История с азбукой

История с азбукой

После уроков я зашёл в первый класс. Я бы не стал к ним заходить, но соседка поручила присмотреть за её сыном. Всё-таки первое сентября, первый школьный день.

Заскочил, а в классе уже пусто. Все ушли. Ну, хотел повернуться и идти. И вдруг вижу: на последней парте сидит какая-то кнопка, из-за парты её почти не видно. Это была девочка, а совсем не мальчик, которого я искал. Как полагалось первоклашкам, она была в белом переднике и с белыми бантами ровно в десять раз больше её головы.

Странно, что она сидела одна. Все ушли домой, и, может быть, уже едят там бульоны и молочные кисели, и рассказывают родителям чудеса про школу, а эта сидит и неизвестно чего ждёт.

– Девочка, – говорю, – почему не идёшь домой? – Никакого внимания. – Может быть, потеряла что-нибудь?

Молчит и сидит, как статуя, не шелохнётся. Что делать, не знаю. Уйти вроде неудобно.

Подошёл к доске, придумываю, как расшевелить эту «статую», а сам потихоньку рисую на доске мелом. Нарисовал первоклашку, который пришёл из школы и обедает. Потом его отца, мать и двух бабушек. Он жуёт, уплетает за обе щеки, а они ему смотрят в рот. Получилась забавная картинка.

– А мы с тобой, – говорю, – голодные. Не пора ли и нам домой?

– Нет, – отвечает. – Я домой не пойду.

– Что же, ночевать здесь будешь?

– Не знаю.

Голос у неё жалобный, тоненький. Комариный писк, а не голос. Я оглянулся на свою картину, и в животе у меня заурчало. Есть захотелось. Ну её, эту ненормальную. Вышел из класса и пошёл. Но тут меня совесть заела, и я вернулся.

– Ты, – говорю, – если не скажешь, зачем здесь сидишь, я сейчас вызову школьного врача. А он – раз-два! – «Скорая помощь», сирена – и ты в больнице.

Решил напугать её. Я этого врача сам боюсь. Вечно он: «Дыши, не дыши» – и градусник суёт под мышку. Холодный, как сосулька.

– Ну и хорошо. Поеду в больницу.

Честное слово, она была ненормальная.

– Можешь ты сказать, – закричал я, – что у тебя случилось?!

– Меня брат ждёт. Вон во дворе сидит.

Я выглянул во двор. Действительно, там на скамейке сидел маленький мальчик.

– Ну и что же?

– А то, что я ему обещала сегодня все буквы выучить.

– Сильна ты обещать! – сказал я. – В один день всю азбуку! Может быть, ты тогда школу закончишь в один год? Сильна врать!

– Я не врала, я просто не знала.

Вижу, сейчас она заплачет. Глаза опустила и головой как-то непонятно вертит.

– Буквы учат целый год. Это непростое дело.

– У нас папа с мамой уехали далеко, а Серёжа, мой брат, сильно скучает. Он просил бабушку, чтобы она написала им от него письмо, а у неё всё нет свободного времени. А я ему сказала: вот пойду в школу, выучу буквы, и напишем маме и папе письмо. А он мальчикам во дворе рассказал. А мы сегодня весь день палки писали.

Сейчас она должна была заплакать.

– Палки, – говорю, – это хорошо, это замечательно! Из палок можно сложить буквы. – Я подошёл к доске и написал букву «А». Печатную. – Это буква «А». Она из трёх палок. Буква-шалашик.

Вот уж никогда не думал, что буду учителем. Но надо было отвлечь её, чтобы не заплакала.

– А теперь, – говорю, – пойдём к твоему брату, и я всё ему объясню.

Мы вышли во двор и направились к её брату. Шли, как маленькие, за руки. Она сунула мне свою ладошку в руку. Мягкая у неё ладошка и тёплая, пальцы подушечками.

Вот, думаю, если кто-нибудь из ребят увидит – засмеют. Но не бросишь же её руку – человек ведь…

А этот печальный рыцарь Серёжа сидит и болтает ногами. Делает вид, что нас не видит.

– Слушай, – говорю, – старина. Как бы тебе это объяснить? Ну, в общем, чтобы выучить всю азбуку, нужно учиться целый год. Это не такое лёгкое дело.

– Значит, не выучила? – он вызывающе посмотрел на сестру. – Нечего было обещать.

– Мы писали палки весь день, – с отчаянием сказала девочка. – А из палок складываются буквы.

Но он не стал её слушать. Сполз со скамейки, низко опустил голову и поплёлся утиной похо-дочкой.

Меня он просто не замечал. И мне надоело. Вечно я впутывался в чужие дела.

– Я выучила букву «А». Она пишется шалашиком! – крикнула девочка в спину брату.

Но он даже не оглянулся. Тогда я догнал его.

– Слушай, – говорю, – ну чем она виновата? Наука – сложное дело. Пойдёшь в школу, сам узнаешь. Думаешь, Гагарин или Титов в один день всю азбуку одолели? Тоже ой-ой как попотели! А у тебя и руки опустились.

– Я весь день на память письмо маме сочинял, – сказал он.

У него было такое печальное лицо, и я подумал, что зря родители не взяли его, раз он так скучает. Собрались ехать в Сибирь, бери и детей с собой. Они не испугаются далёких расстояний или злых морозов.

– Боже мой, какая трагедия, – говорю. – Я сегодня приду к вам после обеда и всё изображу на бумаге под твою диктовку в лучшем виде.

– Вот хорошо! – сказала девочка. – Мы живём в этом доме, за железной изгородью. Правда, Серёжа, хорошо?

– Ладно, – ответил Серёжа. – Я буду ждать.

Я видел, как они вошли во двор и их фигурки замелькали между железными прутьями забора и кустами зелени. И тут я услышал громкий, ехидный такой мальчишеский голос.

– Серёжка, ну что, выучила твоя сестра все буквы?

Я видел, что Серёжа остановился, а сестра его вбежала в подъезд.

– Выучить азбуку, знаешь, сколько надо учиться? – сказал Серёжа. – Надо учиться целый год.

– Значит, плакали ваши письма, – сказал мальчишка. – И плакала ваша Сибирь.

– Ничего не плакала, – ответил Серёжа. – У меня есть друг, он уже давно учится не в первом классе; он сегодня придёт к нам и напишет письмо.

– Всё ты врёшь, – сказал мальчишка. – Ох и силён ты заливать! Ну, как зовут твоего друга, как?

Наступило молчание.

Ещё минута, и должен был раздаться победный, торжествующий возглас ехидного мальчишки, но я не позволил этому случиться. Нет, это было не в моём характере.

Я влез на каменный фундамент забора и просунул голову между прутьями.

– Между прочим, его зовут Юркой, – крикнул я. – Есть такое всемирно известное имя.

У этого мальчишки от неожиданности открылся рот, как у гончей, когда она упускает зайца. А Серёжка ничего не сказал. Он был не из тех, кто бил лежачих.

А я спрыгнул на землю и пошёл домой.

Не знаю почему, но настроение у меня было хорошее. Весело на душе, и всё. Отличное было настроение. Даже петь хотелось.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.