Блокада

Блокада

В ОТЛИЧИЕ ОТ ЛИКУЮЩИХ эстрадных мелодий, бравурных куплетов и жизнеутверждающих газетных передовиц, фольклор кануна войны не заблуждался насчёт грядущей трагедии.

Верующие старушки рассказывали, что на старинном кладбище Александро-Невской лавры появился старичок с крыльями. «Ходит между могилами, сам собой светится, а слова не говорит». Как только явилась милиция, старичок взлетел на склеп и оттуда произнес: «Руками не возьмёте, пулей не собьёте, когда схочу – сам слечу. Делаю вам последнее предупреждение: идет к вам чёрный с чёрным крестом, десять недель вам сидеть постом, как станет у врат – начнется глад, доедайте бобы – запасайте гробы. Аминь!». Сказал так старичок с крыльями и улетел, только его и видели.

По воспоминаниям Натальи Петровны Бехтеревой, в небе над Театром драмы имени А.С. Пушкина несколько дней подряд был отчетливо различим светящийся крест. Его будто бы видели и хорошо запомнили многие ленинградцы. Люди по-разному объясняли его происхождение, но абсолютно все сходились на том, что это ещё один знак беды, предупреждение ленинградцам о предстоящих страшных испытаниях.

Во многих ленинградских семьях ещё до конца не были оплаканы потери недавней советско-финляндской войны. И хотя газеты утверждали, что в результате выдающихся побед Красной армии были пресечены претензии Финляндии на советскую территорию, в простом народе не понимали ни причин возникновения войны, ни её результатов. Родилась даже курьезная легенда о её начале. К 1939 году система отвода фекальных стоков на форте «Тотлебен» пришла в полную негодность. Тогда вблизи берега соорудили мостки, на них поставили будку и под неё подвели баржу, которую время от времени отводили в море и опорожняли. Но однажды баржу сорвало с тросов и унесло к финскому берегу. Запах распространился чуть ли не на всю Финляндию. Как шутят современные финны, это и стало причиной советско-финляндской войны. Ничего серьёзного. Как говорили в народе, перефразируя известную поговорку о выеденном яйце, дело не стоило вылитого говна. Может быть, и советско-германские отношения можно было наладить без кровопролития?

В начале 1940-х годов неожиданно появился интерес к Тамерлану, особенно после того как научная экспедиция сотрудников Эрмитажа выехала в Самарканд для изучения усыпальницы Гур-Эмир, где похоронен знаменитый завоеватель XIV века. «Ленинградская правда» публиковала ежедневные отчеты о ходе работ. В одной корреспонденции из Самарканда рассказывалось о том, как с гробницы Тамерлана была снята тяжёлая плита из зелёного нефрита. «Народная легенда, сохранившаяся до наших дней, – писал корреспондент ТАСС, – гласит, что под этим камнем – источник ужасной войны». Многих читателей это рассмешило. Какое фантастическое суеверие – думать, что, сдвинув древний камень с места, можно развязать войну! О том, что происходило в это время в Самарканде, сохранилась легенда. Известному скульптору и антропологу М.М. Герасимову, умевшему реконструировать лица по черепам, разрешили восстановить облик Тамерлана. Едва он взял в руки череп, как в мавзолей вбежали с криком: «Война!». Если верить фольклору, «его чуть не растерзали». Это было 22 июня 1941 года.

Были и менее фантастичные приметы надвигавшейся катастрофы. Сохранилось предание о том, что в самом конце 1930-х годов сотрудники НКВД изо дня в день ходили по старым ленинградским квартирам и, как рассказывали старожилы, с завидным служебным рвением выискивали старые адресные книги и вырывали из них страницы с картами и планами Кронштадта. Только с началом войны стало более или менее понятно, зачем это делалось, хотя все догадывались, что немцам эти карты были известны лучше, чем ленинградцам.

8 сентября 1941 года, с падением Шлиссельбурга замкнулось кольцо блокады вокруг Ленинграда. Началась самая страшная и наиболее героическая страница в истории Великой Отечественной войны. В тот же день был предпринят первый массированный налет фашистской авиации на Ленинград, в результате которого от зажигательных бомб вспыхнули Бадаевские продовольственные склады. В огне пожара, длившегося более пяти часов, были уничтожены три тысячи тонн муки и около двух с половиной тысяч тонн сахара. В городе распространилась и зажила исключительно удобная для хозяйственного и партийного руководства тогдашнего Ленинграда легенда о том, что пожар на Бадаевских складах стал единственной причиной голода в 1941–1942 годах. На самом деле, как это стало видно из опубликованных гораздо позднее цифр, сгоревший сахар составлял всего лишь трёхсуточную норму для Ленинграда, а сгоревшая мука – и того меньше. Достаточных запасов продовольствия в городе просто не было, и миф о катастрофических последствиях пожара на Бадаевских складах, в который и сегодня ещё хотят верить блокадники, просто удачно прикрывал преступную бесхозяйственность ленинградского руководства как во время подготовки к войне, так и в её первые недели.

Сохранилось предание, каким образом остался целым и невредимым Исаакиевский собор – самое высокое здание. В начале войны, когда угроза фашистской оккупации всемирно известных пригородов Ленинграда стала реальной, началась спешная эвакуация художественных ценностей из дворцов Павловска, Пушкина, Петродворца, Гатчины и Ломоносова вглубь страны. Однако всё вывезти не успели, да и не было возможности это сделать. Рассказывают, что именно в этот момент в исполкоме Ленгорсовета собралось экстренное совещание по вопросу поиска надёжного хранилища для скульптуры, мебели, фарфора, книг и многочисленных музейных архивов. Выдвигалось одно предложение за другим и одно за другим, по разным причинам, отклонялось. Наконец, повествует легенда, поднялся пожилой человек, бывший артиллерийский офицер, и предложил создать центральное хранилище в подвалах Исаакиевского собора. Аргументировал он это тем, что немцы, начав обстрел Ленинграда, воспользуются куполом собора как ориентиром и постараются сохранить эту наиболее высокую точку города для пристрелки. С предложением старого артиллериста согласились. Все девятьсот дней блокады музейные сокровища пролежали в этом, как оказалось, надёжном убежище и ни разу не подверглись прямому артобстрелу.

