Кариатиды

Кариатиды

Между окон высокого дома,

С выраженьем тоски и обиды,

Стерегут парчевые хоромы

Ожерельем кругом карьятиды.

Напряглись их могучие руки,

К ним на плечи оперлись колонны;

В лицах их – выражение муки,

В грудях их – поглощенные стоны.

Но не гнутся те крепкие груди,

Карьятиды позор свой выносят;

И – людьми сотворенные люди —

Никого ни о чем не попросят…

Идут годы – тяжелые годы,

Та же тяжесть им давит на плечи;

Но не шлют они дерзкие речи

И не вторят речам непогоды.

Пропечет ли жар солнца их кости,

Проберет ли их осень ветрами,

Иль мороз назовется к ним в гости

И посыплет их плечи снегами,

Одинаково твердо и смело

Карьятиды позор свой выносят

И – вступиться за правое дело

Никого никогда не попросят…

* * *

Я видел Рим, Париж и Лондон,

Везувий мне в глаза дымил,

Я вдоль по тундре Безземельной,

Везом оленями, скользил.

Я слышал много водопадов

Различных сил и вышины,

Рев медных труб в калмыцкой степи,

В Байдарах – тихий звук зурны.

Я посетил в лесах Урала

Потемки страшных рудников,

Бродил вдоль щелей и провалов

По льдам швейцарских ледников.

Я резал трупы с анатомом,

В науках много знал светил,

Я испытал в морях крушенье,

Я дни в вертепах проводил…

Я говорил порой с царями,

Глубоко падал и вставал,

Я Богу пламенно молился,

Я Бога страстно отрицал;

Я знал нужду, я знал довольство, —

Любил, страдал, взрастил семью

И – не скажу, чтобы без страха, —

Порой встречал и смерть свою.

Я видел варварские казни,

Я видел ужасы труда:

Я никого не ненавидел,

Но презирал – почти всегда.

И вот теперь, на склоне жизни,

Могу порой совет подать:

Как меньше пользоваться счастьем,

Чтоб легче и быстрей страдать.

Здесь из бревенчатого сруба,

В песках и соснах «Уголка»,

Где мирно так шумит Нарова,

Задача честным быть легка.

Ничто, ничто мне не указка, —

Я не ношу вериг земли…

С моих высоких кругозоров

Все принижается вдали…

* * *

Вот новый год нам святцы принесли.

Повсюду празднуют минуту наступленья,

Молебны служат, будто бы ушли

От зла, печали, мора, потопленья!

И в будущем году помолятся опять,

И будет новый год им новою обидой…

Что, если бы встречать

Иначе: панихидой?

* * *

Здесь все мое! – Высь небосклона,

И солнца лик, и глубь земли,

Призыв молитвенного звона

И эти в море корабли;

Мои – все села над равниной,

Стога, возникшие окрест,

Река с болтливою стремниной

И все былое этих мест…

Здесь для меня живут и ходят…

Мне – свежесть волн, мне – жар огня,

Туманы даже, те, что бродят,—

И те мои и для меня!

И в этом чудном обладанье,

Как инок, на исходе дней,

Пишу последнее сказанье,

Еще одно, других ясней!

Пускай живое песнопенье

В родной мне русский мир идет,

Где можно – даст успокоенье

И никогда, ни в чем не лжет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.