Маршал искусства

Маршал искусства

Умер Михаил Ульянов. Отлетел наш орел, наш председатель, наш маршал, воплотивший в себе, наверное, лучшие черты Красной России. На восьмидесятом году жизни – полгода не дотянул до юбилея… А впрочем, говорят, юбилей – репетиция похорон, так что Михаил Александрович обошелся, можно сказать, без лишних репетиций. Жизнь состоялась. Достойная, красивая, ясная жизнь выдающегося артиста. Убавить от нее нечего – а прибавить наши новые времена вряд ли что могли.

Он был создан для славы и любви – и он получил их сполна, и как мы смели бы не полюбить этот взрывной, бешеный темперамент, это чистое, открытое лицо с вздернутой иронически бровью, пронзительные светлые глаза, неповторимый, вмиг узнающийся голос! Энергия пульсировала в нем не в обыкновенно-человеческих объемах и ритмах – так мчатся кометы, так бьют водопады. Силища! Что ж тут попишешь, когда человек родом из Сибири. Ульянов лет тридцать жил на сцене и экране точно лихой кавалерист, на полном скаку. Недаром ему так часто поручали играть «хороших начальников», настоящих, не бумажных руководителей – воплощать народную мечту о настоящей власти. Он и воплотил. Без малейшей фальши. Потому что не на реальных председателей и полководцев оглядывался, а просто и смело создавал их из самого себя. Разве его Георгий Жуков – это Жуков? Нет, подобно Петру Первому Николая Симонова, который был мечтой о народном царе, сыгранный во множестве картин Жуков Ульянова – это народная мечта о народном воине. Но при таких способностях к величественной и красивой идеализации Ульянов мог и многое другое. Плоть от плоти Красной России, как он сыграл белого генерала Чарноту в фильме Алова и Наумова «Бег», по Булгакову! Сколько остроумия, бурлеска, ярости, тоски, какой живой и незабываемый получился образ. Поистине «русского размера»…

Впрочем, он все умел, и не только в русском репертуаре – я отчетливо помню его в «Антонии и Клеопатре» Шекспира, был такой спектакль в театре имени Вахтангова, осталась телезапись – осталась ли? ау, телевизионные люди, вы хоть храните сокровища или все уже на распыл пустили? – он играл Антония. Так это ж был Антоний! Как он, посреди оргии в Риме, взревел от боли и тоски по оставленной возлюбленной – «В Египет захотелось!!» Э, вы, нынешние, ну-тка – да не сможете, слабо.

Михаил Ульянов многое мог сыграть, но мелкого, слабого, ничтожного человека сыграть был просто не в состоянии. Распоследний мерзавец, сыгранный им у Никиты Михалкова в картине «Без свидетелей», был масштабен, огромен, страшен как символ морального человечьего распада вообще. И его горе-драматург в чудесной картине Глеба Панфилова «Тема» был скверен, но и в падении своем сохранял следы таланта и величия. А умел Ульянов и чистую комедию играть – полюбуйтесь на его лихого забияку-инвалида в забавной ленте Дмитрия Астрахана «Все будет хорошо». Мастер, умелец, широкой и звонкой судьбы артист, настоящий «маршал искусства», он и в последние годы сохранял форму и дар, блестяще сыграв хитроумного деда-мстителя в «Ворошиловском стрелке» Станислава Говорухина и мило пошутив в «Антикиллере» Егора Кончаловского. Прискорбно, что мы так и не увидели его Понтия Пилата – «Мастер и Маргарита» Юрия Кары до сих пор под замком.

Драконы сторожат. Неужели уход Михаила Александровича не сподвигнет ни один канал на подвиг – почтить память артиста и показать Пилата-воина, каким, несомненно, сыграл его Ульянов?

Ульянова часто выбирали руководить, именно выбирали, по доверию сердца – он был и секретарем Союза кинематографистов, и председателем Союза театральных деятелей, двадцать лет руководил родным театром имени Вахтангова. Никогда не доводилось слышать ни одного недоброго, темного слова о нем как о начальнике. Видимо, ясный свет сиял в этом человеке, не отбрасывая тени. Так бывает. Редко, но бывает.

Жаль, что актеров не принято хоронить с воинскими почестями – уж кто-то, а Михаил Ульянов это заслужил. Спасибо за труды, за честно и славно отработанный дар, прощайте, дорогой «председатель», теперь уж встретимся в Небесной России, где таким, как вы, самое место.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.