Роман в творчестве М.Ю. Лермонтова

Роман в творчестве М.Ю. Лермонтова

В «Герое нашего времени» избран герой из той же среды, что и Онегин, но несколько в более поздний период. Однако для изображения такого героя используются иные связи и отношения. Писатель увозит его далеко от столицы, даже от русской провинции, поселив на некоторое время на Кавказе. В момент пребывания на Кавказе Печорин фактически лишен своей среды. Во-первых, в «водяном обществе», которое представляет как бы фрагмент дворянской среды, мало лиц, дающих возможность судить о ней в целом, во-вторых, у Печорина складываются с ними такие отношения, при которых семейство Литовских всячески подчеркивает свою близость к Печорину, а он – нет. В ответ на реплику Грушницкого об этом семействе: «Помилуй! Самый приятный дом на водах! Все здешнее лучшее общество…», Печорин отвечает: «Мой друг, мне и не здешнее ужасно надоело».

Именно на Кавказе герой может соприкоснуться с иными мирами и увидеть себя глазами людей не своего круга. Так появляются Бэла, Вернер, Максим Максимыч и другие. Благодаря этому возникает иной вариант ситуации. Иной она становится по составу участников. Естественно, что объединить столь разных героев в одном сюжете невозможно. Поэтому приходится строить роман из отдельных глав-повестей, мотивируя их соединение участием Печорина. Общение с разными персонажами позволяет выявить новые грани в характере русского дворянина-интеллигента. Добрые, человеческие отношения с Максимом Максимычем демонстрируют нам широту и демократические симпатии Печорина, представлявшегося Грушницкому надменным аристократом. Метафизические, как сказано героем, разговоры в том кружке, где Печорин познакомился с Вернером, приоткрывают нам его идеологические настроения. Общение же с привычным ему кругом в лице Лиговских лишний раз напоминает о петербургской среде Печорина и его отчужденности от нее.

Размышляя о ситуации романа, можно заметить, что у Печорина фактически нет и микросреды, иными словами, нет реальных оппонентов или участников умственно-нравственного диалога. Поэтому здесь нет попытки рассмотреть его сознание через сопоставление с родственным или в чем-то близким ему типом сознания. Этим подчеркивается, во-первых, неординарность и значительность мышления Печорина, во-вторых, антитетичность его по отношению к среде в целом, в-третьих, еще большая, чем у Онегина, отчужденность от духовно близких ему людей.

Что касается отношений его с женщинами, то они, как правило, вызывают разное отношение читателей. Очень часто Печорина называют эгоистом и индивидуалистом. Однако задумаемся на минуту, чего больше – горя или радости – принесла Мери ее любовь к Печорину? Не встреться на пути ее этот человек, она не знала бы, что такое любовь. «Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин», – это уже слова Веры. Дело, по-видимому, не в самообмане Мери, Бэлы и Веры, а в значительности Печорина, в его умственном превосходстве. Можно ли говорить о «нравственном обаянии» Печорина – это вопрос. Но несомненно его обаяние в сфере анализа, рефлексии по поводу и себя, и окружающих. А отсюда иной ракурс в изображении личности и обнаженный психологизм. Анатомирования души и анализа внутреннего мира личности требовало само время. Об этом прекрасно говорится в книге Л.Я. Гинзбург «О психологической прозе». Итак, сила разума, воля, энергия, способность управлять своими поступками, а также общий склад мироощущения, критическая настроенность по отношению к тому же до глубины консервативному обществу – все это существенные показатели личности, представленной М.Ю. Лермонтовым в его великолепном романе, который достойно продолжил традиции жанра, намеченные в русской литературе А.С. Пушкиным.