Сделано это было более чем своевременно. Практически все пригороды Ленинграда в первые месяцы войны были оккупированы немецко-фашистскими захватчиками. К тому времени, кстати, все они почти опустели. Большинство жителей либо были эвакуированы, либо перебрались в Ленинград, либо уехали в восточные районы страны. Те, что остались, были подвергнуты жесточайшему насилию. Сохранилась легенда о цыганском таборе, захваченном фашистами в лесу под Гатчиной. Мужчин заставили рыть траншею, в то время как женщины и дети должны были развлекать немецких солдат песнями и плясками. Так продолжалось до тех пор, пока огромная траншея не была готова. Затем немцы согнали к ней всех без исключения членов табора, а их, по местным преданиям, было не менее семисот человек, и расстреляли. Траншею наспех засыпали землёй. Но стоны и крики из-под земли всё ещё слышались. Тогда фашисты «подогнали танк и стали гусеницами укатывать землю до тех пор, пока стоны не прекратились».

После войны на этом месте «стали происходить загадочные явления». Как только мимо леса проезжал какой-нибудь цыганский табор, так сразу «начинался ужасный концерт». Многие пожилые цыгане узнавали голоса своих родственников, исчезнувших во время войны. У живых людей, по свидетельству очевидцев, такие концерты «выматывали душу», и надо было проехать многие версты, чтобы прекратился страшный концерт расстрелянного табора.

В тридцатых годах у входа в Павловский парк со стороны улицы Красных Зорь был установлен памятник Ленину – гипсовая копия монумента у Смольного. В 1941 году верхняя его часть была снесена прямым попаданием артиллерийского снаряда. Во время фашистской оккупации Павловска на пьедестал как-то раз положили цветы. Фашисты их скинули. Павловская легенда рассказывает, что на следующий день цветы появились вновь. Для устрашения местных жителей двоих из их числа повесили. Через некоторое время у постамента вновь появились букеты.

В блокадном Ленинграде существовала суеверная примета: город не будет сдан до тех пор, пока в монументы великих русских полководцев Суворова, Кутузова и Барклая-де-Толли не попадет хотя бы один снаряд. Памятники действительно на протяжении всей войны стояли незащищенные, и даже во время самых страшных артобстрелов города они оставались невредимы. Чтобы спрятать их, скорее всего, не было ни сил, ни времени, ни достаточных средств. Например, памятник Суворову предполагалось поместить в подвал соседнего дома, но оказалось, что проём подвального окна узок, и его необходимо расширить. Сделать это зимой было невозможно, а затем переносить статую в укрытие было уже не под силу ослабевшим ленинградцам. Говорят, что фашистский снаряд, чуть-чуть не задев голову стоящего на пьедестале полководца, влетел в соседний дом и разорвался именно в том подвале, куда в самом начале блокады собирались спрятать памятник.

Общегородское поверье о неукрытых памятниках распространилось и на отдельные районы города. Жители Пушкинской улицы каждый день внимательно осматривали памятник поэту, потому что, как рассказывают блокадники, были уверены: пока монумент не заденет хотя бы один осколок, угрозы для Пушкинской улицы нет.

В сентябре 1941 года командующим войсками Ленинградского фронта был назначен К.Е. Ворошилов. У Ворошилова было легендарное героическое прошлое. Во время Гражданской войны он командовал целыми армиями и фронтами. С 1925 года занимал должность наркома по военным и морским делам. В 1935 году ему, первому в Советском союзе, было присвоено звание маршала. В народе его называли «Красным маршалом». В 1940 году Ворошилов занимал должность Председателя Комитета обороны Советского союза.

В фольклоре образ народного героя Ворошилова достаточно противоречив. С одной стороны, ленинградские добровольцы, отправляясь на фронт, бодро распевали так называемый «Ленинградский марш»:

Трубы, трубите тревогу,

Стройся, к отряду отряд.

Смело, товарищи, в ногу,

В бой за родной Ленинград.

Всех нас война подружила,

Думой спаяла одной.

В бой нас ведёт Ворошилов,

Жданов ведёт нас на бой!

Сочувственное отношение народа к Ворошилову рождало соответствующие легенды. Рассказывали, как пришли арестовывать жену Ворошилова. Он будто бы выхватил не то шашку, не то пистолет и выгнал чекистов из квартиры. Хотя на самом деле никаких попыток ареста его жены никогда не предпринималось.

Климент Ефремович Ворошилов

Ворошилов был обыкновенным партийным чиновником, который вечно боялся за свою жизнь, каждый день ожидал ареста и потому постоянно старался угодить своему непредсказуемому хозяину. Рассказывают, как на одном из приемов Ворошилов подвел к Сталину грузинских делегатов: «Товарищ Сталин, поприветствуйте, пожалуйста, ваших земляков», – с лакейской вежливостью обратился он к Сталину. Сталин весело пыхнул трубкой и ответил: «Встань на стул и поприветствуй моих земляков сам». И что же? А ничего. Ворошилов встал на стул и поприветствовал.

