22
22
«…Мы оказались на разных позициях и с разными впечатлениями, приобретенными за годы разлуки. Чем старше мы делаемся, тем больше нам предоставляется возможностей оценивать поступки и поведение людей с точки зрения своего опыта и знаний. С годами человек становится мудрее. К сожалению, Неонила Ивановна, я не нашел в Вас мудрого просветления. Духовность не окрасила Вашу жизнь. Вот пример: Вы даже не спросили меня, что я читаю, какие книги, каких авторов? Вы заметили, как много у меня книг, — и только. Я отношу это к духовной нищете и эстетической неразвитости. А ведь вкус к жизни на закате должен быть таким же, как на заре.
И еще!..»
(Как, еще что-то? — усмехнулась Машенька. Тебе мало, неведомый друг? Страшный ты тип… Как же бедная мама терпела этого грандиозного зануду?)
«…Природа наградила Вас интересной внешностью, Вы вся необычна, не трафаретна. В Ваших глазах всё — от коварства до нежности. Но как же бестолково распорядились Вы красотой!
Вы избалованы вниманием мужчин и завистью женщин. Подле Вас вертятся и крутятся отутюженные павлины, этакие „евтушенки“, как их называли раньше, — они делают Вам циничные предложения, и Вы не оскорбляетесь этим. Вы никогда не любили, ни в прошлом, ни в настоящем. И вдруг — мужья, разводы, ребенок… Знайте, что семейная жизнь требует ответственности и приземленности, но самое главное — отдачи всего своего существа на алтарь семейного счастья!
А Вы, что Вы можете положить на алтарь? Сон разума?
Еще раз прошу — проснитесь!..»
(Машенька не удержалась, снова потрогала мамину руку. Кожа не просто потеплела, а БЫЛА ТЕПЛОЙ. Тридцать шесть и шесть.
Мертвец поднимется и… что дальше? Клацнет зубами. Подгоняемый голодом, начнет бродить в поисках свежего мяса и крови… Это бред, подумала она, терзаемая страхом.
Странным образом ее страх был смешан с лихорадочной надеждой…)
«…Сожалею, что мы встретились. Этого свидания не надо бы было. Я потерял весь аромат прошлого дурмана. Когда я вспоминал о Вас, на моем лице появлялась грустная приятная улыбка, а в душе — изысканность пережитого…»
(ИЗЫСКАННОСТЬ ПЕРЕЖИТОГО, блин. Ну, прямо название дамского романа…)
«…Вы мне сказали, что ищете красоту во взаимоотношениях с мужчинами. Но ведь чтобы ее получить, надо платить той же монетой.
Надо жить, Неонила Ивановна!..»
(Машеньку бил озноб. Что-то происходило с телом матери. Оно… вибрировало! Волны мелкой дрожи пробегали по лежащей на диване покойнице, и дочь не выдержала, привстала со стула, наклонилась над матерью — с письмом в руке, — бросая чужие фразы прямо ей в лицо…)
«…Я — живу. По своим канонам, и тем довольствуюсь.
Пусть я был груб, беспощаден, но — откровенен. Прощения не прошу, потому что письмо это, разумеется, я не отправлю.
Живите и Вы — как хотите. Живите, глупая индюшка. Живите.
Более не Ваш:
С. П.»
(Покойница распахнула глаза, приподнялась и, закусив губу, дала дочери пощечину.
Та завизжала и побежала к выходу из квартиры. Уперлась в дверь, подергала ручку, забыв, как все это открывается, и сползла на пол. Ноги ее больше не держали.
Из носа Неонилы Ивановны потекла кровь — на белую в цветочек ночную рубашку. Она упала обратно на подушку и забормотала, словно боясь не успеть:
— Что ты мелешь, Сереженька… Сергей Петрович… Мразь… Подонок… Сам ты — нищий духом, сам ты индюшка… Да как у тебя язык поворачивается… Все не так было, все ты неправильно понимаешь…
Машенька заплакала — впервые за эти вечер и ночь.
А ведь грозилась: не буду, мол, плакать, ни одной, мол, слезинки…)
Данный текст является ознакомительным фрагментом.