Виссарион Григорьевич Белинский Сказка за сказкой. Том II
Виссарион Григорьевич Белинский
Сказка за сказкой. Том II
СКАЗКА ЗА СКАЗКОЙ. Том II. Санкт-Петербург. В типографии Штаба Отдельного корпуса внутренней стражи. 1842. В 8-ю д. л. 379 стр.
Благодаря прекрасной повести г. Кукольника «Сержант Иван Иванович, или Все за одно», издание «Сказка за сказкой» обратило на себя общее внимание: первый выпуск, заключавший в себе повесть, о которой мы говорим, был скоро раскуплен {1} . Такая же блестящая участь, по-видимому, ожидала и следующие повести под общею фирмою «Сказка за сказкой»; но как общего у них с первою была только одна фирма и как каждая следующая повесть была все хуже и хуже предшествовавшей, то публика, приобретши первый выпуск, не захотела иметь последующие. Чтоб помочь горю, все выпуски были переплетены в одну книгу, на заглавии которой было выставлено: Том I. Ради одной первой повести можно купить и весь том: так сделали, вероятно, многие, которые не успели заблаговременно приобрести «Сержанта Ивана Ивановича Иванова, иди Все за одно». Опыт – великое дело в искусстве выгодно спускать с рук книги!
Второй том «Сказки за сказкой» также не без хороших, как и не без плохих вещей. Из четырех заключающихся в нем повестей нам больше других нравится повесть г. Кукольника «Позументы». Мы уже не раз имели случай замечать, что г. Кукольник мастер писать интересные рассказы из времен Петра Великого {2} . Главные достоинства их – простота, естественность и правдоподобие. Заметно, что он изучал эту эпоху и вник в дух ее. Каждое лицо, в каком бы оно ни было положении, говорит у него своим и своего времени языком. Борьба, – то смешная и комическая, то достолюбезная и трогательная, – борьба европеизма и народности просвечивает и в понятиях и в языке действующих лиц тех рассказов г. Кукольника, которых содержание взято из эпохи Петра Великого. Долго было бы распространяться о том, как у него это делается, и для удобнейшего доказательства выписываем несколько мест из «Позументов».
К новгородскому почтмейстеру, отставному сержанту, Богдану Кирилловичу Чегликову зашел, по своему обыкновению, приятель его, новгородский воевода и отставной капитан, Федор Ильич Шаплыгин. Отправив почту, хозяин заметил, что гость сбирается уходить...
Конец ознакомительного фрагмента.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
ПОДОЛЬНЫЙ Роман Григорьевич (Род. в 1933 г.)
ПОДОЛЬНЫЙ Роман Григорьевич (Род. в 1933 г.) Историк по образованию, Р. Подольный впервые выступил в фантастике в 1962 г. В коротких юмористических рассказах, позже составивших циклы «Возможное и невозможное», «Бывалое и небывалое (неисторические рассказы)», автор с помощью
Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807-1873)
Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807-1873) Переворот в стихотворном языке, основанный на смелом и беспорядочном смешении разных поэтических стилей, характерный в целом для поэзии 1830-х годов, проявился наиболее интенсивно и парадоксально в поэзии Владимира Григорьевича
Валентин Григорьевич Распутин
Валентин Григорьевич Распутин Валентин Распутин – современный русский писатель, получивший мировую известность после выхода в свет романа «Живи и помни». Он один из немногих современных писателей, глубоко народных по происхождению и по духу, продолжатель лучших
6 Алексей Григорьевич Орлов
6 Алексей Григорьевич Орлов Заметьте себе, Остап Бендер никогда никого не убивал… Я, конечно, не херувим. У меня нет крыльев, но я чту Уголовный Кодекс. Это моя слабость. И. Ильф, Е. Петров «Золотой
7 Алексей Григорьевич Орлов (Продолжение)
7 Алексей Григорьевич Орлов (Продолжение) — Что это вы все «холоп» да «холоп»? От холопа слышу!.. Эта роль ругательная, попрошу ко мне ее больше не применять. М. А. Булгаков «Иван
Тарас Григорьевич ШЕВЧЕНКО
Тарас Григорьевич ШЕВЧЕНКО В истории дневникового жанра 1850-х годов дневник Т.Г. Шевченко занимает едва ли не центральное место по своему художественному совершенству. Написанный на русском языке, он, как и повести поэта, по праву принадлежит русской литературе.Дневник
Между историей и сказкой
Между историей и сказкой Однако вернемся к фэнтези и ее якобы сказочным корням. Факты, увы, говорят о другом. Невероятно мало классических произведений этого жанра эксплуатируют сказочные мотивы, докапываются до символики, постмодернистски интерпретируют посылы
Между историей и сказкой
Между историей и сказкой Однако вернемся к фэнтези и ее якобы сказочным корням. Факты, увы, говорят о другом. Невероятно мало классических произведений этого жанра эксплуатируют сказочные мотивы, докапываются до символики, постмодернистски интерпретируют посылы
В.Г. Белинский*
В.Г. Белинский* Моя задача будет иметь довольно скромные пределы. В своей статье я ограничусь той новой оценкой Белинского, которая вытекает из нашей великой революции, то есть я постараюсь сделать попытку определить место Белинского в истории русской культуры с точки
7. Прямое соответствие между сказкой и обрядом
7. Прямое соответствие между сказкой и обрядом Самый простой случай — это полное сов падение обряда и обычая со сказкой. Этот случай встречается редко. Так, в сказке закапывают кости, и в исторической действительности это тоже именно так и делали. Или: в сказке
8. Переосмысление обряда сказкой
8. Переосмысление обряда сказкой Но, как уже указано, такое прямое соответствие между сказкой и обрядом встречается не так часто. Чаще встречается другое соотношение, другое явление, явление, которое можно назвать переосмыслением обряда. Под переосмыслением здесь будет
Валентин Григорьевич Распутин (род. 1937)
Валентин Григорьевич Распутин (род. 1937) «Уроки французкого» (Рассказ) Пересказ Главный герой этого рассказа — маленький мальчик, который жил с матерью в деревне, но из-за того, что там не было средней школы, мать отправила его учиться в райцентр. Мальчик трудно переживал
Илья Григорьевич Эренбург ПЕРЕЧИТЫВАЯ ЧЕХОВА
Илья Григорьевич Эренбург ПЕРЕЧИТЫВАЯ ЧЕХОВА 1В Ясной Поляне у могилы Толстого невольно задумываешься над гордостью и смирением. Лев Николаевич завещал не ставить на его могиле ни памятника, ни плиты с именем. Это было продиктовано верой в необходимость духовного