Вертикаль под прицелом

Вертикаль под прицелом

Пароль: «Тополь!» Отзыв: «Незнанский!» В первой половине 90-х обе фамилии высоко котировались среди российских любителей остросюжетного чтива. Не из-за качества написанного, а по причине избранного жанра. Политический детектив с участием Высоких Фигур в ту пору переживал расцвет. Все еще было в новинку. Раньше эти лихие сюжеты были знакомы читателю на «импортном» материале. Явившийся на смену местный колорит приятно щекотал нервы...

Пришли иные времена, взошли иные имена. Прекрасная половина властно взяла свое. На новые пароли ныне принято отзываться безразмерным дамским хихиканьем, отлитым в романные формы. А вот «мужской» жанр политического триллера обесцветился, поскучнел, сильно поглупел и опопсовел. Но – все же не умер окончательно...

Главный олигарх провинциального Переславля преступник-многостаночник Стародубов рвется во власть. Сперва он намерен сковырнуть губернатора и сесть в его кресло, а дальше открыта дорога в столичные сферы. С помощью «пожилого еврея» Цеймана (по имени отчего-то Карл Густавович – видимо, он еще и немец) разработан коварный план: банда головорезов одевается в униформу местной патриотической организации (которые, собственно, милые, трезвые и бесконфликтные ребятки в черном) и устраивает массовые погромы на рынках. Разгорается скандал. Переславль трясет. Вертикаль власти под угрозой. Однако негодяи допускают роковую ошибку...

Роман Александра Тамоникова «Обет на крови» выпущен издательством «Эксмо» в серии «Честь имею». На обложке изображены армейские спецназовцы – в болотном камуфляже и с автоматами. Именно этим благородным воинам и придется спасать город от беспредела.

Вообще-то главные положительные персонажи, майор Гончаров и прапорщик Власенко, в гробу видали Переславль со всеми его проблемами – у парней и в горах Чечни хватает разборок с «мятежными и вороватыми чеченами». Но когда бандюги Стародубова по пьяному делу убивают семью сослуживца-спецназовца Шарипова, наши герои отправляют себя в командировку – мстить и карать.

Провожая своих орлов, батяня-полковник по-отечески напоминает подчиненным: «Это в горах против “духов” все средства хороши. Мирный город – другое дело. Постарайтесь внутренне перестроиться. И если уж действовать, то наверняка, напрочь заметая следы». Совсем перестроиться орлам не удается – под конец они просто мочат и бандитов, и олигарха, и Цеймана, у которого попутно забирают из сейфа деньги (само собой, на нужды вдов и сирот... а вы о чем подумали?). Но зато следы заметены надежно. Хэппи-энд.

Книга Тамоникова написана шершавым языком Устава. Пулемет, чтоб вы знали, является «решающим аргументом в пользу группы при разрешении конфликтов с бандформированиями различного толка», и используется он «в совокупности с магазинным гранатометом Карпушина при нанесении первого массированного удара по выбранной цели, имея задачу...» И т. п. Когда же автор пытается писать «художественно», результат еще страшнее: «продлить нахождение у кормушки»; «глядя пустым взглядом в голубое безоблачное небо и строя свои корыстные планы»; «почувствовал сильное желание обладания женщиной»; «жажда насилия беззащитных существ, которыми являются женщины-невольницы, которых он получил в качестве долга...»

Тираж книги Тамоникова в серии «Честь имею» – 15 тысяч экземпляров (что, между прочим, в два с лишним раза больше, чем у справочника «Цитаты из русской литературы», выпущенного тем же «Эксмо»). Таким образом, авторская мораль специального назначения – добро должно быть с пулеметом – усугубляется злостным авторским языковым беспределом. Пожалуй, поклонникам замысловатых сюжетов тут есть о чем задуматься: уж не заговор ли это? кому выгодно многократное насилие над русским языком? ответственный редактор С. Рубис – не из чеченов ли он будет?

