Руина, х/ф

31.07.2008

Фильм «Руина» начал смотреть месяца полтора назад в кино, а завершил просмотр вчера дома на ДВД. Поэтому некоторые тонкости сюжета могли от меня ускользнуть. Но в целом дело было так. Группа американских подростков, которых изображают взрослые тетеньки и дяденьки, отдыхает в Южной Америке. К ним прибивается некий грек по имени Димитрий и немец, не помню как зовут. Поступает предложение посетить местную достопримечательность — некую пирамиду, где, по слухам, очень интересно. Сразу становится ясно, что это подросткам даром не пройдет. И группа из шести человек — четыре парня и две девицы — стартует на поиски жутких подростковых приключений.

В хорошем подростковом фильме обязательно должны быть сисястые и жопастые телки, постоянно демонстрирующие сиськи и жопы. В фильме «Руина» (это на коробочке так написано), в оригинале — с этим полный порядок. Есть даже сцена легкого секса, что гарантирует успех фильма среди подростков. Не интересовался, какие сборы получились в нашем в прокате, но пиратские ДВД уже вовсю продают.

Ну и вот, стало быть, пирамида. Возле пирамиды, конечно же, обитают странные индейцы/мексиканцы, неодобрительно глядящие на искателей приключений. Искатели лезут на пирамиду, набегают вооруженные индейцы и не дают подросткам отойти от культурного объекта обратно. Дело доходит до того, что индейцы далее убивают одного своего маленького индейца из короткоствола — настолько серьезно они настроены. До кучи убивают грека. Ситуация нездоровая, подростки немедленно лезут на пирамиду и оказываются в классическом ужасном месте: убежать нельзя, а вокруг непонятное.

Любознательные подростки немедленно приступают к исследованиям путем спуска немца внутрь пирамиды на гнилых веревках — благо пирамида оборудована подъемником. Конечно, веревка обрывается, и первый искатель приключений ломает позвоночник. На помощь ему на той же гнилой веревке спускают наиболее ценного члена коллектива — самую жопастую телку, чтобы она могла демонстрировать свои прелести в наиболее выгодных ракурсах. Понятно, она тоже падает и протыкает сочную ляжку — чтобы ляжки было лучше видно. Потом в шахту спускают вторую телку, чтобы она помогла первой вытащить немца с переломанным позвоночником.

Пирамида, понятно, древняя, поросшая местной растительностью. Растительность богато представлена как снаружи пирамиды, так и внутри. В густом мраке подземелий пирамидная растительность отрицает законы фотосинтеза, дает буйную поросль и даже пускает цветы. Конечно, именно растительность и есть жуткий пирамидный монстр. Темной ночью, когда жопастая телка ласково дрочила своему милому в уютной палатке, пирамидный монстр подпускает жуткие лианы сперва к инвалиду, а потом и к жопастой телке, отгрызая инвалиду мясо с парализованных ног и запуская хищные тентакли в раны на сочных ляжках телки.

Утром где-то в шахте начинает звонить ранее не звонивший телефон. Очевидно, это идет спасение. Принимается решение спустить в шахту обеих телок — пусть посмотрят, че-как. Телки спускаются с парой факелов и видят, что телефон звонит где-то в глубине пирамиды, за темным коридорчиком, где все густо поросло известной растительностью. За коридорчиком оказывается комнатка, где лежит плохо обглоданный растениями труп. Найденный телефон разбит и не работает. А манящий рингтон, оказывается, издают цветы хитрого растения — так они заманивают к себе тупых телок, после чего набрасываются на них и сжирают. Этих двух, правда, сожрать не удалось, хотя растения очень старались. Растения, кстати, совсем не пугают, что напрочь портит впечатление от пирамидных ужасов.

Наверху один из подростков оказывается студентом-медиком. После краткого осмотра обгрызенных ног инвалида студент принимает решение: надо отрезать инвалиду ноги, пока ему не стало хуже! Кости ног студент предлагает перебить камнями, потому что кости нож не возьмет. После краткой дискуссии и демократического голосования (это важно — не утратить человеческий облик и проголосовать за то, в чем ни хера не понимаешь) подростки решают, что студенту виднее. После чего перешибают визжащему инвалиду кости булыжником и отпиливают мясо ножом. Места надрезов бывалый студент умело прижигает раскаленной сковородой. От воя инвалида обалдели даже сидящие под пирамидой индейцы. А хищные растения схватили отпиленные ноги и сожрали. А пациент немного погодя умер, так что ноги отрезали не зря.

