Глава 20. Литература эпохи Реставрации

Глава 20. Литература эпохи Реставрации

В середине XVII в. в Англии закончилась буржуазно-пуританская революция, революция длительная, измотавшая нацию. Начавшись в 1642 г., она достигла апогея в процессе двух гражданских войн между сторонниками парламента и монархии и завершилась в 1653 г. установлением в стране военной диктатуры — Протектората — во главе с Оливером Кромвелем, волевым и непримиримым правителем, который отныне стал называться лордом-протектором.

Кромвель умер в 1658 г., с его смертью сразу же обнаружилась слабость созданного им режима. В стране царили разруха и голод, вызванный неурожаями; росли налоги, война с Испанией привела к застою в ряде отраслей экономики, что отражалось на жизни трудового народа.

Буржуазия не хотела пойти на удовлетворение требований демократических слоев, опасаясь массовых народных выступлений. Судьба Англии находилась в руках армии, и армия не замедлила сказать свое слово. Офицерская верхушка, превратившаяся в годы республики и протектората в слой крупных землевладельцев, не желала уступать кому бы то ни было свою власть. В начале 1660 г. командующий английскими войсками в Шотландии генерал Монк вступил в Лондон и добился роспуска парламента, начав одновременно переговоры с Карлом II, сыном казненного в 1649 г. Карла I, в итоге которых король опубликовал «Бредскую декларацию», обещавшую всеобщее прощение подданным (за исключением лиц, принимавших непосредственное участие в казни Карла I), а также признававшую веротерпимость и существовавшие имущественные отношения. Произошла реставрация монархии Стюартов, реставрация, парадоксальная по своей сути: ей пришлось закрепить результаты революции. Была восстановлена власть короля и парламента вместо «насильственной власти» военной диктатуры. Во главе двора, привыкшего к безделью и разгулу, вернулся из Франции Карл II. Исчезли набожные и благочестивые пуритане, их сменили светские кутилы и бездельники. Лондон стал центром буйной и праздной жизни. Щеголи и острословы словно соревновались в проделках и издевках над «тупицами», «людьми дела», в саркастических замечаниях по поводу всего, что касалось недавних врагов аристократии — пуритан.

При дворе и парламенте царили фривольность и цинизм. Дворяне, вернувшиеся в Лондон из Франции, где они жили, пользуясь покровительством «короля-солнца» Людовика XIV, вскоре обнаружили, что они иностранцы в своей стране: слишком большие перемены произошли в Англии за время их отсутствия.

Социальная и культурная жизнь страны постепенно возвращалась в свое русло. Возродился театр, закрытый пуританами во время революции. Возникала новая драматургия, старавшаяся отразить актуальные проблемы своего времени. Пуританские добродетели — бережливость, набожность, деловитость — были объявлены смешными и нелепыми. Безнравственность и расточительство пришли им на смену. Над буржуазией смеялись, ее презирали. В многочисленных комедиях эпохи, написанных в хлесткой, откровенно антипуританской манере, нередко появлялся образ буржуа, но обязательно в самом смешном и неприглядном виде.

Однако общественные процессы, выражением которых была потерпевшая поражение революция, были необратимы. Поэтому правлением Стюартов в равной мере были недовольны и победители и побежденные. Старое дворянство требовало возврата ему всех привилегий и земель, которых оно лишилось в результате революции; буржуазия, стремившаяся овладеть ключевыми позициями в хозяйстве страны, не хотела мириться с политическим бесправием. Партия буржуазии — партия вигов к середине 1680-х годов приобрела большинство в парламенте. В 1688–1689 гг. она осуществила государственный переворот, получивший название «славной революции». Стюарты были отстранены от власти, престол был передан штатгальтеру Нидерландов Вильгельму Оранскому. «Славная революция», которая, по словам Маркса, «вместе с Вильгельмом III Оранским поставила у власти наживал из землевладельцев и капиталистов»[32], означала компромисс между дворянством и буржуазией, в результате которого буржуазия стала «скромной, но все же признанной составной частью господствующих классов Англии»[33]. Все эти события второй половины XVII в. не могли не получить отражение в литературе и искусстве.

