Часть 3 Второе блюдо и еще сто, пожалуйста

Часть 3

Второе блюдо и еще сто, пожалуйста

После бала

Пятидесятилетний юбилей театра «Современник» миновал. Розданы высокие награды, сказаны красивые слова. Те, кто считает, что театр сегодня процветает полностью и абсолютно, летя от победы к победе – высказались. Нельзя ли теперь и тем, кто считает иначе, молвить словечко?

Череду юбилейных спектаклей «Современника» открыла премьера под загадочным названием «Америка. Часть вторая». Пьеса Биляны Срблянович, режиссер Нина Чусова. Я побывала там, и два коротких действия показались мне адской пыткой.

Спектакль хорошо оснащен в техническом отношении, видно, как зажиточно живет нынче театр. Шутка ли – стоит задник из двадцати семи мониторов. Мигают огоньки реклам, изображается жизнь то элитного дома, то бара, то подземки. Герои поминутно пляшут, подпрыгивают, дергаются, никакого тебе скучного бытовизма. Вроде как шоу. Но о чем это?

А ни о чем. Удивительным образом техническая оснащенность этого спектакля сочетается с поразительным сущностным убожеством. Невозможно найти хоть какие-то следы умственной жизни человека. Весь человеческий «верх» (разум, душа) словно срезан – остался только «низ». Персонажи охотно вращают бедрами, опрокидывают стаканчики в баре, нюхают кокаин. Все женщины двигаются, как дешевые шлюхи, все мужчины что-то говорят с тупым выражением лица, точно кретины. Герои часто посещают уборную, что режиссер специально подчеркивает определенными звуками. Ни психологии, ни общения. Так плохо не играют ни в русской провинции, ни в Петербурге. То есть и там, бывает, играют плохо – но без этой нахальной, самодовольной развязности, когда человек без всякого права на то держит и подает себя, словно суперзвезда. Это вот что-то сугубо столичное. В персонажах «Америки», в этих человекообразных кривляках, нет ничего привлекательного. Такое впечатление, что режиссер вообще смотрит на людей и жизнь с насмешливой брезгливостью, так ей скучно. Зачем же заниматься театром-то, в таком печальном случае? Нет, я, наверное, ошибаюсь, и спектакль столь низкого качества возник в афише прославленного театра по каким-то идейным соображениям. Может, это сатира такая на американский образ жизни?

Известно, что «Современник» имел в этой пошлой и бездуховной стране большой успех. Ну, вот теперь и поблагодарил Америку, так сказать, в русском стиле…

Для того чтобы высмеять американский образ жизни, надо, однако, иметь на это хотя бы художественное право – в виде таланта. Есть ли он у драматурга Срблянович, не знаю, в режиссуре Чусовой непонятен даже сюжет пьесы. А вот на вопрос, есть ли талант у режиссера Чусовой, могу дать свой личный ответ. Нету никакого.

Назначенный модным режиссер не владеет главными профессиональными умениями. Она не умеет анализировать пьесу, и любая пьеса в трактовке Чусовой, будь то Мольер, Гоголь, Островский или Срблянович – это галиматья. Галиматья без начала и конца. Этот загадочный режиссер не обладает искусством мизансценирования – расположения фигур в пространстве. Персонажи «Америки» беспомощно толкутся на авансцене, не зная, куда девать руки и ноги. Чусова, наконец, не умеет работать с актерами, втискивая любую индивидуальность в один и тот же разболтанный, карикатурный рисунок. Почему столь мало умеющий человек получил такой большой объем внимания к своей деятельности? На каком основании его поделками интересуются серьезные театры, с историей, с репутацией?

Руководитель «Современника» Галина Борисовна Волчек и сама талантливый человек, и выросла среди талантливых людей, и общалась с талантливыми людьми. Но время идет, меняется. Как быть по-настоящему современным, никому не известно. Ведь современники того, прежнего «Современника», в большинстве своем давно перестали ходить в театр, потому что на сцене больше не говорят на понятном им языке. И вот Нина Чусова для Галины Волчек явилась, как живое олицетворение современности. Как проводник обновления театрального дела. Там, где кому-то видится лишь бездарность, нахальство, невежество и дурновкусие – Волчек видит настойчивость, оригинальность и свежесть. По-русски это называется «отвести глаза»…

Все внешние признаки успеха налицо – о театре пишут, в театр ходит зритель. Даже такой зритель ходит, о котором другие и мечтать не смеют. Президент РФ Владимир Путин побывал на «Грозе» Островского в постановке Чусовой. Что-то вежливое сказал потом – дескать, очень интересный пример современного театра. «Грозу» эту самую недавно показали по каналу «Культура», и мне пришлось отвечать на звонки разъяренных зрителей, как такая мерзость могла случиться на экране и в жизни. Я при чем, спрашивается! Говорят, мама Чусовой – одноклассница президента. Страшно подумать, сколько у президента одноклассников и что с нами будет, ежели все их отпрыски двинут в режиссуру?

Галина Волчек неординарный человек. Она чувствует – в театр хлынул какой-то другой зритель, которому нужно, как она считает, чусовское кривлянье, бессмысленные шоу, где есть только человеческий «низ», а «верха» нет вовсе. Нужны спектакли, во время которых можно спокойно разговаривать по мобильному телефону. А нет ли в этом потакании худшему в людях – презрения к людям? Гражданский пафос, верность правде жизни, высокие критерии требовательности к драматургии и актеру, атмосфера напряженного творчества – все, что отличало «Современник» эпохи Олега Ефремова – свойства, почти утраченные современным «Современником». Но верный ли это путь? Странное дело – когда появляется на сцене что-нибудь ценное, умное, тщательно сделанное, вдруг умнеет и зритель. И вместо придурков с мобилами в зале оказываются беспокойные, думающие, понимающие люди. Откуда же они взялись? Их создал театр. Театр создает своего зрителя, а не наоборот.

Сначала глупеет и опошляется театр – а потом уже, вслед за ним, глупеет и опошляется зритель.