Сентябрь 2003

Сентябрь

2003

КУПЛЕННЫЕ КНИГИ:

• Йан Гамильтон «Роберт Лоуэлл: биография» Сборник стихотворений Роберта Лоуэлла

• Йан Гамильтон «Против забвения: 0 жизни некоторых поэтов XX века»

• Йан Гамильтон «В поисках Сэлинджера»

• Джером Сэлинджер «Девять рассказов»

• Джером Сэлинджер «Фрэнни и Зуи»

• Джером Сэлинджер «Выше стропила, плотники / Симор: Введение»

• Майкл Хэйуорд «Скандал с Эрном Мэлли»

• Джозеф Хеллер «Что-то случилось»

• Сборник «Современные поэты». 5-й том. Корсо, Фер-лингетти, Гинзберг (издательство «Пенгуин»)

ПРОЧИТАННЫЕ КНИГИ:

• Весь Сэлинджер

• «В поисках Сэлинджера» и биография Лоуэлла

• Кое-что из «Против забвения»

• «Помпеи» Роберта Харриса (подарили)

Что ж, речь, пожалуй, пойдет о чтении; о том, как, когда, зачем и что мы читаем – об удачном стечении обстоятельств, когда одну книгу незаметно сменяет другая, а за ней следует третья, и все это превращается в вереницу идей и смыслов; а еще о неудачах, когда книга вас не захватывает, не задевает за живое, когда вы сцепляетесь с текстом, как кошка с собакой, и вы готовы на все, лишь бы не читать следующий абзац. «Мы разговаривали о книгах, – замечает один персонаж из замечательного «Праздника любви» Чарльза Бакстера. – Бывает, они становятся любимыми, даже если читать их было скучно». Любой, кто не замечал за собой таких мыслей, просто-напросто лукавит.

Но для начала несколько основных правил:

1. Пожалуйста, не упрекайте меня в том, что я трачу слишком много денег на книги, многие из которых никогда не прочитаю. Я и сам знаю. Но искренне намереваюсь так или иначе прочитать все. Намерения у меня самые благие. И в конце концов, я же свои деньги трачу. Уверен, и вы поступаете точно так же.

2. Не стоит также обращать свое внимание на тот факт, что авторы некоторых книг, о которых я пишу, – мои друзья, а в случае с «Помпеями» и вовсе родственники. Среди моих друзей много писателей, и я, естественно, часть времени уделяю их произведениям. Я не собираюсь скрывать свои связи с этими писателями. Надеюсь, кому-то станет от этого легче. Как бы то ни было, мой родственник, а по совместительству автор «Энигмы» и «Фатерланда» пять лет ничего не писал, и у меня есть шансы оказаться без работы в журнале «Беливер» до того, как он напишет следующую книгу. (Меня могли уволить еще до выхода его последнего романа в сентябре.)

3. И не тратьте свое время, доказывая мне, что я просто рисуюсь. Быть может, совсем немного и только в этом месяце. (Хотя как знать? Разве я не должен был прочитать некоторые из этих книг много лет назад? «Фрэнни и Зуи», например? Это ж позор. Быть может, я, наоборот, унижаю себя? И, быть может, вы прочитали все из моего списка и еще кучу книг впридачу за пару недель. Я же вас не знаю. И какое количество прочитанных книг стоит считать... скажем, нормальным для человека, у которого есть работа и дети и который смотрит телевизор?) А в следующем месяце я, возможно, буду отчаянно пытаться объяснить, как я умудрился за четыре недели осилить только три страницы комикса и спортивный раздел «Дэйли миррор», – и в этом случае не стоит меня клеймить как филистера, лентяя и невежду. Сейчас я прочитал много потому, что а) на дворе лето, жара, работаю я немного, а футбол по телевизору не показывают и б) не буду вдаваться в подробности, но, по определенным причинам, мой старший сын проводил достаточно много времени в туалете, а мне приходилось сидеть снаружи. Так все книги и прочитались.

В этом месяце книги шли примерно В таком порядке:

«Против забвения» –> Лоуэлл –> «В поисках Сэлинджера» –> «Девять рассказов» –> «Выше стропила, плотники» –> («Помпеи») –> «Симор: Введение» –> «Фрэнни и Зуи».