По поводу неразлучной дружбы двух советских вождей народ откровенно иронизировал. Помните знаменитую картину «Сталин и Ворошилов на Кремлевской набережной»? Ночь. Блестящая после дождя мостовая. Уличные фонари освещают каменные лица Сталина и Ворошилова, одетых в армейские шинели. Картина написана в иконописной манере сталинского ампира. Два человекобога, решающие судьбы мира. Ворошилов считался вторым человеком в партийной иерархии. Казалось, ещё чуть-чуть, и его профиль займёт почетное место в ряду четырёх знаменитых профилей на парадных знаменах и праздничных плакатах. Картина впечатляла своей эпичностью. Однако в фольклоре значительность сюжета не нашла должного понимания. «Два вождя после дождя», – говорили о ней в народе.

Направляя Ворошилова в Ленинград, Сталин, скорее всего, рассчитывал не столько на его полководческие способности, сколько на вдохновляющий пример революционного прошлого легендарного героя. Однако романтические легенды о бесстрашном командарме времен Гражданской войны не выдержали испытания временем. На фронте они вызывали ядовитые насмешки и снисходительные улыбки. Рассказывают, что однажды Ворошилов лично попытался поднять в атаку полк, которому давно не подвозили боеприпасов. После этого случая среди солдат Ленинградского фронта родилась поговорка: «На кой нам эта атака и этот вояка?».

Вскоре Ворошилов был смещён. В связи с его срочным отзывом с Ленинградского фронта в городе распространились самые нелепые слухи. Говорили, что «Сталин лично приезжал в Ленинград и приказал Ворошилову сдать город», но будто бы тот в гневе ударил Сталина по лицу. Надо признаться, это одна из самых загадочных легенд в истории петербургского городского фольклора. Неопределённость, заложенная в коротком глаголе «сдать», до сих пор не дает покоя пытливым умам. С одной стороны, Сталин, действительно, прибыл в Ленинград с приказом Ворошилову «сдать город», то есть передать командование Ленинградским фронтом Жукову. С другой – историки утверждают, что был «План сдачи Ленинграда» немцам, подписанный лично Сталиным. Что имел в виду ленинградский фольклор под словом «сдать» и сегодня не вполне ясно, хотя в секретном постановлении ЦК ВКП(б), подписанном, вероятно, так же Сталиным, безжалостно отмечалось, что «товарищ Ворошилов не справился с порученным делом и не сумел организовать оборону Ленинграда».

На смену Ворошилову в Ленинград прибыл Георгий Константинович Жуков. Жуков занимал должность командующего Ленинградским фронтом всего лишь один месяц, с 11 сентября по 10 октября 1941 года. Первое, что сделал Жуков по прибытии в Ленинград, – отменил распоряжение о заминировании города и уничтожении его в случае вынужденной сдачи немцам, согласно которому на воздух должны были взлететь все стратегически важные объекты, в том числе заводы, фабрики и мосты. «Мы должны защищать Ленинград, а не готовить его к сдаче», – будто бы сказал Жуков. Справедливости ради, надо сказать, что именно этот месяц стал одним из самых активных периодов обороны города за все время блокады. Кроме того, в 1943 году Жуков успешно координировал действия фронтов при прорыве вражеской блокады Ленинграда. Вот почему ленинградцы чтут память этого незаурядного полководца. В праздничные дни прорыва и полного снятия Блокады его имя произносится едва ли не чаще других, ему возводят памятники и устанавливают мемориальные доски.

Георгий Константинович Жуков

Одним из лучших памятников полководцу считается монумент в Московском парке Победы, воздвигнутый накануне празднования 50-летия победы над фашистской Германией. Интересно, что при монтаже скульптуры маршала возникло неожиданное осложнение, ставшее едва ли не мистической страницей в его биографии. Монумент чуть не сорвался с троса, а затем повис на стальных канатах, никак не желая разворачиваться так, как это требовалось монтажникам. Только через три с половиной часа удалось преодолеть строптивый и неуживчивый характер бронзового маршала. Современники утверждают, что таким же сложным и неоднозначным был характер Жукова и при жизни, а случай с монтажом памятника лишь подтвердил справедливость давнего поверия, бытовавшего среди скульпторов, о том, что памятники в процессе их создания приобретают черты характера, особенности и свойства тех людей, которым они посвящены.

О характере маршала до сих пор ходят легенды. Если судить по фольклору, был только один человек, которому он подчинялся безоговорочно, – Сталин. Возможно, это происходило потому, что их характеры во многом были схожи и они хорошо понимали друг друга. Рассказывают, как однажды Сталин вызвал к себе Жукова. «Слушайте меня внимательно, товарищ Жуков, – сказал он, – если немцы возьмут Ленинград – расстреляю, если немцы возьмут Москву – расстреляю, если немцы возьмут Сталинград – расстреляю». На банкете после победы Сталин обратился к присутствовавшим: «Я поднимаю тост за маршала Жукова.

Маршал Жуков обладает двумя большими достоинствами. Во-первых, товарищ Жуков хороший полководец, а во-вторых, товарищ Жуков понимает шутки…».

Да, они походили друг на друга. Жуков был хорошим учеником своего учителя. Несмотря на то что в солдатской среде его боготворили, а появление его на том или ином фронте связывали с предстоящим наступлением и обязательной победой, за глаза его называли «Мясником». Он не считался с потерями и ради даже призрачной победы мог, не задумываясь, послать на верную смерть тысячи солдат. Однажды Жуков, посетив аэродром, обвинил за «безраздельное господство немцев в небе» группу летчиков, позволивших себе вернуться на аэродром живыми. Он настойчиво потребовал, что бы их лично расстрелял непосредственный командир. И только когда тот заявил: «Я своих не расстреливаю! Их и так всё меньше с неба возвращается. А стреляю я только в немцев», приказал своим людям в назидание другим на глазах у всех расстрелять несколько офицеров, «чей неприглядный вид вызвал у него отвращение». Так что поверить в то, что Жуков не позволял себе старинной барской забавы – рукоприкладства, просто невозможно. Он не считался со званиями и должностями высших воинских начальников, был нетерпим к иным мнениям. Его жёсткость в обращении с подчинёнными легко переходила в жестокость. Жуков был безапелляционен в своих решениях и решителен в действиях.