Наутро в жопастой телке обнаружились растительные подселенцы: под кожей на ляжке и на спине шевелилось нечто вроде огромных глистов. Будущий доктор без раздумий пускает в ход нож Невзирая на вопли, умело распарывает ляжку и кромсает широкую спину телки, после чего метрами вытаскивает из телки растительных глистов. От жуткого воя жопастой девки индейцы под пирамидой утирают друг другу пот. После этого жопастая обнаруживает, что растительные глисты уже шуруют у нее в башке, сходит с ума, начинает резать себе башку, ляжки, жопу и все остальное, немножко режет доктора и насмерть режет своего милого, которому еще вчера дрочила в палатке.

Подростков остается двое — студент и его подруга. Дело — швах, даже дрочить уже не хочется. Но будущий медик оказывается хитрым: мажет свою подругу кровью, будто бы она вся мертвая. Берет на руки, относит к подножью пирамиды, кладет на землю, а сам идет в сторонку, умело отвлекая индейцев, которые тоже идут за ним в сторонку, оставив псевдотруп без внимания. Отойдя подальше, студент условно выкрикивает имя телки, она подрывается бежать в джунгли, индейцы убивают студента и бросаются в погоню за телкой. Рыдающая по милому телка, понятно, убегает, прыгает в джип и мчится прочь. А под глазом у нее шевелится растительный глист.

В обчем, добротный подростковый фильм — местами ржал в голос.

А глист под глазом вообще на премию MTV тянет.

Из общения в комментариях:

— Пост похож на школьное сочинение «Как я провел лето».

— Это он и есть.

— На хрен джунгли! Энтих подростков надо бы в тайгу, в сезон, когда комарье летает вовсю. Мегарастения вместе с индейцами нервно покурят в сторонке!

— И чтобы сибирские кедры беспощадно запускали в жопы сучья.

— Мошка, гнус да комар (в зависимости от местности) раньше кость отполируют.

— Плюс жопой — в муравейник.

— Дмитрий Юрьевич, чего взъелся на фильм?

— Где я на него взъелся, камрад?

— Даже удивительно — такому говну посвящена такая длинная заметка.

— Графоман пишет заметки потому, что графоману весело писать заметки.

— Нешто времени не жаль?

— Нет.

— Так не бывает! Люди со сломанным позвоночником и парализованными ногами боль в ногах чувствовать не должны!

— Студент-медик так и сказал: не может быть!!!

— Кстати, а как насчет того самого «Огонька», с которым ты так мирно побеседовал? Было очень интересно.

— Нынешний «Огонек» не имеет практически ничего общего с тогдашним.

— Ведь публицистика «Огонька» стала школой демократии в изголодавшейся по свободе стране.

— Дорогой друг. Стране было насрать на «свободу» тогда, стране насрать на «свободу» теперь. Стране нужны нормальные зарплаты, изобилие продуктов питания и товаров народного потребления, порядок на улицах и желательно — в башке, где все просто и понятно. Ни первого, ни второго, ни третьего никакая «свобода» в журнале «Огонек» не дает и дать не может.

— Разоблачения стали культовым жанром всей журналистики.

— Не так. Поливание говном истории своей страны и ее героев — стало жанром всей журналистики.

— Начинал эту эпопею журнал «Огонек»… Но мало этого! «Сегодня журнал по-прежнему стоит на жестких политических позициях, поддерживая нынешнее правительство только в рамках проводимых им демократических реформ…»

— Ах, ах.

— Лично я давно не листал данного издания, ибо в Ереване его особо и нету. Просто интересно твое авторитетное мнение.

— Ну, представь, что тебе в Ереване начнут рассказывать, в геноциде армян виноваты сами армяне — потому что не надо было с Россией дружить, не надо было туркам хамить. А раз дружили и хамили — значит, армяне получили по заслугам. Как считаешь, такая правдивая публицистика поможет Армении стать Свободной Демократической Страной?

— Дмитрий Юрьевич, смотрел ли фильм про суровых арктических вампиров «30 дней ночи» с Джошем Хартнетом?

— Смотрел. Неважное кино.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.