2

2

«Любить для него означало: имитировать. Он был, до странности, нетворец, несоздатель. Вообще, вся душа была у него до поразительности женская, дамская».

Это — слова Чуковского об Оскаре Уайльде. Но, в сущности, это он, К.Чуковский, о себе говорит, самого себя выявляет, — уверяет Антон Крайний, доказывая вредоносную «невзрослость» К.Чуковского.

Это очень правдоподобно, что, говоря о том или ином писателе, К.Чуковский проявляет себя; очень правдоподобно, что он пользуется критической работой своей, как экраном, что проекция, ярко горящая на экране этом, это только частное отражение души критика.

Но разве есть, разве возможны иные, не индивидуальные пути: «Читать — это значит переводить» и, конечно же, каждый из читателей, а следовательно, и критик видит в книге свое, индивидуальное, ему близкое и родное. «О чем бы ни писал поэт, он пишет о себе!» Критика, — в идеале, по крайней мере, — это ведь тоже поэзия, тоже творчество. Нет и не может быть критики внеиндивидуальной, этакой пробирной палатки, где были бы только цифры, только проба, и не было собственной индивидуальности критика.

Спора нет, индивидуальности у К.Чуковского гораздо больше, она гораздо ярче, чем у архипочтенного В.Л.Кранихфельда из «Современного Мира», или наиблагонамереннейшего В.Поссе из «Жизни для всех».

Но тем лучше для невзрослого К.Чуковского, и тем хуже для Львовых-Рогачевских, Поссе и прочих очень маститых, но — увы! — очень не ярких людей.

Если нет яркой индивидуальности, тогда надо служить столоначальником, или выпиливать по дереву, но незачем идти в литературу! Здесь одной только взрослости, и почтенности, и маститости мало. Неужели и это не ясно?

К.Чуковский — критик «невзрослый». Но вот, только что еще в «Шиповнике» вышли новые две книги его — «Лица и маски» и «Книга о современных писателях». Вчитываешься в интересные и яркие книги эти, и все думаешь:

— Отчего же «взрослые» критики, не только Вл. Кранихфельд, но и сам Антон Крайний ни разу, ни единого разу, не порадовали нас такими яркими и талантливыми книгами?

Пишет ли К.Чуковский о «мании хихикания» на «веселом кладбище» современности у сатириконцев, или об «Апофеозе случайности» у А.Горнфельда, о «плакатности» Леонида Андреева или о «короткострочии» Дорошевича, всюду и везде он рассказывает не только о писателях, но и о себе, рассказывает грустную повесть о современной, заблудившейся душе… И как Сологуб, рисуя Передонова, сурово подбирает каждый окурок и плевок, так Чуковский, цитата к цитате, подбирает созвучные современной душе и характерные черты уродства.

Есть ли на свете Передонов или нет, но Сологуб есть, и он нужен нам со всеми ненормальносями своими.

Есть ли на свете точь-в-точь такие писатели, какими рисует их К.Чуковский или нет, но К.Чуковский есть, и нельзя паспортистским указанием на «невзрослость» отмахнуться от этого яркого явления современности!