Но даже Жукова иногда посещали сомнения. Чаще всего это происходило, когда полководцу удавалось остаться наедине с самим собой. Сохранилась легенда о том, как солдаты приставали к шоферу маршала: «Спроси маршала, скоро ли кончится война. Ты ближе всех к нему.» – «Да что вы, ребята? Неудобно как-то. Он всегда занят мыслями своими», – отнекивался шофер. А самому тоже хотелось узнать, когда же война кончится. И вот они едут как-то вдоль вчерашнего поля боя, пушки уперлись стволами в землю, подбитые танки дымятся. В самый раз, подумал шофер, спросить. И в этот момент Жуков говорит: «Останови машину». Машина остановилась. Жуков вышел на обочину. Потянулся. Размялся, оглянулся кругом и тяжело вздохнул: «Когда же, наконец, эта проклятая война кончится?»

Многие оправдывали качества характера Жукова обстоятельствами, в которых ему приходилось работать. А так был он будто бы человеком и мягким, и незапятнанным. Сохранилась легенда о его встрече с известным в свое время большевиком Ермаковым, который в 1918 году принимал участие в расстреле семьи Николая II в Екатеринбурге. В ответ на протянутую руку Жуков резко отдернул свою, будто бы сказав при этом: «Палачам руку не подаю». Впрочем, мы хорошо знаем, что представления о морали в коммунистическом мире не всегда совпадали с представлениями о моральных ценностях остального человечества.

Сталин никогда не забывал напоминать своим приближённым, кто они есть на самом деле. Так было и с Жуковым. Ещё в 1941 году, если верить фольклору, Сталин однажды напомнил строптивому маршалу, рискнувшему поспорить с Верховным главнокомандующим: «Мы даже без Ленина обошлись, а без Жукова тем более обойдемся».

Мы уже рассказывали легенду о появлении Сталина на заседаниях и съездах партии. С тех пор забота о том, чтобы «больше боялись», никогда не покидала его при принятии тех или иных решений. Особенно, когда это касалось Ленинграда. Процесс над Зиновьевым, «Кировское», а затем «Ленинградское» дела только подтверждали тот факт, что Сталин Ленинград не любил. Ленинград отвечал ему тем же. Об этом свидетельствует многочисленный фольклор о «лучшем друге всего человечества».

Согласно официальным советским источникам, Сталин родился в 1879 году. Однако эта дата рождения названа будто бы самим Сталиным. На самом деле многие факты его биографии указывают на то, что он родился на год раньше, в 1878 году. Хронологически это первая легенда, связанная с его именем. Таких легенд появится много.

Родился Сталин в семье сапожника Бесо Джугашвили и швеи Кеке. Отец Сталина, как утверждала его мать, был «жестоким пьяницей и постоянно пил». Правда, поговаривали, что подлинным его отцом был некий «богатый торговец и местный чемпион по борьбе». Позже ходили и другие легенды о настоящем отце Иосифа. Судя по фольклору, он и сам этого не отрицал, и с интересом рассматривал все версии – от генерала Пржевальского до императора Александра III. Легенда о Пржевальском как об отце Сталина, оказалась наиболее живучей и дошла до наших дней. Если верить фольклору, легенда была запущена в народ самим Сталиным. Быть сыном русского генерала было куда приятнее, чем сыном сапожника. Отцовство императора вообще не рассматривалось, так как противоречило большевистской идеологии.

По официальной версии, Сталина исключили из духовной семинарии за революционную деятельность. Однако есть легенда, согласно которой его выгнали за связь с женщиной, от которой у него будто бы родилась дочь.

Революционную деятельность Сталин начал рано. И своим первым псевдонимом он взял имя благородного разбойника Кобы из романа классика грузинской литературы А. Казбеги «Отцеубийца». Следует сказать, что и это литературное имя имеет свой первоисточник. Оно восходит к имени грузинского царя V века, считавшегося весьма прогрессивным правителем. Впрочем, среди партийных товарищей псевдоним Сталина нужных ассоциаций не вызывал. Когда хотели подчеркнуть чью-то беспринципность, то говорили: «поступил, как Коба».

К раннему периоду революционной деятельности относится и выбор другого псевдонима, превратившегося в его знаменитую фамилию. Как известно, Сталин увлекался поэзий, писал стихи сам, любил читать и перечитывать поэму Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», особенно в русском переводе, изданном в 1889 году. Переводчиком был ныне вовсе забытый поэт Евгений Сталинский. Если верить легендам, именно от этой фамилии и произошел псевдоним «отца народов».

Как мы уже говорили, Ленинград Сталин откровенно недолюбливал, а ленинградцев так и просто побаивался. От города «трёх революций» можно было ожидать чего угодно. Сталин называл Ленинград «заговорщицким городом» и, говорят, был всерьез обеспокоен слухами, которые в 1944 году бродили в народе, будто бы Ленинград вскоре будет объявлен столицей РСФСР. Может быть, именно эти слухи в значительной степени способствовали появлению кремлевской идеи превратить Ленинград в «город с областной судьбой». Поэтому начало постепенного возрождения Ленинграда как города со столичным статусом всё-таки следует отнести не к годам пресловутой перестройки, а к 1953 году – году смерти Сталина.