Интерес к гамильтоновскому Лоуэллу у меня появился после прочтения блестящей рецензии на сборник стихотворений Лоуэлла в «Нью-Йоркере», написанной Энтони Лэйном – в статье автор обронил несколько слов о книге Гамильтона, назвав ее лучшей биографией поэта из всех опубликованных. Но я бы все равно не стал тратить время на нее, если бы не другие причины, самая важная из которых заключается в том, что моего младшего сына зовут Лоуэлл. С одной стороны, мы с женой дали ему такое имя в честь музыкантов – Лоуэлла Джорджа и мастера блюза Лоуэлла Фалсона, а с другой – в честь Роберта Лоуэлла, которого мы не читали (в свою защиту можем лишь сказать, что он уже не так известен в Англии, да и в школе его не проходят), но сам факт существования которого убедил нас, что в этом имени есть нечто характерное для творческих личностей. Я почти уверен, наш Лоуэлл станет менеджером по продажам в фирме, производящей спортивную одежду, а соприкасаться с литературой будет раз в год, во время отпуска слушая аудиокнигу Тома Клэнси – и на самом деле ничего ужасного в этом нет.

Кроме того, я недавно посмотрел документальный фильм Би-Би-Си о Йане Гамильтоне, который сам был хорошим поэтом, замечательным критиком и даже наставником для целого поколения английских литераторов: Барнса, Эмиса, Макьюэна. (Кстати, недавно появился кабельный канал «Би-Би-Си-4», по которому каждый вечер показывают столь же редкие и обстоятельные документальные фильмы.) Я с ним пару раз встречался, и он произвел на меня очень хорошее впечатление. Не в последнюю очередь впечатление это было вызвано его похвальной статьей о моей первой книге. (Я говорил, что он замечательный критик?) Он умер пару лет назад. Жаль, я не успел познакомиться с ним поближе.

И все равно я не наверняка взялся бы за биографию Лоуэлла, не проведи я выходные близ городка Хэй-он-Уай. Это странный городок на границе Англии и Уэльса, чуть ли не все дома в котором занимают букинистические магазины – их там около сорока, все они расположены не дальше чем в нескольких сотнях метров друг от друга, а один из них доверху забит поэзией. Именно там я нашел книгу Гамильтона, а еще сборник «Современные поэты», который купил из-за чудесного стихотворения Корсо «Женитьба», услышанного незадолго до того на свадьбе у друга. В других магазинах я купил книгу про Эрна Мэлли (купил за один фунт в надежде, что когда-нибудь мне взбредет в голову ее прочитать, хотя на самом деле она обречена стоять на верхней полке в полном забвении) и первое издание романа «Что-то случилось» (это единственное полное издание).

Несмотря на все предзнаменования, я не собирался прочитывать биографию Лоуэлла от корки до корки, но Гамильтон настолько хорошо пишет, а у Лоуэлла была такая богатая на события жизнь, что я ее проглотил за пару дней, словно детектив Элмора Леонарда. В исполнении мастера даже биографии не самых значительных авторов (а влияние Лоуэлла на современную поэзию, похоже, стремительно ослабевает) смотрятся очень удачно: их жизни оказываются отражением того времени и той культуры, в которой они жили, а это не всегда разглядишь за жизнеописанием гениев. Оказалось, Лоуэлл был тем человеком, который с легкостью мог оказаться на одной фотографии с Леонардом Зелигом из фильма Вуди Аллена – он переписывался с Элиотом, отрывался с Джеки и Бобби К., а еще колесил по стране с Юджином Маккарти во время предвыборной кампании 1968 года. Кроме того, он дрался с собственным отцом, заводил бесчисленные интрижки с молоденькими девушками за спиной у жены, хотя его отношения с ними вполне могли быть платоническими, временами он страдал от ужасных психозов, зачастую сопровождаемых пугающе напыщенными тирадами о Гитлере. Иными словами, это одна из тех книг, о которых взахлеб рассказываешь друзьям: «Это же про меня написано!»

Вдобавок ко всему у меня возникло ощущение, что из одной этой книги я узнал о создании поэзии больше, чем из всех прослушанных мной уроков и лекций. (Я постараюсь не забыть одну фразу из письма Лоуэлла к Рэнделу Джаррелу: «В прозе важно, что именно говорится... Это чем-то похоже на рыбалку».) Действительно, психозы Лоуэлла добавили унылости его стихотворениям, хотя Гамильтон, наверное, был слишком суров, высказывая предположение, что из всего сборника на тысячу двести страниц можно было бы легко оставить страниц пятьдесят. И это он говорит о поэте, которого искренне любит...