«Опальный олигарх, с отличным настроением отправляющийся в Россию, не мог не вызвать оптимизма...» В серии «Поп$а» того же издательства «Эксмо» вышел роман Сергея Ермакова «Шоу опального олигарха». Фамилия заглавного героя – Сметанин, летит он из Лондона, а шоу заключается в том, что везет с собою толстосум царскую корону. Каковую он надеется презентовать в Москве и тем самым заслужить политический дивиденд, а там, может, и прощение.

Сметанин – бабник и проныра, и шиш он получит, а не шоу. Поскольку на кортеж его по прилете нападут фантомасы в камуфляже, корону отнимут, а в толстоума пальнут (не до смерти). Случайной спутнице олигарха, красавице-певице Татьяне три с половиной сотни страниц, вплоть до финала, придется разруливать ситуацию.

Почему, вы спросите, певице? Отчего красавице? Так поп$а же! Формат D_Donzova в «Эксмо» с некоторых пор считается универсальным. По числу идиотских совпадений и внезапных открытий господин Ермаков может смело посоперничать с бабушкой DD. Не успеют Татьяна со Сметаниным потерять корону в Москве, как Татьянин папа-десантник дважды потеряет корону на далеком севере, трижды окажется на волосок от смерти и будет несправедливо обвинен.

Конечно, на пути Татьяны периодически будут встречаться заговорщики, продажные менты, бандюги и потенциальные насильники («Глазки заблестели, забегали, когда появилась надежда насладиться молодым непотасканным телом» – но накося-выкуси!). Однако с помощью личной смекалки и арабского шейха Абу наша героиня спасет и доброе имя папы от позора, и себя от неприятностей, и олигарха от разорения, и корону Российской империи от поругания, а на сдачу обретет богатого зарубежного спонсора. Вновь хэппи-энд.

Политика у Ермакова присутствует, главным образом, в виде утомительных монологов. «Началось все с того, что в начале перестройки коммунистическая номенклатура решила обменять свои льготы и спецмагазины на настоящую собственность западного образца...» – нудно вкручивает Татьяне азы политграмоты один из персонажей. «Государство в России – это когорта чиновников, пробравшихся в номенклатурные кресла и спаявшихся между собой...» – это уже шпарит другой (кстати, тот самый шейх Абу!). Иллюстрирует все эти обличительные пассажи образ высокопоставленного кадра Тимофея Ильича. В финале Ильич получит пулю между глаз. То есть Россию, по Ермакову, спасает союз эстрадной попсы и автомата Калашникова. Это чуть повеселее, чем просто автомат – как у Тамоникова, – но все же рецепт, что называется, на любителя...

Олигархи, отошедшие от дел, могут не только таскать туда-сюда царские короны. Еще они могут сидеть в тюрьме, писать мемуары, отдыхать на пляжах, плести интриги и так далее. А вот бывший руководитель банка СБС-Агро Александр Смоленский на пару с бывшим журналистом Эдуардом Краснянским написали два политических детектива «Заложник. Операция “Меморандум”» и «Зона “Рублевка”» (оба выпущены столичным «Вагриусом»).

О второй из названных книг поговорим как-нибудь в другой раз, а в первой действие начинается в 2006-м, но затем авторы возвращаются к событиям начала нового столетия. Итак, согласно сюжету, прежний Президент России Борис Николаевич Уралов, выбрав себе Преемника, уговорил его подписать некую бумагу – Меморандум о том, что в стране и при новой власти будут непоколебимы основные демократические свободы, будет неизменна Конституция и тому подобное.

Словом, ничего революционного или контрреволюционного – лишь пожелание, чтобы Россия вдруг не превратилась в Туркмению. Вместе с двумя Президентами, уходящим и приходящим, ту же бумагу в качестве гарантов подписывают еще несколько губернаторов, пара кремлевских чиновников и олигархов, включая Бориса Платоновича Эленского и банкира Александра Духона (подозрительно смахивающего на alter ego одного из соавторов данного романа). Каждый из подписантов получает, помимо экземпляра документа, еще и право обнародовать его, если Россия таки скатится к самовластью...