С городом на Неве Сталина связывает ещё одно, на этот раз личное обстоятельство. Здесь в 1917 году на квартире С.Я. Аллилуева, где он часто бывал вместе с Лениным, Сталин встретил свою будущую жену Надежду. Однако есть легенда о том, что эта встреча была не первой. Будто бы ещё в 1903 году в Баку, гуляя со своими друзьями по набережной, Сталин увидел, как тонула девочка. Он, не задумываясь, бросился в воду и спас её. Если верить фольклору, это и была маленькая Надя, которой в ту пору исполнилось только три годика.

Жизнь Надежды Аллилуевой в качестве жены первого лица партии и государства была непростой и закончилась трагически. Согласно многочисленным легендам, их связывало не только супружество, но и страшная партийная тайна. Дело в том, что Надежда Сергеевна была секретарем Ленина в последние годы его жизни. Это она будто бы принесла Сталину завещание Ленина, в котором своим наследником он называл Льва Троцкого. Сталин откорректировал завещание, после чего первым секретарем партии стал сам. Только после этого завещание было обнародовано.

Знание всего этого не могло не отразиться на психике Надежды Сергеевны. Однажды, не вынеся обидных слов, сказанных Сталиным во время шумного и многолюдного обеда, Надежда Сергеевна ушла в спальню и застрелилась из пистолета, подаренного ей мужем.

Рассказывая о легендах, сложившихся вокруг личности одного из самых страшных диктаторов в истории человечества, нельзя не коснуться мистического совпадения двух заметных событий того времени. Приблизительно в то время, когда Сталин переживал трагическую гибель жены, подобная история случилась в жизни другого диктатора. В Берлине, в собственной спальне, застрелилась из пистолета системы «Вальтер» племянница Гитлера Гели Раубаль, с которой у вождя нацистской Германии, по свидетельству историков, были далеко не только родственные отношения. Гели, по собственному признанию Гитлера, была единственной женщиной, которая вызывала в нем чувства, похожие на любовь. Говорят, причиной самоубийства была ревность, сжигавшая несчастную женщину. Гитлер был вне себя от горя.

Примерно то же самое чувствовал и Сталин. Во время похорон Надежды Аллилуевой он будто бы сказал: «Она умерла, и вместе с ней – последние теплые чувства к людям». Похоже, что Сталин на этот раз был искренен. К людям он и в самом деле относился пренебрежительно. Рассказывают, что в ожидании демонстрации трудящихся, стоя на трибуне мавзолея, он говорил товарищам по ЦК: «Сейчас бараны пойдут». Рассказывают и другую историю. Будто бы, когда к нему на трибуну мавзолея взбежала с цветами в руках знаменитая в свое время школьница из Таджикистана Мамлакат и бросилась ему в объятия, Сталин повернулся к Берии и тихо сказал по-грузински: «Уберите эту вшивую!».

Следует ли удивляться тому, что особой любовью пользовался Сталин в среде уголовников. Они гордились им и любили выкалывать на груди его профиль. И если попадали в руки милиции и их начинали бить, то тут же рвали рубашки на груди. Знали: бить по Сталину не будут, не важно, из страха перед ним или из почтения к нему.

В представлении истинного христианина образ пахана легко смыкается с образом Антихриста. Известно, что существует множество гипотез, касающихся тайны Тунгусского метеорита, поразившего воображение землян в 1908 году. Но в народе падение метеорита объясняли более чем просто. Это знак беды, «предвестник пришествия в Россию Антихриста». Таким Антихристом ещё в начале XX века считался Сталин. Не зря же при первом аресте и осмотре Иосифа Джугашвили, совпавшими по времени с этим таинственным явлением, в протоколе было записано: «на ноге не хватает одного пальца». А это, как хорошо знали в народе, и считалось одной из главных примет Антихриста. Значит, правду говорят люди: Бог шельму метит.

Сталин умер 5 марта 1953 года при загадочных, до сих пор не вполне выясненных обстоятельствах. По сложившейся у большевиков языческой традиции, его тело было выставлено рядом с Лениным в мавзолее на вечное всеобщее обозрение. Однако в 1961 году на съезде КПСС его решили вынести из мавзолея и похоронить у кремлевской стены. Характерно, что с таким неожиданным предложением поручили выступить главе ленинградской партийной делегации. Затем на трибуну съезда поднялась старейшая большевичка и продемонстрировала на весь мир пример социального заказа на фольклор. Обращаясь к делегатам, она дребезжащим от возраста голосом рассказала, что «вчера ночью к ней во сне явился незабвенный Владимир Ильич Ленин и сказал, что ему не хочется лежать рядом с человеком, принесшим столько горя народу». Понятно, что после этого кремлевский зал разразился громом одобрительных аплодисментов.

После XX съезда КПСС, на котором был развенчан культ личности Сталина, на смерть «вождя всего прогрессивного человечества» откликнулся, наконец, фольклор: «Сталин умер, и культ с ним».

Но вернемся в героические дни обороны Ленинграда. Ленинградцы и воины Ленинградского фронта являли всему миру образцы беспримерного мужества и героизма. Сам город для многих стал символом стойкости и отваги. Рассказывали, что в одной из воинских частей, располагавшейся вне границ Ленинграда, в его дальнем пригороде, среди сельских огородов и скотных дворов, командир накануне боя выстроил красноармейцев и сказал: «Приказываю эту землю считать Ленинградом!».

Исключительным героизмом советских солдат пронизана история обороны так называемого Невского пятачка, клочка земли в районе посёлка Невская Дубровка, на берегу Невы, в семи километрах от города Кировска. Согласно преданию, в давние времена здесь росли огромные дубы, среди которых стояли три дубовых креста. Под ними во время строительства Дубровской ГЭС «были найдены старинные воинские захоронения, тайна которых до сих пор не раскрыта». Невозможно проверить достоверность и другой легенды, о «барже с золотом», которая при Александре III будто бы затонула в Неве в виду Невской Дубровки.

