Последний бой майора Пугачева, х/ф
Последний бой майора Пугачева, х/ф
09.05.2008
В День Победы телевидение радует зрителей фильмами про войну. Наш народ одержал победу в самой чудовищной войне в истории человечества. И средства массовой информации показывают фильмы о подвигах. Например, сегодня по НТВ будут показывать высокохудожественный фильм «Последний бой майора Пугачева». Это новый фильм. Он показывает новых героев войны. Показывает их в несколько ином, невиданном доселе ракурсе.
Примерно вот в таком:
— Недавно на одном из каналов вновь показывали фильм «Последний бой майора Пугачева»… Как было на самом деле?
Существует расхожий миф, будто освобожденные советские военнопленные чуть ли не поголовно отправлялись из немецких концлагерей прямиком в ГУЛАГ. Вопреки этому стереотипу, старательно внедряемому в общественное сознание нынешней пропагандой, судьба подавляющего большинства бывших военнопленных складывалась вполне благополучно. Из военнопленных, освобожденных во время войны, подверглось репрессиям менее 10 %, из освобожденных после войны — менее 15 %, причем большинство репрессированных вполне заслужило свою участь, будучи полицаями, власовцами и прочими прислужниками оккупантов. Однако даже те из них, кто арестовывался органами НКВД, в большинстве своем отделывались ссылкой. Чтобы попасть на Колыму, надо было совершить что-то серьезное, запятнать себя конкретными преступлениями на службе у гитлеровцев. Не стали исключением из этого правила и прототипы шаламовских «героев».
О том, как выглядел «подвиг майора Пугачева» на самом деле, в свое время рассказал Александр Бирюков в телепередаче «Шаги победы», показанной по Магаданскому телевидению 5 сентября 1995 года. Оказывается, такой факт действительно имел место. Бежали, предварительно задушив вахтенного караульного. В перестрелках с преследующими их солдатами убили еще несколько человек.
И действительно, из 12 «героев» 10 являлись бывшими военными: 7 человек — власовцы, избежавшие высшей меры только потому, что после войны в СССР была отменена смертная казнь. Двое — полицаи, добровольно перешедшие на службу к немцам (один из них дослужился до чина начальника сельской полиции), расстрела или петли избежали по той же причине. И только один — бывший морской офицер, имевший до войны две судимости по уголовным статьям и попавший в лагерь за убийство милиционера при отягчающих обстоятельствах. При этом 11 из 12 имели отношение к лагерной администрации: нарядчик, повар и т. п. Характерная деталь: когда ворота «зоны» оказались широко распахнутыми, из 450 заключенных за беглецами не последовал больше никто. Еще один показательный факт. В ходе погони 9 бандитов были убиты, трое же уцелевших возвращены в лагерь, откуда, спустя годы, но еще до окончания полученного ими срока, вышли на волю. После чего, вполне возможно, рассказывали внукам о том, как безвинно страдали в годы «культа личности». Остается лишь в очередной раз посетовать на излишнюю мягкость и гуманность сталинского правосудия.
Естественно, с точки зрения советских интеллигентов никакого доверия к «магаданскому телевидению» быть не может. Тут что интересно: доверие к рассказам Шаламова — полное. Он ведь сидел, а потому излагает только правду! А другим рассказам доверия отчего-то нет. И это несмотря на то, что и другие сидели тоже. Как обычно, советские интеллигенты согласны только с тем, что лично им нравится. Например, с рассказами очевидца Шаламова. Или с рассказами Бориса Стругацкого. Хотя с показаниями очевидцев вроде давно все ясно.
Не все понимают, что как оно было в реальности, это одно. Что рассказывают малограмотные и не обученные наблюдать очевидцы — это несколько другое. А уж что потом пишут впечатлительные писатели, наслушавшиеся рассказов очевидцев, — оно вообще не о том.
Короче, подробное изложение.
Не «сошлась» — по крайней мере, пока что — ни одна из фамилий с теми, что называет в рассказе Шаламов (у него их, напомню, одиннадцать, и только один персонаж никак не назван). Но это меня менее всего смущало. Во-первых, в дневнике названы фамилии только трех участников побега: руководитель Тонконогов, в одной из следующих записей — Игошин и Янцевич (один из них Миша, Михаил), — возможно, когда я узнаю фамилии девяти остальных, кое-какие и совпадут с указанными Шаламовым (так и произошло потом). Во-вторых, Шаламов получил эти сведения лишь из вторых-третьих-четвертых рук — было бы удивительно, если бы при этом он точно знал все фамилии. И, наконец, в-третьих, Шаламов писал не исторический очерк — рассказ, и при всем противоречиво-агрессивном отстаивании бывшим колымским сидельцем особых достоинств своей «новой прозы», и прежде всего ее достоверности (к этой позиции я еще намереваюсь вернуться), — художественное произведение не может и не должно следовать каждой исторической реальности, тем более — не самой крупной.
Ну да важней для меня в тот момент было то, что подлинные фамилии участников побега присутствуют в дневнике. Вот их-то и следовало запустить в архивный розыск.