Рассматривая английскую литературу второй половины XVII в., нельзя не остановиться на такой философской и нравственной категории, как либертинаж (см. гл. 6), который обрел на английской почве специфическую форму, называемую «остроумием».

Во второй половине XVII в. значение слова «wit» (ум, остроумие) приняло явно выраженный антибуржуазный характер. «Остроумие» стало синонимом беззаботной жизни, далекой от земных дел и обыденных забот, посвященной забавам, пирушкам, развлечениям.

После реставрации Стюартов «остроумие» почиталрсь в дворянской среде превыше всего, однако отношение к нему становилось все более критическим по мере того, как формировалась и крепла буржуазная идеология.

Примечательно, что в период Реставрации материализм Бэкона и Гоббса находил многочисленных приверженцев именно в дворянско-аристократической среде. Цинический скептицизм, присущий английскому дворянству времен Реставрации и отрицавший все и вся, распространился на религию и бога. Велико было влияние на современников материалистических идей Томаса Гоббса. В частности, учение Гоббса о «материальном» человеке, наделенном разрушительным эгоизмом, несомненно повлияло на литературу и театр, стало этической и философской основой творчества многих писателей, поэтов, эссеистов.

Несмотря на окончание гражданской войны политическая борьба в стране не угасала, находя, естественно, свое выражение в литературе. Пуританские и антипуританские тенденции в религии и политике нашли яркое отражение в творчестве двух крупных писателей эпохи — Джона Беньяна (John Bunyan, 1628–1688) иСэмюэла Батлера (Samuel Butler, 1612–1680). В зависимости от политических и религиозных убеждений они, каждый по-своему, отразили духовное состояние Англии второй половины XVII столетия.

Сведения о жизни Джона Беньяна довольно скупы. Известно, что он посещал грамматическую школу, где обучался письму и чтению. Затем, в семнадцать лет был завербован в армию и принял участие в гражданской войне. В мирное время, унаследовав профессию отца, работал лудильщиком. В 1653 г. Беньян вступил в пуританскую общину и стал ревностным проповедником пуританского учения. Реставрация Стюартов прервала его деятельность. Много лет Беньян провел в тюрьме, где ему не раз предлагали отказаться от пуританской доктрины и заняться прежним ремеслом, но он твердо придерживался своих убеждений. Лишь в 1676 г, Беньян обрел свободу. Долголетнее тюремное заключение превратило Беньяна в глазах пуритан чуть ли не в мученика за веру. Свою жизнь он закончил в маленьком городе Бедфорде, где в течение ряда лет занимал должность проповедника.

Свое самое крупное и значительное произведение — «Путь паломника» — Беньян начал писать в тюрьме. Книга вышла на свет в 1678 г., в том же году появилось второе издание, а через год — третье. В 1684 г. была опубликована вторая часть книги.

Герой книги, Кристиан, — человек, стремящийся к небесному блаженству. Из сочинения, которое он читает, Кристиан узнает, что город, где он живет со своей семьей, будет сожжен. По совету евангелиста, встретившегося Кристиану в поле, он бежит из Города Разрушения и достигает калитки, которая открывает паломнику путь к праведной жизни, путь нелегкий и тернистый, полный соблазнов, искушений и тревог, но ведущий героя, выдержавшего трудные испытания, к Небесному Граду, в страну обетованную. Аллегория и символика Беньяна (все повествование — это якобы сон, видение автора) наделены материальным смыслом, они чувственно осязаемы. Сложные абстракции пуританского вероучения обретают в его книге черты узнаваемые, вполне конкретные, понятные любому англичанину того времени, что объясняет во многом популярность «Пути паломника» среди широких слоев населения (следует отметить, что впоследствии книга была переведена на сто восемь языков и диалектов народов мира).