Трагический микротопоним «Невский пятачок» возник, если верить фольклору, совершенно случайно в штабе Ленинградского фронта. Будто бы кто-то из офицеров, рассматривая этот плацдарм на штабной карте, воскликнул: «Он так мал, что на карте его можно прикрыть пятикопеечной монетой». Это было действительно так. Однако во время защиты этого ничтожно малого клочка земли количество погибших солдат составило более десяти человек на один квадратный метр всей площади защищаемой территории.

До сих пор жива в Ленинграде героическая легенда о неизвестном водителе. В один из январских дней 1942 года на ледовой Дороге жизни, посреди Ладожского озера, заглох насквозь промерзший двигатель военной полуторки. Водитель с трудом оторвал руки от баранки и только тогда понял, что они безнадежно обморожены. Тогда он облил их бензином, зажёг спичку… и двумя живыми факелами стал отогревать двигатель в надежде довезти несколько мешков муки голодающим ленинградцам. Никто не знает ни имени, ни судьбы этого человека. Но ленинградцы не сомневаются, что именно из доставленной тем водителем муки пекли страшные «сто двадцать грамм с огнём и кровью пополам». И может быть, именно его полуторка, найденная на дне Ладожского озера, где она пролежала более двадцати лет, бережно отреставрированная, поднятая на пьедестал и названная Памятником, стоит в мемориальном ряду других Памятников двухсоткилометрового – по протяженности блокадного кольца – Зелёного пояса Славы.

Сокровищницу ленинградской мифологии украшает и легенда о Неизвестном художнике, в промерзшей и безжизненной квартире которого в одном из ленинградских домов была найдена восковая модель медали с текстом: «Жил в блокадном Ленинграде в 1941–1942 годах».

Среди жителей осаждённого города была хорошо известна флотская легенда о немецкой подводной лодке, пробравшейся однажды в самое устье Невы. «Залегла на грунте и стала поджидать, когда пойдет по реке линкор „Октябрьская революция“ или крейсер „Киров“. В Ленинграде хорошо знали, как немцы охотились за этими мощными кораблями со славными боевыми традициями. Их неоднократно пытались уничтожить с воздуха, а теперь вот из глубины». Согласно легенде, фашистскую подлодку наши моряки не просто засекли, но и захватили в плен вместе с экипажем.

Охотились немцы и за другими символами «города трёх революций», понимая, какое огромное значение для осаждённого города они представляли. Среди защитников Ленинграда жила легенда о пушке с «Авроры». Ленинградцы верили, что это была та самая пушка, «которая в семнадцатом по Зимнему огонь вела». На самом деле «та пушка» не воевала. Еще в 1918 году четырнадцать 152-миллиметровых орудий системы «Канэ», одно из которых действительно холостым выстрелом дало сигнал к штурму Зимнего, были сняты с «Авроры» и переданы на вооружение Волжской флотилии. «Аврора» в то время находилась в резерве. Только в 1922 году на крейсере вновь поставили вооружение. Это были 130-миллиметровые пушки, к революции никакого отношения не имевшие. Именно эти орудия в июле 1941 года были сняты с «Авроры» и установлены на Дудергофских высотах. Одним орудием оснастили бронепоезд «Балтиец». Но солдаты Ленинградского фронта были убеждены, что как раз это и есть легенда, которую специально распространяют, «чтобы до фрицев не дошло, какой тут у нас ценный трофей есть. Они бы, как черти, сюда полезли – такое орудие захватить. А наши матросики узнавали стороной: точно, то самое орудие!».

Сохранилась и солдатская легенда об историческом броневике, с которого Ленин выступал в 1917 году на площади у Финляндского вокзала. Будто бы «ленинский броневик взят из музея – мобилизован и сражается под Ленинградом». Его видели на разных участках фронта, чаще всего там, «где совсем плохо – там ленинский броневик идет и большая победа с ним».

Надо сказать, что, наряду с героическим фольклором, появлялись легенды и иного, прямо противоположного свойства. Рассказывали о неком командире корабля Балтийского флота, который «вместе со своим старшим помощником застрелил старшего оперуполномоченного, увел свой корабль к немцам и сдался в плен».

Неизмеримые потери понесла художественная культура Ленинграда во время варварской оккупации фашистами всемирно известных ленинградских пригородов. Размеры катастрофы были столь велики, что в первые дни после освобождения пригородов человеческое сознание, потрясённое и растерянное, оказалось не в состоянии ни вместить весь ужас увиденного, ни выработать какие-либо оценочные категории. Не находилось ни опыта, ни аналогий. Особенно пострадали Пушкин, Павловск, Петродворец.

В Пушкине до сих пор рассказывают легенду о том, как немцы пытались снять позолоту с купола дворцовой церкви Екатерининского дворца. И каждый раз, утверждает легенда, этому мешали советские снайперы, точными выстрелами сбивая мародеров. Вероятно, подобные неудачи бесили немецкое командование. Иначе чем объяснить попытки сорвать с фундамента Чесменскую колонну, о чём рассказывается в местных преданиях. Колонна стоит на мощном фундаменте, на искусственном островке посреди озера, и фашисты не придумали ничего другого, как, ухватив её тросами, завалить с помощью танков.