Будь роман юмористическим, упомянутый сюжетный посыл еще можно было бы принять. Однако авторы романа, раскручивая интригу, предельно серьезны и возводят свою уязвимую – по всем статьям – фабульную постройку вокруг ими же придуманной филькиной грамоты. Почему-то все персонажи (и положительные, и отрицательные) придают этому реестру благих пожеланий невероятное значение.

Более-менее симпатичные персонажи, в число которых ближе к финалу попадает даже дочь главы государства (Наташе «в ее достаточно раннем возрасте, уже были близки идеалы свободы и демократии»), всеми правдами и неправдами хотят вывезти из страны хоть пару экземпляров Меморандума и обнародовать. Так-сяк омерзительные персонажи, которые мечтают о реставрации сталинизма с президентским лицом (к этим деятелям относятся директор ФСБ Любимов и советник нынешнего Президента Смирнов), пытаются ликвидировать документ, видя в нем невероятную опасность для своих карьер.

Что дальше? Раздаются выстрелы, звучат взрывы, агенты ФСБ по всей Европе преследуют отважного экс-журналиста Багрянского (смахивающего на alter ego второго из соавторов), вывозящего на себе Ту Самую Бумагу. В конце Президенту требуется сделать выбор: с кем он? С озверевшими силовиками? С прогрессивным человечеством и дочкой Наташей? Идти на третий срок или нет? Финал открытый, но авторы, конечно же, надеются на лучшее...

Очень понятно, по какой причине «Вагриус» тиснул роман неслабым двадцатитысячным тиражом: все-таки олигархи с именами (пусть и бывшие) в нашей стране не так уж часто балуются беллетристикой; при соответствующей рекламе и раскрутке книжку, пожалуй, можно продать (правда, раскрутить книгу до небес «Вагриусу» пока не удалось). Понятно, отчего в эту телегу впрягся Краснянский: приятно же, черт возьми, вообразить себя хоть и виртуальным, но супергероем, от которого в какой-то момент зависит судьба страны.

Нетрудно догадаться, почему в проекте решил участвовать Смоленский: по сюжету именно Александр Духон оказывается «ключевой фигурой» в главном эпизоде, связанном с конференцией подписантов во Франции (само собой, Духон здесь на высоте). Кроме того, Смоленскому уж очень хотелось крепко приложить коллегу по олигархической тусовке – того самого, что носит прозрачный псевдоним Борис Эленский. Беда, однако, в том, что и тот, и другой соавторы взялись за написание романа, даже в минимальной степени не обладая литературными способностями. Из-за чего чтение этого шестисотстраничного тома превращается в муку мученическую.

Если не считать Духона с Краснянским и Эленского, прочих фигурантов даже персонажами трудно назвать: эти люди-тени лениво перемещаются, не оставляя после себя следа. Авторы тратят массу усилий, вводя в повествование киллера Костю и сыщика Смирнягина – и все для того, чтобы бросить их на полдороге, убив первого и оттеснив на периферию второго. О психологической достоверности диалогов и речи нет. «Из этого посыла, да и ради других нюансов, мы сделали отличный от вашей точки зрения вывод...» И еще цитата: «невидимая часть айсберга, объясняющая приводные ремни механизма выбора». Это и трезвому политологу невозможно выговорить, а ведь так у горе-романистов, между прочим, объясняются друг с другом подвыпившие чекисты в сауне!

Отношение к языку у соавторов примерно такое же, как у Тамоникова. Но если автор «Обета на крови», похоже, вообще никогда не сталкивался с русским литературным, то Краснянский со Смоленским, вероятно, когда-то его знали, но успели основательно подзабыть. «Мозги насквозь пропахли разборками», «экземпляр утоления его амбиций», «ситуацию, выплеснутую на него в пьяном угаре» – эти и подобные перлы, рассыпанные по тексту, навевают зеленую тоску. Да, спасение страны от тоталитаризма – дело благородное, но кто бы ее заодно спас от тотальной графомании?

2006

Данный текст является ознакомительным фрагментом.