На своем пути Кристиан встречает разных людей. Всех их Беньян наделяет значащими именами — Жизнемудр, Многослов, Верный (один из спутников Кристиана, осужденный на казнь дворянско-аристократическим судом и умерший в страшных муках), Наушник, лорд Сибарит, сэр Скопидом. Скитания приводят героя в Долину Унижений, к Замку Сомнений, в Долину теней Смерти, в Дом Толковника (переводчика, толмача) и т. д. Утверждая свои идеалы, Беньян резко критикует отрицательные явления английской действительности. Большой силы обобщения достигает, к примеру, описание Ярмарки Тщеславия, исполненное почти гротесковой заостренности. На этой ярмарке, через которую должен пройти каждый стремящийся к спасению, продается все — от стран и королевств до титулов и почестей, от золота и жемчуга до мужей, жен и детей, от наслаждений до земель и домов. Созданная Беньяном картина нарисована, вне сомнений, с натуры: перед читателем — Лондон эпохи Реставрации, где можно было купить что угодно: честь, совесть, место в парламенте. Именно так воспринял этот эпизод английский романист XIX в. Уильям Теккерей, назвав свой лучший роман «Ярмарка тщеславия». Для современников Беньяна «Путь паломника» звучал как обличение всего строя и жизни Англии периода Реставрации, цинизму которого автор противопоставил пуританскую суровость и простоту нравов.

Сэмюэл Батлер вошел в историю английской литературы главным образом как автор сатирической антипуританской поэмы «Гудибрас» (первая часть поэмы вышла в 1663 г., вторая — в 1664, третья — в 1678). Батлер был писцом, судейским клерком, а также управляющим в доме офицера армии Кромвеля полковника Льюка, ревностного пуританина-пресвитерианца, который, по-видимому, и стал прообразом Гудибраса.

В поэме Батлера звучат отголоски ренессансного реализма: как и многие поэты периода Реставрации, принадлежавшие к роялистскому лагерю, он старался использовать в борьбе с пуританами-буржуа наследие гуманистического искусства Возрождения. Имя Гудибрас заимствовано Батлером у английского поэта XVI в. Эдмунда Спенсера, в поэме которого «Королева фей» действует сэр Гудибрас, отличавшийся не столько разумом, сколько силой. Гораздо более существенным оказалось влияние на Батлера великого гуманиста Сервантеса.

Подобно герою Сервантеса Дон Кихоту самодовольный и педантичный пресвитерианский судья Гудибрас, этот рыцарь пуританизма, отправляется в путешествие в сопровождении своего сподвижника-«оруженосца» крючкотвора и лицемера индепендента Ральфо Многочисленные споры Гудибраса и Ральфо — едкая ирония Батлера по поводу распрей среди различных религиозно-политических группировок пуритан во время революции. События поэмы развиваются по всем законам ироикомической эпопеи, в основе которой лежит комическое несоответствие стиля произведения его событиям и героям и в которой «низкие» простонародные персонажи и бытовые происшествия описываются высоким слогом, в результате чего возникает пародийно-комический эффект.

Герои Батлера сталкиваются с «веселой, доброй Англией» — толпой, собирающейся повеселиться и устроить травлю медведей (развлечение, крайне осуждавшееся пуританами). Блюститель пуританской нравственности Гудибрас вступает в потасовку со сторонниками медвежьей травли — хромоногим скрипачом Кроудеро, а также с мясником, лудильщиком и конюхом. Битва заканчивается поражением Гудибраса и Ральфо: их сажают в колодки, чтобы наказать за непрошенное и наглое вмешательство. Из беды «героев» вызволяет заступничество богатой вдовы, наследство которой уже давно привлекает внимание Гудибраса. Старый лицемер опрометчиво обещает вдове жениться на ней, но подлинные корыстные намерения Гудибраса вскоре обнаруживаются, и «рыцарь» снова опозорен и избит. Сатирой пронизаны и другие эпизоды поэмы, такие, как встреча Гудибраса с псевдоастрологом, который пытается определить по звездам «матримониальное будущее» Гудибраса, или беседа героя с юристом, дающим ему наставления относительно того, как сочинять любовные послания все той же вдове, капитал которой завладел помыслами Гудибраса.

