ГЛАВА 62

ГЛАВА 62

Дон Антоньо, любитель так называемых «благопристойных и приятных увеселений», выводит Дон Кихота на балкон на потеху всему народу, а после приглашает прокатиться по городу, прицепив незаметно к его плащу пергамент с надписью Дон Кихот Ламанчский; наш рыцарь поражен, сколько людей знает его по имени. Затем дон Антоньо показывает Дон Кихоту волшебную голову, изготовленную великим чародеем и способную отвечать на вопросы. (Впоследствии обнаруживается, что в комнате, находившейся под столиком, сидел юноша, голос которого шел вверх по трубе, хотя казалось, что звук исходит из бронзовой головы.) Несколько приятелей дона Антоньо задают голове вопросы и получают ответы.

«Затем приблизился Дон Кихот и спросил:

— Скажи мне ты, на все отвечающая: явью то было или же сном — все, что, как я рассказывал, со мною случилось в пещере Монтесиноса? Верная ли это вещь — самобичевание Санчо? Произойдет ли на самом деле расколдование Дульсинеи?

— Что касается пещеры, — отвечали ему, — то это не так-то просто: тут всякое было; самобичевание Санчо будет подвигаться вперед исподволь; расколдование Дульсинеи совершится должным порядком.

— Больше мне ничего и не надобно, — заметил Дон Кихот, — как скоро я уверюсь, что Дульсинея расколдована, я сочту, что все удачи, о которых я мог только мечтать, разом выпали на мою долю».

Открыв секрет говорящей головы, «<…> Сид Ахмет прибавляет, что чудодейственное это сооружение просуществовало еще дней десять—двенадцать, а затем по городу распространился слух, что в доме у дона Антоньо имеется волшебная голова, которая отвечает на любые вопросы, и тогда дон Антоньо из боязни, как бы это не дошло до вечно бодрствующих ревнителей благочестия, сам сообщил обо всем сеньорам инквизиторам, они же велели ему забавы сии прекратить, а голову сломать, дабы она не являла соблазна для невежественной черни»^{58}.

Дон Кихот посещает книгопечатню, где правят пробные оттиски какой-то книги; когда же он спрашивает ее название, ему отвечают, что это вторая часть «Хитроумного идальго Дон Кихота Ламанчского», сочинение некоего автора, уроженца Тордесильяса.

«— Слыхал я об этой книге, — заметил Дон Кихот. — Признаться сказать, я полагал, что ее уже успели сжечь за ее вздорность, а пепел развеяли по ветру, ну да, впрочем, дождется свинья Мартинова дня. Истории вымышленные только тогда хороши и увлекательны, когда они приближаются к правде или правдоподобны, истории же, имеющие своим предметом происшествия истинные, тогда только и хороши, когда они правдивы.

И, сказавши это, Дон Кихот с некоторою досадою покинул книгопечатню».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.