Из Екатерининского дворца, разграбленного и обезображенного, бесследно исчезла уникальная Янтарная комната. В своё время она была исполнена немецким архитектором Андреасом Шлютером для Королевского дворца в Берлине. В 1716 году Фридрих Вильгельм I решил подарить Янтарную комнату Петру I. Взамен Пётр будто бы направил Фридриху несколько гренадёр, каждый из которых был шести футов ростом. Комнату доставили в Петербург, а в 1750-х годах перевезли в Екатерининский дворец Царского Села и смонтировали в одном из его залов. С тех пор Янтарная комната приобрела широкую известность. По свидетельству всех, кто её видел, она производила неизгладимое впечатление, успешно соперничая с позолотой, живописью и драгоценными камнями в интерьерах дворца.

Последний раз Янтарную комнату видели в 1941 году. В 1942 году имперский комитет по музеям Германии принял решение передать её Кёнигсбергу. Из оккупированного Пушкина она была доставлена в резиденцию гауляйтера Восточной Пруссии Эриха Коха. В том же году её экспонировали для высших армейских чинов в Королевском замке Кенигсберга, затем вновь упаковали в ящики и спрятали в замковых подземельях. В реальной истории знаменитой комнаты это сообщение стало последним, уступив место многочисленным догадкам, предположениям и легендам, множащимся до сих пор.

Первым в пропаже Янтарной комнаты был заподозрен сам Эрих Кох. В 60 километрах от Кёнигсберга, на территории современной Польши, находилось его имение Пасленка. В Польше бытует легенда, что именно там Кох упрятал Янтарную комнату. Будто бы хорошо понимая, чем закончится война, он собирался обменять её на собственную жизнь и свободу. Правда, современные поляки считают, что если Янтарная комната и будет найдена на территории Польши, то её тут же следует вновь затопить или закопать. За всю историю русско-польских отношений так много художественных ценностей было вывезено из их страны, что говорить о возврате какой-то Янтарной комнаты даже неловко.

Другим виновником исчезновения знаменитой Комнаты считается Гитлер. Будто бы и сейчас она хранится под землёй, непосредственно под его бункером в ставке Вервольф на Украине, под Винницей, в деревне Стрижёвке.

Согласно одной из многочисленных легенд о Янтарной комнате, фашисты затопили её в лесном озере. По другой легенде, она была упрятана в секретных цехах подземного авиационного завода вблизи Кёнигсберга. Затем, при наступлении Красной армии, вместе с заводом её затопили.

В том и другом случае исполнители и свидетели этой операции были уничтожены, и тайна умерла вместе с ними.

Версия о погибших свидетелях так или иначе кочует из легенды в легенду Все они сводятся к одной и той же схеме, которая выглядит примерно так. Один немец «под большим секретом» рассказал, что видел, как ночью в Н-ское местечко подъехали машины, гружёные длинными ящиками с надписью «Петергоф». После того как ящики зарыли или замуровали, немцы расстреляли всех участников акции, подожгли пустые машины и «укатили в неизвестном направлении».

Среди загадочно погибших свидетелей есть и конкретные имена. Поисками Янтарной комнаты занималась специальная группа сотрудников Главного разведывательного управления Советского союза во главе с Юрием Александровичем Гусевым. Однажды к нему пришел журналист с единственным вопросом: знает ли он, где находится Янтарная комната. «Если бы я не только рассказал, где она находится, но только бы заикнулся об этом, через неделю меня бы не было в живых», – ответил Гусев. И действительно, не прошло и недели, как Гусев погиб в автокатастрофе.

Другой случай произошел с искусствоведом доктором Вильгельмом Роде, идеологом возвращения немецких сокровищ искусства, «оказавшихся в руках иностранцев помимо воли немцев». Будто бы Роде лично совершил тайную акцию по захоронению Янтарной комнаты, или, как они выражались, «золота Пруссии». Сразу после этого врачи СС сделали ему укол наркотика, отчего искусствовед потерял память. В 1945 году доктор Роде оказался в руках советских офицеров НКВД. Память ему вернули, однако рассказать он ничего не успел. В тот же день и он, и его жена скоропостижно скончались при самых загадочных обстоятельствах.

Между тем версии о судьбе Янтарной комнаты множились. По одной из них, Янтарная комнаты сгорела во время пожара Королевского замка в 1945 году. По утверждению одних, замок подожгли немцы, убегая от наступавших русских, в то время как другие говорят, что пожар возник от бомбежки советской авиации. Согласно заявлениям третьих, перед самым штурмом советскими войсками Кёнигсберга на одном из городских кладбищ, где уже несколько лет не производилось никаких погребений, «были сделаны захоронения каких-то ценностей», среди которых вполне могла быть и Янтарная комната. На этом кладбище между покойницкой и часовенкой, где отпевали умерших, по местным преданиям, существовал подземный транспортный ход. Если его замуровать с обеих сторон, то лучшего убежища для хранения и придумать невозможно.

По другой версии, Янтарная комната спрятана в главной шахте бывших соляных копей городка Вольприхаузен. Согласно преданиям, в последние дни войны сюда доставили 24 вагона, прибывшие из «восточных районов». Содержимое вагонов опустили на глубину 660 метров, и тщательно замаскировали всякие следы этой секретной операции. В 1945 году британские оккупационные власти начали извлекать ценности на поверхность. Среди них оказались «ящики с книгами, архивами, научным оборудованием». Находки обещали быть сенсационными. Надеялись извлечь из шахты и легендарную Янтарную комнату. Но неожиданно по чьей-то команде или, точнее, по чьему-то замыслу шахта была взорвана и затоплена водой.

Ещё одним немецким городом, упоминаемым в связи с Янтарной комнатой, является Арнштадт. На его окраине будто бы находится подземное убежище, которое в 1944 году строили советские военнопленные. Есть смутные свидетельства того, что по ночам туда свозили какие-то ценности, в том числе и Янтарную комнату.