Создавая образ Гудибраса, Батлер критиковал (и не без оснований) религиозное ханжество и лицемерно-эгоистическую мораль пуританской буржуазии. Иногда Батлер словно забывает о своих персонажах и рассказывает о событиях из недавней английской истории — о борьбе политических партий, раздиравшей страну во время гражданских войн, о том, как враждующие парламентские группировки стараются использовать народ в своих целях, выдавая себя за подлинных патриотов. Однако в своем аристократическом пренебрежении к революционному прошлому Англии Батлер порой смещал акценты, умышленно снижал тему революции, создавая злые карикатуры на ее участников.

Поэма Батлера является во многом отражением сложной, переломной эпохи. Ирония и гротеск «Гудибраса» нередко прикрывают горький скептицизм автора, трагическую неуверенность в эпохе и людях.

Сложность развития английской литературы конца XVII в. заключалась в том, что — за редким исключением — даже для проницательных умов трагические противоречия социальной жизни страны оставались во многом почти неразрешимыми. Относительный демократизм политической жизни позволял английским писателям верить в избранность исторической судьбы их страны. Большинству деятелей культуры казалось, что исправлять нужно дурные нравы и порочные взгляды, а не искать или искоренять их социальные причины. И все же английская литература периода Реставрации сумела доказать, что обладает зорким взглядом и достаточной проницательностью, чтобы разглядеть трагизм, скрытый за респектабельным фасадом.

«Для личности эпохи Ренессанса было характерно единство, слияние начала личного и общественного, обусловленное вместе с тем их нерасчлененностью, — пишет советский исследователь Ю. Б. Виппер. — Для внутреннего мира человека, изображаемого литературой XVII столетия, показательно, наоборот, не только расчленение, обособление этих начал, но и их столкновение, борьба, зачастую прямой антагонизм». Литература периода Реставрации показывала, как постепенно к концу XVII в. внешнее не только не отражало внутреннее, но и не должно было его отражать: притворство, обман, лицемерие, аффектация все больше и больше становились узаконенной формой поведения. Писатели периода Реставрации постоянно напоминали своим современникам о глубоком разладе между внешним поведением людей и их внутренней сущностью. Литература учила, наставляла, показывала слабости человеческой природы, наказывала порок, заставляла людей стыдиться поступков низких и грязных, призывая читателей следовать примерам возвышенным и благородным.

Развитие английской литературы периода Реставрации шло главным образом под знаком классицизма, который представлял собою в Англии явление весьма самобытное и отличался от французского классицизма XVII столетия. Английский классицизм не мог стать выражением идеологии прогрессивных сил нации в той мере, в какой это удалось классицизму французскому. Поэзия и драма английского классицизма (лишь формально соблюдавшего правило трех единств и внешне подражавшего античным образцам) не обрели той глубины постижения действительности, которая была одним из важнейших достоинств творчества Корнеля, Расина и Мольера.

Крупнейшим представителем классицизма Англии второй половины XVII в. был Джон Драйден (John Dryden, 1631–1700), поэт, драматург, литературный критик. Творческий путь Драйдена отличается сложностью, неоднозначностью политических привязанностей, разнообразием художественных устремлений. Начав писать в последние годы Республики, Драйден поначалу прославлял Оливера Кромвеля («Поэма на смерть его высочества Оливера, лорда-протектора Англии, Шотландии и Ирландии», 1659), но стоило измениться внутренней обстановке в стране, как он начал сочинять оды в честь Карла II («На возвращение короля», 1660, «На коронацию его величества», 1661). Старания Драйдена не прошли незамеченными: в 1670 г. король награждает его званием поэта-лауреата и назначает придворным историографом. Многочисленные эпизоды политической, религиозной и литературно-философской борьбы времени нашли отражение в поэтических произведениях Драйдена. Среди них поэмы «Авессалом и Ахитофель» (1681–1682), отразившая острую борьбу между ториями и вигами по поводу билля о престолонаследии, «Медаль: сатира против мятежников» (1682), посвященная защите монархии, «Вера мирянина» (1682), восхваляющая англиканскую церковь, «Лань и Пантера» (1687), обозначившая резкий поворот Драйдена к католицизму.

