II

<…> Даже тогда, когда, будучи чисто языковым продуктом, произведение обманывает или превосходит все ожидания, оно все-таки предполагает предварительную информацию или ориентацию ожидания, служащие мерой оригинальности и новизны, – тот горизонт ожидания, который создается для читателя традицией или рядом уже известных произведений и особым состоянием ума, вызванным этим новым произведением, его жанром и его правилами игры. Подобно тому, как не существует речевой коммуникации, которая не могла бы быть приведена к норме или не была бы обусловлена общепринятой-социальной или ситуативной – конвенцией, невозможно представить себе литературное произведение, которое находилось бы в некоей информационной пустоте и не зависело бы от специфических условий понимания. В этом смысле всякое литературное произведение принадлежит к какому-нибудь жанру.

<…> Отвергая вневременной характер жанровых понятий, выработанных классической поэтикой, мы вовсе не отказываемся от обобщений, позволяющих обнаружить отношения аналогии или подобия внутри той или иной группы текстов. <….> Речь идет о том, чтобы рассматривать литературные жанры не как genera (классы) в логическом смысле, но как исторические группы или семьи. Невозможно управлять процессами деривации или дефиниции в языке, но можно констатировать их и описывать. В этом смысле жанры являются аналогами исторически складывавшихся языков (немецкого или французского, например): мы не можем дать им определение, но можем лишь рассмотреть их с синхронической или исторической точки зрения (99).

Преимущества такого определения, которое рассматривает общие характеристики литературных жанров не с нормативной (ante rem – до действия) или классификаторской (post rem – после действия) точки зрения, но с исторической (in re – в действии) <…> совершенно очевидны. Тем самым выработка теории освобождается от иерархического порядка ограниченного числа жанров, санкционированных античными образцами и не способных ни смешиваться ни умножаться. Рассмотренные в качестве исторической семьи или группы, признанные большие и малые жанры – не единственные, которые мы имеем возможность собрать и описать в их исторических вариантах. Можно проделать то же самое применительно к другим произведениям, которые объединяет некая структура, образующая последовательность – эти произведения представлены в историческом ряду. Преемственность, создающая определенный жанр, может обнаружиться в совокупности всех текстов этого жанра, как в басне, или в противостоящих друг другу жанровых рядах – жесты и куртуазного романа, в последовательности произведений одного автора, как Рютбеф, или в общих проявлениях стиля, пронизывая всю эпоху, как в аллегорическом маньеризме XIII века <…> Одно и то же произведение может быть рассмотрено под углом зрения разных жанров: таков «Роман о Розе» Жана де Мена, где скрещиваются объединенные в рамках любовной аллегории формы сатиры и пародии, нравственной аллегории и мистического сочинения (в традиции Шартрской школы), философского трактата и комедийных сцен (роль Друга и Старухи). Впрочем, такое положение не избавляет критика от постановки вопроса о доминанте, создающей системное единство текста: в нашем случае речь идет о жанре светской энциклопедии, изобразительные возможности которой Жан де Мен гениально расширил.

Введение понятия доминанты, организующей сложную систему произведения (Тынянов Ю. Литературный факт // Ю.Н. Тынянов. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977), позволяет придать чрезвычайную методологическую продуктивность явлению, именуемому «смешением жанров», которое в классической теории было лишь негативным антиподом «чистых жанров». Необходимо также установить различие между структурой жанра с независимой (или конститутивной) функцией и с функцией зависимой (или сопутствующей) (100). <…> Случается и так, что структура жанра выявляет себя лишь в сопутствующей функции – как «гаи» (gap) или гротеск, так и не сумевший стать автономным литературным жанром в романской традиции. Стало быть, возможно определять жанр не в логическом смысле, но уточняя состав жанровых групп, в соответствии с тем, насколько жанр способен самостоятельно конституировать конкретные тексты. Причем, это конституирование должно быть рассмотрено как синхронически, в структуре не поддающихся взаимной подстановке элементов, так и диахронически, в устойчивой последовательности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.