5

5

Тут уже кстати будет отметить еще две режущие глаз неточности.

В первом акте на сцене появляется издатель. Сцена эта, продажа рукописи «новой поэмы» (?!), взята Ивашкевичем из воспоминаний Панаевой, где со слов Смирдина рассказан эпизод, относящийся, вероятно, к 1833?г. Смирдин пришел за рукописью и принес деньги (золото, п.ч. Пушкина не хотела брать в руки других денег). Пушкин на этот раз послал его к жене - «хочет сама вас видеть». «Входите, я тороплюсь одеваться, - сказала она, - я вас для того призвала к себе, чтобы вам объявить, что вы не получите от меня рукописи, пока не принесете ста золотых вместо пятидесяти. Мой муж дешево продал вам свои стихи. В 6 час. принесите деньги, тогда и получите рукопись... Прощайте». Всё это довольно точно изображено в пьесе, только Смирдин, пришедший с кухни, выглядит мелким купцом, даже одет в какую-то не то кучерскую, не то купеческую поддевку; позванивает деньгами в мешочке, похихикивает - ни дать ни взять приказчик из комедии Островского.

Александр Филиппович Смирдин был крупнейшим книгопродавцем и издателем того времени. Он положил начало русским толстым журналам, основав в 1834?г. «Библиотеку для Чтения», а в 1838?г. «Сын Отечества», и первый начал серии изданий собрания сочинений русских писателей XVIII и XIX вв. Сотрудникам издаваемых им журналов он стал уплачивать постоянный гонорар, чего прежде не было. О том, что он не был купцом, свидетельствует, что умер Смирдин в бедности. В пользу его семьи литераторы и книгопродавцы издали «Сборник литературных статей»[625].

Смирдин пользовался большим уважением литераторов. Когда он перенес свою лавку на Невский, к нему на новоселье пришли в числе других гостей Пушкин, Жуковский и Крылов. В том же эпизоде с продажей рукописи (в передаче Панаевой) Пушкин трактовал разговор жены как ее каприз и отнюдь не серьезно. Когда Смирдин вышел от нее, Пушкин пошутил: «Что? С женщиною труднее поладить, чем с самим автором? Нечего делать, надо вам ублажать мою жену; ей понадобилось заказать новое бальное платье, где хочешь подай денег... Я с вами потом сочтусь»[626].

Второе - как выведен в пьесе Жуковский. Он представлен лакеем, пресмыкающимся перед царем. Жуковский был старым придворным, воспитателем царских детей, во дворце своим человеком. Среди друзей он славился юмором - шуточные заседания Арзамаса вдохновлялись Жуковским. При всей его выдержке, известности и великосветскости, невозможно представить себе Жуковского в роли, которую отводит ему Ивашкевич. И уж никак с образом Жуковского не вяжется, чтобы он в присутствии Николая I (который, кстати, был прост в обращении) терял всякое человеческое достоинство в припадке раболепства.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.