Один из самых плодовитых драматургов своего времени, Драйден создал двадцать семь пьес разных жанров, среди них — трагедии, комедии, трагикомедии. Взгляды Драйдена на драму отражены им в целой серии стихотворных прологов и эпилогов к пьесам, как своим собственным, так и других авторов, а также в специальных критических трудах («Опыт о драматической поэзии», 1668; «Опыт о героических пьесах», 1672). В них драматург пытается найти компромисс между стилем драмы эпохи Возрождения и французским классицизмом. Драйден разделяет с классицистами их представление о возвышенности мыслей, образов и действия как основе всякого подлинно поэтического произведения, оцнако, вопреки эстетике классицизма, горячо защищает право драматурга вводить в пьесу бурное и пестрое действие, насыщать ее динамикой, что всегда делал Шекспир. Великий драматург представляется Драйдену порой чрезмерно «грубым», но в целом он относится к Шекспиру с почтением: «Он был человеком всеобъемлющей и зсепроницающей души. Все образы природы были открыты ему, и он легко и свободно, без кропотливого усердия, писал их, и писал так, что вы не только видите их перед собой, но также и чувствуете их». Драйдена раздражает чрезмерная сухость и рационализм французов, излишняя «однотонность» героев.

Среди комедий Драйдена следует назвать прежде всего «Необузданного поклонника» (1662), «Мартина-недотепу» (1667) и «Испанского монаха» (1679). Наиболее яркими трагикомедиями Драйдена являются «Тайная любовь, или Королева-девственница» (1666) и «Торжествующая любовь» (1693). Самым большим успехом у современников пользовались «героические пьесы» Драйдена, написанные «героическим стихом» — попарно рифмующимся пятистопным ямбом. Драйдена по праву считают создателем жанра «героической пьесы», персонажи которой наделены бурными страстями, нередко переходящими в исступление, свободолюбием, понятиями долга и чести. «Королева индейцев» (1662), «Император индейцев, или Завоевание Мексики испанцами» (1665), «Тираническая любовь» (1669), «Завоевание Гранады испанцами» (1670), «Ауренгзеб» (1675) — образцы драйденовской «героической драмы» с ее чеканным совершенством формы, ясностью и звучностью стиха.

В жанре трагедии параллельно с Драйденом работали Натаниэл Ли (Nataniel Lee, 1653?—1692) иТомас Отвей (Thomas Otway, 1652–1685). Актеры по профессии, они хорошо знали требования современного зрителя, его вкусы и пристрастия. Иногда чисто сценические достоинства их пьес намного превосходят литературные. И все же каждый из авторов дал английской драматургии несколько замечательных произведений. Лучшими трагедиями Ли были «Царицы-соперницы, или Смерть Александра Великого» (1677), «Митридат» (1678) и «Феодосии» (1680). В предисловии к «Митридату» Ли писал, что стремился сочетать в своих пьесах «возвышенность и истинно римское величие» Шекспира с «нежностью и страстностью» Джона Флетчера. Отвей вошел в историю английской литературы как автор пьес «Сирота, или Несчастливый брак» (1680) и «Спасенная Венеция, или Раскрытый заговор» (1682), где он заявляет о себе, по словам критика XVIII в. Сэмюэла Джонсона, как о мастере «домашней трагедии из жизни средних классов». Сила трагедии для Отвея заключалась в изображении пагубной слепоты страстей, ведущих человека к гибели.

Комедия была популярным и излюбленным жанром английской литературы второй половины XVII столетия. Его самыми яркими представителями являются Джордж Этеридж (George Etherege, 1634–1691), Уильям Уичерли (William Wycherley, 1640–1716), Уильям Конгрив (William Congreve, 1670–1729) и др.