Дети, конечно же, взволнованно закричат: так это что, по-твоему, у Шаламова все неправда?! Нет, дорогие дети. Рассказы Варлама Шаламова — исключительно полезная, отлично написанная художественная литература на тему русской истории. Ключевое слово — художественная.
Автор не заострил внимание на интересном факте: 11 из 12 побегушников сотрудничали с лагерной администрацией. Тут важно понимать следующее. В те времена устроиться на должность хлебореза, нарядчика или повара могли только две категории заключенных. Первая — блатные и ставленники блатных. Вторая — лица, сотрудничающие с администрацией.
С блатными все понятно: представители блатной диаспоры в лагерях занимают все козырные места, что позволяет решать массу вопросов в пользу ворья. С теми, кто сотрудничает с администрацией, тоже все понятно: это либо заключенные, работающие на оперчасть (читай — не очень тайные осведомители), либо имеющие для оперчасти некую ценность. Например, севшие друзья, знакомые, родственники и тому подобные граждане.
Сотрудничавших с лагерной администрацией в среде заключенных называли придурками. Как правило, обозначая словосочетанием «придурок лагерный». Например, известный разоблачитель сталинизма Лев Разгон — типичный лагерный придурок, состоявший в родственных связях с руководством НКВД, служивший в НКВД, а в лагерях ошивавшийся по хлеборезкам, отжирая пайки у честных каторжан. А вот Александр Солженицын, лауреат различных премий, — типичный лагерный осведомитель, то есть стукач и доносчик. В лагерях таких обычно топят в выгребных ямах — советским интеллигентам не мешало бы об этом знать.
Так вот, 11 человек, сотрудничавших с администрацией, они не только придурки лагерные, но еще и не особо тайные осведомители. Для предателей Родины это норма, как только возникают жизненные трудности, немедленно решать их любыми доступными способами. Например бежать сотрудничать с немецкими оккупантами или доносить на товарищей в оперчасть. Людей подобного типа не без оснований считают мразями и при этом всегдаиспользуют в оперативных целях.
Симптоматично, что в фильме «Последний бой майора с Пугачева», снятом советскими интеллигентами на деньги налогоплательщиков, в качестве героев представлены предатели Родины, лагерные осведомители и убийцы представителей государственной власти. Они хотели, чтобы их любили, а оно эвон как вышло.
Советская интеллигенция люто ненавидит Павлика Морозова — несчастного пацана, который всего лишь подтвердил на суде показания своей матери. За это собственный дедушка убил и самого Павлика, и его младшего брата. Перемазав своим дерьмом несчастного мальчишку, советская интеллигенция вознесла на постамент славы совершенно новых, демократических героев: предателей-власовцев и лагерных стукачей. Вот они — герои поклонников Солженицына. Вот с кого должны брать пример сегодняшние дети.
Естественно, у кого чего болит — тот о том и говорит. О чем может снять кино гнида? Понятно, строго про другую гниду. Ибо, с точки зрения одной гниды, все поступки гниды другой — совершенно разумны и оправданы. На родную страну напал агрессор? Самое разумное — идти служить оккупантам. Сел в лагерь? Самое разумное — стучать. Никакие другие мысли гниду не посещают. О чем и творчество.
Странно, что на День Победы пока что не показывают фильм Ленни Риффеншталь «Триумф воли».
Из общения в комментариях:
— Выходит, что различного рода разоблачители были, как правило, гнидами и непорядочными людьми?
— Выходит, что Лев Разгон был лагерным придурком, а Солженицын — осведомителем.
— Дмитрий Юрьевич! Так ведь в «Черной свече» антисоветчины — не меньше, чем у Шаламова!
— И чего? И то и другое — отличные книги, мастерски рисующие определенные грани нашей действительности. Если ты хочешь понимать, что думает вор и как он живет — надо читать написанное вором. Если хочешь понимать, что думает советский интеллигент и как он живет — надо читать советского интеллигента. Не могут, камрад, все творцы быть такими, как нравится кому-то лично.
— А местами, особенно во второй части, которую Мончинский один писал — даже и побольше! Администрация в «Свече» — сплошь изуверы, уголовники за редкими исключениями — рыцари все в белом… Сталина все положительные персонажи поносят на чем свет стоит… А самый положительный и привлекательный герой — бывший белогвардейский офицер, который распространяется о ничтожности и подлости всех вообще большевиков. «Черная свеча» — чтиво, конечно, интересное (сам в детстве пару раз перечитывал), но рекомендовать эту книгу как энциклопедию лагерной жизни…
— Камрад, а можно я в своих заметках буду лучше тебя знать, про что и как писать?
— Да я и не пытаюсь тебя поучать, Д.Ю. Боже упаси!
— Ну я как-то в растерянности, почему очевидное — непонятно. Вор видит мир вот так. На мой взгляд, в данном случае показательно другое: точки зрения уголовников и советских интеллигентов совпадают полностью.
— Д.Ю. возникла непонятка. Читал «Великая оболганная война-2». Про ликвидацию бандеровского подполья. Сложилось впечатление, что МГБ жить оставило только тех, кто сдавал своих, или тех, кто стал осведомителем уже после ареста. Все, кто оказывал сопротивление, были уничтожены.
