XX Періодъ примиренія съ жизнью

XX

Періодъ примиренія съ жизнью

И если мы обратимъ вниманіе на то, что "Тимонъ А?инскій" относится къ самому концу мрачнаго періода, къ 1609 г., то мы, чтобы продолжать медицинское сравненіе, будемъ им?ть основаніе вид?ть въ "Тимон?" какъ бы вскрытіе нарыва мизантропіи, изъ которой теперь совершенно удалился гной челов?коненавистничества. Наступаетъ св?тлый періодъ примиреннаго исканія душевнаго мира и спокойствія.

Переходомъ къ этой полос? шекспировскаго творчества можно считать "Антонія и Клеопатру" и «Перикла». Въ "Антоні? и Клеопатр?", талантливый, но лишенный всякихъ нравственныхъ устоевъ хищникъ изъ "Юлія Цезаря" окруженъ истинно-поэтическимъ ореоломъ, a полупредательница Клеопатра геройскою смертью въ значительной степени искупаетъ свои прегр?шенія. Особенно же ощутительно начало новаго настроенія въ "Перикл?", гд? явственно проступаетъ главный мотивъ 4-го періода — отечески-н?жное созерцаніе жизни сквозь призму любви къ д?тямъ и вообще семейнаго чувства.

4-й періодъ, если не считать весьма слабаго участія Шекспира въ "Генрих? VIII", обнимаетъ всего только З-4 года и 3 пьесы — такъ назыв. "романтическія драмы". Изъ нихъ «Цимбелинъ» и "Зимняя сказка" принадлежатъ къ пьесамъ второстепеннымъ и только въ "Бур?" геній Шекспира опять сказался во всемъ блеск? своей обобщающей силы, создавъ одностороннее, но необыкновенно яркое воплощеніе некультурности черни въ лиц? пьянаго дикаря Калибана.

Въ пьесахъ 4-го и посл?дняго періода все обстоитъ благополучно, тяжелыя испытанія вводятся только для того, чтобы слаще была радость избавленія отъ б?дствій. Клевета уличается, невинность оправдываетъ себя, в?рность получаетъ награду, безуміе ревности не им?етъ трагическихъ посл?дствій; любящіе соединяются въ счастливомъ брак?.

Въ этомъ оптимизм? н?тъ, однако, нечего приторнаго, потому что чувствуется истинная примиренность. Мудрецъ изжилъ личныя чувства; онъ видитъ нарожденіе новаго покол?нія, которое будетъ любить, будетъ счастливо, будетъ хоть на время очаровано жизнью. Онъ видитъ, что жизнь есть, такимъ образомъ, круговоротъ св?тлыхъ и мрачныхъ явленій и искренно примиряется съ нею. Онъ перестаетъ возиться съ собственною психологіею, его занимаетъ только счастье близкихъ ему молодыхъ существъ. Поэтическія д?вушки, созданныя теперь — Морина изъ «Перикла», Пердита изъ "Зимней сказки", Миранда изъ «Бури» — это уже не восторги любовника, какъ Джульета, не упоеніе мужа, какъ Дездемона, a тихое любованіе счастливаго отца.

Чрезвычайно заманчиво желаніе многихъ шекспирологовъ вид?ть автобіографическую символизацію въ заключительной сцен? «Бури», этой посл?дней самостоятельной пьесы Шекспира.

Изгнанный врагами миланскій герцогъ, a зат?мъ ставшій волшебникомъ Просперо устроилъ съ помощью своихъ чаръ счастливый бракъ дочери и возвращается на недобровольно покинутую родину. Достигнувъ вс?хъ зав?тныхъ ц?лей, Просперо отказывается отъ своего владычества надъ подвластнымъ ему міромъ волшебныхъ духовъ. "Отъ этихъ силъ теперь я отрекаюсь", — восклицаетъ онъ. — "Лишь одного осталось мн? желать: мн? музыки небесной нужны звуки". Для осуществленія своего отреченія онъ уничтожаетъ самый источникъ своей волшебной власти, жезлъ и книгу съ магическими заклинаніями:

"Я раздроблю тогда мой жезлъ волшебный,

И въ глубь земли зарою я его.

A книгу такъ глубоко потоплю,

Что до нея никто не досягнетъ".

Р?шеніе это совершенно неожиданно и совершенно не нужно для хода пьесы. Но оно получаетъ яркій смыслъ, если увид?ть тутъ р?шеніе бросить литературную д?ятельность, которая обняла весь кругъ челов?ческихъ страстей, челов?ческихъ страданій и радостей. Шекспиръ тоже величайшій волшебникъ, ему подвластны величайшія чары слова, при помощи которыхъ онъ, какъ Просперо, то насылалъ на души самыя страшныя бури, то нав?валъ челов?честву золотые сны. Но все это уже сд?лано. Чарод?й-творецъ все испыталъ, все изобразилъ, все истолковалъ, ему нечего больше сказать. Книга жизни прочитана и можно ее закрыть.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.