Одно из самых удивительных мест предполагаемого захоронения Янтарной комнаты – это объект «Ольга С-3» в Тюрингии. Здесь будто бы создавали подземную запасную столицу Германии. В 1945 году сюда должна была переехать канцелярия Гитлера. Сюда же свозили все художественные ценности, в том числе и ящики с Янтарной комнатой. Затем всё это взорвали. После войны объект «Ольга С-3» оказался в зоне советской оккупации. Над взорванным объектом разместились казармы советских войск. Впрочем, о том, что находилось под военным городком, стало известно только после вывода советских войск из Германии.

Существует легенда о некой гигантской подводной лодке, на которой Адольф Гитлер весной 1945 года отправился к берегам Аргентины, захватив с собой, среди прочего, и «янтарное чудо». До места назначения лодка не дошла. Согласно легендам, «перед отплытием команда приняла на борт баллоны, куда вместо кислорода закачали закись азота, что обеспечило таинственной субмарине вечный покой на дне Балтики».

Есть и другая «морская легенда» о том, что Янтарная комната погребена на глубине пятидесяти метров в двадцати милях от косы Хейль. Фашисты будто бы погрузили её в трюмы океанского девятипалубного чудо-корабля «Вильгельм Густлов» длиной более двухсот метров – плавучей Атлантиды, потопленной советской подводной лодкой С-13 под командованием легендарного Александра Маринеско. По этому поводу существует две противоречащие друг другу легенды. Согласно одной из них, после гибели «Вильгельма Густлова» Гитлер объявил Маринеско личным врагом. Хотя, как утверждает другая легенда, этого не могло быть, потому что, по мнению гитлеровской пропаганды, это снизило бы боевой дух немецкой армии. Между тем подъёму корабля со дна моря препятствует одно немаловажное обстоятельство. Дело в том, что участники Потсдамской конференции поделили между собой только те плавсредства побежденной Германии, которые в момент подписания соглашения находились на плаву, как-то совершенно выпустив из виду, что довольно солидная часть германского флота – около 200 транспортов – уже начинала обрастать ракушками на дне Балтики.

Долгое время вопрос о территории поиска Янтарной комнаты в фольклоре сомнений не вызывал. Было очевидно, что это не Царское Село и не Екатерининский дворец. Если «янтарное чудо» и можно было найти, то только за пределами Советского союза. Так велика была вина фашистских оккупантов в массовой утрате художественных ценностей страны, что думать по-другому просто не хотелось. Между тем со временем появляется всё больше и больше других легенд.

По одной из них, на основании современных исследований царскосельского краеведа Фёдора Морозова, за полтора-два года до начала Великой Отечественной войны группе царскосельских реставраторов было приказано изготовить в масштабе 1: 1 «две янтарные копии». Одна из них была подарена «небезызвестному другу СССР Арманду Хаммеру, оказавшему советскому правительству важные услуги в первые месяцы войны». Другая копия осталась в экспозиции Екатерининского дворца, и именно её немцы похитили при отступлении из Царского Села. А подлинник перед самой войной «замуровали в катакомбах царскосельских дворцовых подвалов», где она будто бы до сих пор и находится.

По другой легенде, подлинник Янтарной комнаты спрятан в подвалах казарм царскосельской лейб-гвардии, находившихся на углу Церковной и Малой улиц, или в подземных переходах, которые существовали между Екатерининским и Александровским дворцами и павильоном «Арсенал» в Александровском парке.

Но если эти легенды всё-таки предполагают хоть какой-то шанс когда-нибудь найти Янтарную комнату, то другие не оставляют на этот счёт никакой надежды. Во всяком случае, на территории Царского Села. Например, бытует легенда о том, что Сталин решил подарить то ли саму Янтарную комнату, то ли её копию Гитлеру в память о подписании пакта Риббентропа – Молотова. По легенде, Сталин долго сомневался, каким должен быть подарок. Наконец, он вызвал Алексея Толстого: «Вы понимаете в культуре, – сказал он ему, – так скажите, что советский народ должен подарить немецкому народу – своему брату на век… со следующей недели?». Толстой жил в то время в бывшем Царском Селе и поэтому посоветовал первое, что пришло ему в голову: «Янтарную комнату». Сталин поругал его за такую расточительность, но с идеей согласился: «Только с одной поправкой: дарить немцам надо копию». И тут же были заказаны две копии. Остается только неизвестным, что подарили Гитлеру, а что осталось в Советском союзе и где это находится.

И уж совсем невероятной выглядит современная легенда, что Янтарная комната давным-давно найдена. Еще в советские времена её по распоряжению ЦК КПСС надёжно упрятали в секретных подвалах одного из швейцарских банков. На всякий случай.

Продолжаются споры о причинах гибели Большого Петергофского дворца. До какого-то времени считалось бесспорным, что дворец подожгли немцы перед самым бегством под натиском Красной армии. Между тем сохранилась легенда о том, что его подорвали наши разведчики. Гитлеровцы хорошо знали о стремлении советского командования во что бы то ни стало сохранить дворец. Поэтому они расположились в нём, как у себя дома, чувствуя себя в полной безопасности. Даже новый 1942 год гитлеровские офицеры решили встретить во дворце. Каким-то образом об этом узнало советское командование, которое будто бы и решило устроить фашистам необыкновенный новогодний «концерт». Под прикрытием непогоды группа разведчиков, состоящая из солдат – жителей Петергофа, пробралась ко дворцу и забросала «устроенный в первом этаже банкетный зал и пировавших гитлеровцев противотанковыми гранатами». Вспыхнул пожар – и дворец сгорел. Согласно легенде, никто из разведчиков не вернулся.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.