Владимир Волин Невеселый юбилей
Владимир Волин
Невеселый юбилей
Не так давно исполнилось десять лет популярной книжной серии, выпускаемой в нашей стране, — «Зарубежная фантастика» издательства «Мир». Увы, этот, пусть небольшой, но все же юбилей, не принес радости читателям…
Напомню, вкратце, как развивались события.
Начавшись в 1965 году первым тоненьким выпуском — фантастической хроникой венгерского писателя Ференца Кашшаи «Телечеловек», серия постепенно набирала силу. Повышались художественные критерии и требовательность в отборе произведений. За десять лет вышло около 70 томов, которые составили солидную библиотеку, удовлетворяющую самые взыскательные вкусы, широкую по географии, тематике и подбору авторов.
Серия познакомила нас с классиками жанра из социалистических стран: «польским Жюль Верном» Ежи Жулав-ским и венгерским последователем Свифта — художником — гуманистом
Фридьешем Каринти; отдельные тома были также посвящены патриархам чешской фантастики Яну Вайссу и Карелу Чапеку. С интересом были встречены сборники фантастов Болгарии, Румынии, Чехословакии и ГДР. Особенно широко была представлена Польша — здесь, кроме коллективных сборников, вышли и авторские сборники Кши-штофа Боруня и Конрада Фиалковского.
Подарком для всех любителей фантастики стали книги замечательного польского писателя и ученого-футуролога Станислава Лема. Издательство, в частности, выпустило четыре лучших его романа из девяти написанных: «Непобедимый», «Эдем», «Солярис» и «Голос неба».
Начиная с двухтомной антологии — «Экспедиция на Землю» и «Туннель под миром» — серия знакомила с лучшими произведениями англоамериканской фантастики. Были опубликованы две поэтичные книги Рэя Брэдбери «Марсианские хроники» и «Вино из одуванчиков», авторские сборники ведущих фантастов Запада — Р. Шекли и Г. Каттнера, А. Азимова и Г. Гаррисона, Э. Рассела и X. Клемента, Ф Брауна и У. Тенна, наконец, три книги «отца американской фантастики» К. Саймака.
Серия раздвинула привычные границы на карте «страны Фантазия»; читатель получил три сборника итальянской фантастики и три — японской, произведения писателей Франции, ФРГ и Скандинавии. Наряду с национальными и авторскими вышло несколько интересных тематических сборников.
Что же тем не менее заставило меня взяться за перо? И почему десятилетний юбилей серии вызывает не радость, а огорчение?
Причина одна: тенденция к постепенному, но неуклонному снижению количества выпускаемых книг, причем как раз, когда серия, казалось бы, находится в расцвете своих возможностей.
В самом деле. Если поначалу ежегодно выходило по пять-шесть, а затем и семь-восемь книг, то в последние два года наметился резкий спад. В 1973 году вышло всего три книги, в 1974 — тоже три, а в 1975 году выходит уже только две книги. По логике событий через два-три года читатели останутся вовсе без ставших привычными томов с грифом «Зарубежная фантастика».
Когда в 1971 году вышла 50-я по счету книга серии, критик Евг. Брандис писал в журнале «Нева»: «Зарубежная фантастика» издательства «Мир» пользуется огромным спросом. Новинки мгновенно раскупаются и сразу становятся дефицитными. Эта содержательная серия обогащает каждого читателя».
Фантастика — жанр, любимый миллионами, будоражащий мысль, творческое воображение. Этими книгами зачитываются студенты и ученые, школьники и инженеры, рабочие и служащие. Можно вспомнить и высказывания наших героев-космонавтов о фантастической литературе.
Думаю, что выскажу мнение многих и многих читателей: фантастика, в том числе зарубежная, должна пользоваться постоянным вниманием самых разных издательств.
Владимир Волин, журналист
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Владимир НАРБУТ*
Владимир НАРБУТ* ЛЮБОВЬ И ЛЮБОВЬ (3-я КНИГА СТИХОВ. СПБ., 1913)Когда случайная группа приятелей по бильярду соберет между собой небольшую сумму и издаст на обоях «Садок судей», начинив его взвизгиваниями под Рукавишникова и отсебятиной под шаржированный модерн, — такое
Владимир Максимцов
Владимир Максимцов * * *Утро. Редкая тишина.На столе блестит апельсин.Поливает цветы жена,Сладко спят еще дочь и сын.Смотрю на холсты и краски,На бумагу, на свет в окне.Пытаюсь припомнить сказки,Что вчера сочинял в полусне.Но едва ли, пожалуй, вспомню,Просто некогда
Владимир Курбатов
Владимир Курбатов СОСЕДОн мне понятен, я ему неведом.Так впредь и будет, как он ни ловчит.Я не могу здороваться с соседом —глаза не смотрят, а язык молчит.И он, и я — мы оба из народа.Он или я на вираже отстал?Его портрет у проходной заводааж засиял, когда мой взгляд
Владимир Соловьев
Владимир Соловьев Прометею Когда душа твоя в одном увидит свете Ложь с правдой, с благом зло, И обоймет весь мир в одном любви привете, Что есть и что прошло; Когда узнаешь ты блаженство примиренья; Когда твой ум поймет, Что только в призраке ребяческого мненья И ложь, и
Владимир Ричиотти
Владимир Ричиотти * * * Полночная страна! величественным тостом К тебе сегодня сердце приведу. Сменила ты раскидистую поступь На азиатскую послушную езду. Любезный день так провожали ханы, Хребта не взмылив у степных коней. Ползет на дно смеющихся стаканов Со лба
ВЛАДИМИР СОКОЛОВ
ВЛАДИМИР СОКОЛОВ · * * *Черные ветки РоссииВ белом, как небо, снегу.Эти тропинки глухиеЯ позабыть не смогу.С веток в лесу безымянномПадает маленький снег.Там, в отдаленье туманном,Тихо прошел человек.Между сугробами дровниПрошелестели едва.Белая ель, как часовня,Ждет
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ
ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ Мы вращаем Землю От границы мы Землю вертели назад —Было дело сначала, —Но обратно ее закрутил наш комбат,Оттолкнувшись ногой от Урала.Наконец-то нам дали приказ наступать,Отбирать наши пяди и крохи, —Но мы помним, как солнце отправилось вспятьИ едва
Владимир Слободник
Владимир Слободник 1 В своем знаменательном стихотворении «К Музе» чего только не возвел Блок на свою «гневную лиру» - тут и «роковая о гибели весть», и «поругание счастья», и «попиранье заветных святынь». Много лермонтовского преувеличенного пафоса, но если взглянуть
Тридцатилетний юбилей Художественного театра*
Тридцатилетний юбилей Художественного театра* Громадным взлетом культуры ознаменовались 60-е и 70-е годы. В это время ряды интеллигенции переполнялись разночинцами, и создавался революционный их авангард.Этот подъем сказался на всех сторонах культуры. Нам давно пора
ВЛАДИМИР
ВЛАДИМИР ВЛАДИМИР — не родовитый, но богатый столичный дворянин; он отправляется вслед за бедной, но принадлежащей к древней фамилии возлюбленной Лизой в деревню. Из переписки со столичным другом становится известно, что некогда Владимир принадлежал к поколению