Уже в своей первой комедии «Комическое мщение» (1664) Этеридж, обращаясь в прологе к читателю, просит его забыть об искусстве «старых» авторов — Бенджамина Джонсона и Джона Флетчера, их «правда» — иная. Ныне же драматург должен «поднести зеркало к лицу своей эпохи». Этеридж одним из первых среди комедиографов периода Реставрации показал, как много для литературы (и драматургии в частности) может дать окружающая действительность — стоит лишь внимательно приглядеться к быту и нравам лондонцев, их увлечениям, социальному положению, манерам, социальной принадлежности. Вторая комедия Этериджа «Она хотела б, если бы могла» (1668) — социальная пьеса с ярко выраженной критикой многих аспектов действительности. В ней впервые Этеридж ставит вопрос о социальной структуре общества, о праве человека вторгаться, нарушая общественные барьеры и разграничения, в те слои общества, к которым он не принадлежит ни по рождению, ни по своему положению. Этеридж, как и его наиболее прозорливые современники, сознавал: прошлого не вернуть, буржуазия захватывает все большую власть в стране и парламенте, и проникновение чужеродного, пуританско-буржуазного элемента в аристократические круги неизбежно. Комедия «Раб моды» (1676) — вершина творчества Этериджа. Разнообразны темы, затронутые в ней: здесь и дуэль влюбленных сердец, и поединок «остроумцев», и контраст между городом и сельским местечком, и конфликт поколений, и отголоски борьбы между Англией и Францией. Герой комедии Доримант завершает в творчестве Этериджа эволюцию образа молодого — аристократа, презирающего законы буржуазного общества и живущего, как ему кажется, независимо и свободно. Доримант уже сочетает в своем поведении темперамент весельчака и небрежность вольнодумца с добросердечием и искренностью.

В комедиях Уильяма Уичерли повседневный быт аристократического Лондона представлен так, словно он никогда не был другим и никогда не изменится. Такая позиция драматурга неудивительна; все произведения написаны Уичерли за пять лет — с 1671 по 1676 г. Это была вершина «безнравственной эпохи» и начало ее упадка, когда третье сословие уже едва терпело бесчинства двора. Сатира Уичерли напоминала не рапиру, а скорее дубинку, бьющую наотмашь. В комедии «Любовь в лесу, или Сент-Джеймский парк» Уичерли затрагивает важный для своего времени вопрос брака. В финале пьесы герои приходят к выводу, что в несовершенном обществе институт брака также не может быть совершенным. Брак — это лишь условная социальная форма, утверждает Уичерли, которая, как ни парадоксально, дает полную свободу вступающим в брак: то, что запрещается невесте, дозволено жене; то, что позорит жениха, украшает мужа. Идеальным героям пьесы — Кристине и Валентину — предстоит много познать, многому научиться: их идиллический мир неизбежно даст трещину под напором циничной повседневности. Комедия «Жена из провинции» (1675) — лучшая пьеса Уичерли. Здесь драматург достигает ясности и завершенности образов, четкости композиции, яркости и разнообразия языковых средств. «Жена из провинции» — пьеса типично английская, насыщенная подлинно английским юмором, несомненным национальным колоритом, типично «лондонскими» ситуациями. Герой пьесы Хорнер во многом отличается от аналогичных персонажей других авторов. Он распускает слухи о своей «беспомощности» главным образом для того, чтобы срывать маски с других: глупцов и ханжей, безнравственных женщин, именующих себя благородными леди, напыщенных фатов, мнящих себя добропорядочными супругами. Полемизируя с Гоббсом, видевшим в человеке лишь грязное, эгоцентричное создание, Уичерли противопоставляет «идеалам» светского общества подлинные человеческие сущности — целомудрие и добродетель Алитеи и безграничную веру в них ее поклонника Каркорта. Ярко и выпукло Уичерли нарисовал Хорнера, которого он считал негодяем, точно так же, как Бен Джонсон — своего Вольпоне.

