15

15

«Смерти подобно». Товарисч без юмора, а так метко пошутил… Машенька вскользь глянула на мать и поднялась со стула.

Через секунду она посмотрела на покойницу уже не вскользь. Что-то было не так. С ее лицом — не так… Минуты тупого разглядывания хватило, чтобы понять: пропали отеки. Лицо матери подтянулось, округлилось, стало похожим на прежнее — на человеческое. Да и кожа вроде бы потеряла мертвенную желтизну…

Глюки, подумала Машенька. Чего и следовало ожидать. Тоже мне, ночные чтения, тоже мне, хозяйка литературного салона.

Пугаться — не было сил. Она пошла к телефону.

— «Скорая», — откликнулась трубка женским голосом.

— Извините, я не знаю у кого спросить, поэтому — к вам… Тут у меня тело в квартире, уже с восьми вечера. Милиция сказала, заберут в течение двух часов…

— Вы откуда?

— Из Шаров.

— А, это опять вы…

Голос отдалился, крикнул кому-то там: «Эй, тут из Шаров! Чего говорить?» Веселый тенорок ответил: «Говори, как есть, у нас нет тайн от народа». В трубке откашлялись.

— С перевозкой проблемы. Застряла на полдороге.

— Сломалась?

— Вроде того.

— А починить можно?

— А хрен его знает! — выдала диспетчер в сердцах. — Водитель какую-то галиматью несет, хотя, вроде не пьян. Ну, пусть только появится…

— И что теперь? — спросила Машенька. Отчаяние стальными тисками сжало сердце.

— Что… Вышлем вторую машину. Вторая пока на вызове, но как освободится… Вы, главное, не волнуйтесь, никто про вас не забыл.

— Я свое отволновалась.

Диспетчер помолчала. Потом сказала очень по-человечески:

— Хотите, врач приедет, укольчик сделает?

— Спасибо, не надо.

— Как вы, вообще?

— Письма читаю вслух…

Впитывая ухом короткие гудки, Машенька спрашивала себя и не находила ответа: что же это в мире творится?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.