— То есть ты считаешь, что все поголовно оказывали оружейное сопротивление? И потому всех до единого уничтожили? Правильно понимаю?
— Так кто же, по-вашему, ходит по Крещатику в оуновской форме?
— По-нашему, там ходит нацистская сволочь.
— Сколько среди них может быть осведомителей?
— Мне надо показать тебе агентурные дела? Или что?
— «Точки зрения уголовников и советских интеллигентов совпадают полностью». И те и другие ненавидят любую власть?
— Советская власть не была «любой». Советская власть была народной. Дебил мыслит стереотипами: народная — значит, прекрасная, демократия — значит, великолепие. На деле же народная власть — это большевики и Сталин, а демократия — это войны и геноцид по всему земному шару.
— Да и Шаламов вроде (вроде) в лагере «лепилой» был, судя по его «автобиографичным» рассказам? Тоже не особо пыльная работа, да и кого ни попадя не возьмут.
— Это не зазорная должность. Врач помогает.
— Это советские-то интеллигенты ненавидят власть?! Они яростно у этой власти сосут, а ненавидят ее только те, кто не присосался.
— Она не всем дает сосать, и за это ее ненавидят значительно сильнее.
— Дмитрий, по твоему совету прочел недавно вышеназванную книгу Игоря Пыхалова. Хотелось бы поблагодарить за совет — книга дельная, всем рекомендую и даю почитать.
— Их две, бери вторую — тоже отличная.
— Дмитрий Юрьевич, я о том, что если немедик попадает на такую должность, то за какие-нибудь заслуги перед администрацией, а не за «просто так».
— Камрад, лично у меня (лично у меня) Варлам Шаламов такого впечатления никогда не вызывал и не вызывает.
— Дмитрий Юрьич, что думаешь по поводу проекта «Новой газеты»: «Поименно, лично и отдельно. Правда ГУЛАГа»?
— Архивы должны быть открыты. В архивы должны быть запущены ученые.
— Но волнует вот какой вопрос. То Вы пишете, что не сидел практически никто, то сидели почти все.
— Ты дурак?
— И опять же удивляет факт, как русские актеры могут играть в таких фильмах? Ни разу не слышал, кроме, наверное, режиссера Меньшова, ни один протест по поводу таких фильмов со стороны русских актеров или режиссеров. С украинским режиссером Бондарчуком все понятно… с него спроса нет, но русские деятели искусств почему молчат? Вообще не осталось? Одни Изи да Левы снимают? Скоро, кстати, на Украине снимать фильм будут про оборону Севастополя, думаю, Бондарчуку надо принять участие…
— А ты эту самую русскость — как определяешь?
— Ну, оказывается (по словам местного президента), только в Освенциме уничтожено 5 миллионов украинцев.
— Надо уточнить: уничтожено русскими коммунистами.
— Погибло 13 миллионов украинских солдат (!!!).
— Надо уточнить: погибло в боях против русских коммунистов.
— Итого — 18 миллионов. Добавить 10 миллионов отгеноциденных — итого 28 миллионов.
— Ну, скоро будет 500 миллионов — как у Сталина.
— Против цифр не поспоришь. Но все же отрицать, что некоторая часть военнопленных попала в лагеря, не сотрудничая во время войны с немцами, наверное, не стоит.
— То есть ты вот сейчас выхватишь документы и нам покажешь?
— Моя учительница географии в школе попала на фронт в 41-м. Кажется, санитаркой. Дела тогда шли совсем плохо, и она оказалась в котле. Попала в концлагерь. Провела там несколько лет. По освобождении загремела в лагерь сталинский (не на Колыме, но все же). С немцами не сотрудничала.
— Кто тебе сказал?
— Во всех подробностях она не рассказывала ни о том лагере, ни о другом. Несмотря ни на что, осталась патриоткой. Либерализмом, как ни странно, не страдала. Просто одна из поломанных судеб в трагическую для страны эпоху.
— И чего?
— Цифры — это те самые 10 и 15 процентов. Я других точных оценок не встречал. Оценки, что все поголовно шли в лагеря, мне не кажутся серьезными.
— То есть уголовных дел ты не покажешь, камрад? Жаль.
— Ну, догадайтесь, Дмитрий Юрьевич, кто мне сказал? Опер из СМЕРШа или учительница? Какие есть варианты?
— Да никаких. Видишь ли, в концлагерях были картотеки/дела, в которых четко указывалось, работал человек на немцев или нет. Далее в фильтрационных лагерях опрашивали всех подряд, кто работал на немцев — показания пересекаются. Сажали невиноватых? Само собой, их и сейчас навалом сидит, без немецкой оккупации.
— Просто говорить, что туда под общую гребенку не отправляли невиновных, не стоит.
— Не говори, кто тебя за язык-то тянет?
— Я дело своей учительницы в концлагере не видел, это Вам и так очевидно.
— Вопросов более не имею. Отгрузили тебе говна на лопате про власовцев — ешь на здоровье, не икай. Всего хорошего.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.