Как бы то ни было, биографию он написал отличную, и мне не терпелось взяться за следующую книгу Гамильтона. Тогда я купил «Против забвения», сборник его эссе о самых крупных поэтах XX века, за исключением Элиота, Одена, Харди и Йейтса – по мнению автора, их творениям забвение не грозит. Сейчас книга лежит в туалете, и я уже прочитал половину. (Сенсация: серьезные критики считают Эдварда Каммингса отстойным автором. Я, честное слово, и понятия не имел. Почитав еще в школе, я записал его в колонку «Хорошие поэты» и больше о нем особо не задумывался.) Я смутно припоминаю историю про то, как Гамильтон попытался написать биографию Сэлинджера, но закончилось все судом, а сам Сэлинджер, несмотря на отшельнический образ жизни, все же приехал дать показания. Гамильтон признает, из-за проигранного Сэлинджеру дела в книге осталось несколько белых пятен. Ему запретили приводить цитаты из писем, хотя их можно было без труда найти во многих библиотеках. Впрочем, мне все равно было интересно ее прочитать. Так я узнал много нового: например, что в 1930-х можно было заработать две тысячи долларов за один рассказ. Истории про Сэлинджера, спешащего на работу, веселящегося за обедом у Оливеров в Лондоне, выглядели забавными зарисовками, а теперь они звучат совершенно иначе; да и когда Гамильтон принимается рассуждать о рассказах Сэлинджера, тоже есть чему поучиться.

Осознание того, что всего за неделю можно осилить все произведения хорошего писателя, конечно, подстегивало – с Диккенсом, например, такой трюк не пройдет, – но все равно задача эта оказалась посложнее, чем я предполагал. Почти все из «Девяти рассказов» великолепны, рассказ «Выше стропила, плотники» вышел легким и смешным, но вот «Симор: Введение»... Нет, ну я в самом деле не хочу ничего знать про уши Симора. И про глаза тоже. И мне все равно, занимается ли он спортом. В первый же день, как мы с ним познакомились, он вышиб себе мозги («Хорошо ловится рыбка-бананка»), и пусть я покажусь жестоким, но к Симору у меня никогда не было того интереса, какого ждет от меня Сэлинджер. Я настроился на легкое приятное чтение, а мне подсунули психологическую драму: я знал, что не смогу воспринимать рассказы отдельно от романа, но я не ожидал, что автор сам станет меня запутывать. Гамильтон особенно хорошо разъясняет, как Бадди Гласе – устами которого, видимо, говорит сам Сэлинджер – создает и увековечивает мифы о своем альтер-эго.

«Помпеи» я прочитал после «Девяти рассказов» и до «Выше стропила, плотники». По-моему, если родственник дает вам свою новую книгу, правильнее всего отложить все остальное и прочитать ее. Два писателя в одной семье – это непросто, и все могло обернуться очень плохо. Роберт мог оказаться более или менее успешным, чем я. Или он мог писать книги, которые бы мне совершенно не нравились или были бы мне непонятны. (Представьте, что ваш родственник написал «Поминки по Финегану», а у вас оказалось слишком много работы, и до его романа вы не добрались. Или просто читать не любите.) К счастью, книги у него замечательные, их приятно читать, и, несмотря на мои опасения – я не понимал, как он собирается написать триллер, заканчивающийся грандиознейшим deus ex machina[1], – он, по-моему, написал свой лучший роман. Да, он ведь еще проштудировал чуть ли не все книги по вулканологии и устройству водоснабжения в столице Римской империи, не говоря уж о всех трактатах Плиния, и теперь мое восхищение сестрой не знает границ. Неужели она три года слушала, как муж рассказывает про устройство водоснабжения в Риме? Теперь я понимаю, почему за последние годы ей больше всего понравился фильм «Блондинка в законе». Разве могло быть иначе?

Я прочитал пятьдесят пять процентов книг, купленных в этом месяце, – пять с половиной из десяти. Правда, две из них – это поэзия, а на мой взгляд, сборники стихотворений уместнее относить к разряду справочников: после покупки они сразу же отправляются не на прикроватную тумбочку, а на книжную полку, откуда их время от времени достают, чтобы полистать. (Но прежде чем кто-нибудь из поэтов разозлится и начнет возмущаться, я бы хотел отметить, что я являюсь одним из семидесяти трех человек в мире, покупающих поэзию.) И потом, если кто-то намеревается углубиться в чтение тысячи с лишним страниц поэзии Лоуэлла, этому человеку явно пора подключить кабельное телевидение, а еще, возможно, завести друзей, подружку и устроиться на работу. В общем, если вы не против, поэзию я не буду принимать в расчет и остановлюсь на пяти с половиной из восьми – а если учесть прочитанного давным-давно Хеллера, получится шесть с половиной из восьми. То есть восемьдесят один процент с четвертью! Выходит, я одновременно и начитан, и честен. Признаю, до книги о мистификации австралийских писателей, придумавших Эрна Мэлли, я не добрался (напоминаю: я ее купил всего за один фунт). Не прочитал я и множество эссе о таких людях, как Джеймс Райт, Робинсон Джефферс и Норман Камерон. Быть может, не зря – всезнаек ведь никто не любит.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.