Александр Залесов «На золотых мостах»

Александр Залесов

«На золотых мостах»

В 2004 году издательство «Китап» выпустило в свет сборник стихов поэта Алексея Кривошеева с весьма смелым названием «Исполнение пустоты».

На мой взгляд, именно такие названия и надо давать поэтическим сборникам: смелые, претенциозные, допускающие множественные толкования.

В книжке карманного формата более 70 стихотворений. Мелкий шрифт не очень удобен для чтения, зато вместителен.

Весь сборник – это городская лирика. Преимущественно уфимская. Автор, перефразируя одно его стихотворение, весь город перелистал своей судьбой, своими стихами.

Хотя сборник и структурирован – «Исполнение пустоты», «На открытой веранде», «Провинция» (части? циклы?), – но такое разделение имеет значение, вероятно, лишь для автора по времени написания или по чему-либо еще, однако читатель явно воспримет всю книгу как некое целое.

Географически стихи привязаны к Уфе, некоторые – к Петербургу, в одном стихотворении упоминается Рига, в другом – берег Волги. Топография некоторых стихотворений весьма конкретна.

Два моста через Белую явно стали для автора золотыми мостами вдохновения. Созерцание железнодорожного моста породило великолепный образ:

Вижу татарское кладбище над каменистым обрывом,

для воздыханий беседку, диких ранетов прибой.

Вон от моста над водой кувыркается эхо на диво

в этой двойной тишине – горней и горькой, земной.

Упомянутое кладбище было бы точнее назвать мусульманским. Беседка, увы, давным-давно сгорела, став воспоминанием. А ведь как смотрелась при въезде в Уфу из окон поезда! Наши предки знали, где поставить беседку, – попасть в нее можно было, только пройдя через кладбище; изумительный вид вниз с кручи и мысли о бренности всего сущего – что еще надо для созерцательного отдохновения?

Другому мосту, автодорожному, автор обязан прекрасным стихотворением «Нимфа дождя». С этого моста, в ливень, лирическому герою привиделась наяву в окне «нимфа! – голые обняв колени». Стихотворение очень зрительно и точно воспроизводит некий миг восприятия, как волшебный ключ отношения поэта к бытию:

юная любительница ливня

взгляду вдруг открылась так внезапно

и вошла так быстро, сильно, слитно,

в память – с молньями, озоном, небом, хлябью!

Все 20 строк стихотворения кристально ясны, все стихотворение очень цельное. Воистину, «есть только миг».

…А в сумерках «весомо, грубо, зримо» возникают лики вечернего города: «В оглохших коробах житье смеркается», «Белесыми глазами улыбается // фонарь, как облысевший фарисей»; «полоской шахматной померк этаж», фары в темноте считают щуплые ребра ограды. – Это отчетливые образы.

Или вот – хороший зимний образ: «Ворон с ветки падает в метель // завихряющуюся, будто хмель».

Когда Алексей Кривошеев читает на публике свои стихи, он очень убедителен. Впрочем, в стихотворении «Почта пустоты» есть признание:

Свою речь растирая в пургу,

замолкая, как трезвый извозчик,

до слепых довести не могу

голос, вложенный в почерк».

Возможно, здесь автор имел в виду не совсем то, что при восприятии читателем его стихотворений с листа, путем чтения многие образы остаются все же малопонятными, однако, это так: «Железным желобом в кровинке мерзнут гномы»?

Или: «Бармен – белый пионер»?

И т. д.

И все же автор, надо полагать, уверен во всех своих образах, а значит – вот он, путь сближения сложных или не вполне ясных образов и читателя: прояснения образов по мере развития поэта сомкнутся на неком золотом мосту понимания с результатами усилий возможных толкований пытливым читателем. Во всяком случае, мне известно, например, что одна строка стихотворения «Августовская элегия» после публикации в журнале «Бельские просторы» прояснена автором под влиянием конструктивной критики и уже в исправленной редакции вошла в данный сборник, а значит, работа над поэтическими текстами все время идет.

Ориентирами для автора являются не только объекты городского пейзажа, но и заметные фигуры уфимской литературной среды. Упоминаемые в стихах имена писателя Игоря Фролова, поэта Анатолия Иващенко и уже ставших историей поэта Александра Банникова, критика Александра Касымова очерчивают круг возвышающего душу общения автора.

Что значит средний возраст! Историей становится не только собственная юность, но и люди, с которыми общался, и места, которые упоминаешь!

Однажды на уфимском литературном объединении «Уф-Ли» Алексей Кривошеев сказал о своих стихах: я пишу сразу книгами. В 2004 году это заявление получило вполне осязаемое воплощение: синхронно с «Исполнением пустоты» поэт напечатал в Уфе небольшой по объему сборник верлибров «Осязание юности», распространенный автором в узком кругу ценителей, как, собственно, и бывают обыкновенно распространяемы авторские книжки стихов, скромно изданные за свой счет. И тем не менее редкий уфимский поэт может похвастать сборником верлибров, произведенным хотя бы и самиздатовским способом!

Можно утверждать, что Алексею Кривошееву повезло: колоритный, как личность, независимый и неангажированный творческими союзами, упорно вырубающий из буден массив своей очень личной поэзии, – он сумел обратить на себя внимание серии «Голоса молодых» или «Молодые голоса» (странно, но на обложке книги и последней ее странице именно такие разночтения), в которой и вышел сборник «Исполнение пустоты»; эта серия смело может опубликовать еще пять-десять хороших уфимских поэтов среднего возраста, пишущих на русском языке и отнюдь не избалованных вниманием государственных издательств. Лет через пять-десять поздновато будет включать весьма многих в такую моложавую серию. Только где они, эти золотые мосты понимания между госиздательством и остальными уфимскими поэтами? Может быть, пример Алексея Кривошеева станет заразительным?