Уильям Конгрив — выдающийся драматург эпохи. В комедии «Двойная игра» (1694) он весьма нелестно изобразил на сцене светское общество. В посвящении к пьесе Конгрив писал: «Утверждают, что я изобразил некоторых женщин порочными и неискренними. Но что я мог поделать? Таково ремесло сочинителя комедий: изображать пороки и безумства рода человеческого». В «Двойной игре» Конгрив добивается редкого ощущения ограниченности действия в пространстве. Стены особняка лорда Тач-вуда словно отгородили героев пьесы с их чувствами и страстями от остального мира. Каков этот особняк, как он выглядит, где расположен, мы не знаем. Вполне логично предположить, что особняк лорда Тачвуда не единственный в своем роде, что в большом городе множество подобных домов, где точно так же приютились лгуны и проходимцы, безнравственные дамы и убогие умом джентльмены. Главный персонаж комедии, негодяй Маскуэлл, живет «по Гоббсу», который считал, что «естественным состоянием людей… была война, и не простая война, а война всех против всех». Маскуэлл очень отличается от героев-«остроумцев» Этериджа и Уичерли: он коварен и мстителен; в отличие от ли-бертенов, безудержных в погоне за наслаждением, но никогда сознательно не разрушающих чужих судеб, он стремится к материальному благополучию, к деньгам. «Любовь за любовь» (1695), третья комедия Конгрива, по-новому ставит проблему «любовь — деньги», показывая, как рухнули в период Реставрации все представления о рыцарской верности и благородстве, как некогда презираемый дух торгашества проник во все сферы жизни. Но пьеса Конгрива, в полном соответствии со своим названием, — о любви ради любви. Брак по расчету был привычной чертой времени. Брак Валентина и Анжелики, «неразумный», «безумный» и, наперекор всему, счастливый, был, несомненно, исключением, о котором автор рассказывал с трепетом и искренностью человека, уверовавшего в мечту. В последней комедии «Так поступают в свете» (1700) очевидна близость Конгрива к просветительской мысли: пьеса выполняет воспитательную функцию, показывая положительные образцы характеров, разумные варианты поведения, доказывая, как добрая воля может исправить последствия нелепых поступков.

И современники и потомки (среди них — Свифт, Аддисон, Стиль, Байрон, Вальтер Скотт, Бернард Шоу, Вирджиния Вулф) отмечали высокое мастерство Конгрива, отточенность его языка, великолепие диалогов, яркость психологических характеристик.

Прозаические жанры — роман и эссе — играли в период Реставрации менее значительную роль по сравнению с драматургией. Наиболее примечательной романисткой этого времени была Афра Бен (Aphra Behn, 1640–1689), первая английская профессиональная писательница, чья жизнь, полная превратностей и приключений, могла бы сама послужить сюжетом для романа. Литературное наследство Афры Бен обширно и разнообразно: она писала не только романы, но и пьесы, теоретические трактаты, сочиняла стихи, много переводила. Самый значительный роман Афры Бен — «Оруноко, или Царственный раб» (1688) — предвосхитил ряд важных мотивов просветительской литературы XVIII столетия. Роман повествует о жестокой судьбе африканского принца Оруноко и его возлюбленной Имоинды. На долю свободолюбивого и смелого Оруноко выпадает множество испытаний: его заманивают на английский корабль и продают в рабство (такая же участь уготована и прекрасной Имоинде), в неволе он возглавляет восстание рабов, но, преданный повстанцами, попадает в руки губернатора и подвергается жестоким пыткам. Потеряв надежду на освобождение, Оруноко убивает Имоинду (с которой встретился после разлуки на плантациях далекого Суринама), радостно принимающей смерть от руки возлюбленного, а затем сам пытается покончить с собой, но наносит себе лишь тяжелую рану и выздоравливает, к радости врагов, которые спешат предать его публичной и мучительной казни. «Оруноко» во многом связан с традициями драйденовской «героической пьесы». «Царственный раб» наделен всеми чертами персонажей галантно-прециозного романа: герой образован, обладает самыми утонченными понятиями о долге и чести. И все же, несмотря на наивность и близость к прециозной литературе XVII в., «Оруноко» содержит черты, связывающие его с просветительским романом следующего века, века Просвещения.