3

3

Наконец состоялось его производство в прапорщики. Жить и дышать стало легче, возобновились мечты об отдыхе. Но, понимая несбыточность своей надежды, Бестужев всё более подпадал отчаянию. Известие о смерти Пушкина потрясло его. Пушкина Бестужев, вместе с новым поколением, упрекал в последние годы в «измене», в поклонении «золотому тельцу», т.е. - свету. Трагическая смерть поэта примирила его с ним.

«Всякое неожиданное несчастие, - писал он брату, - не проникнет сразу до глубины сердца, сначала оно затрагивает, так сказать, его поверхность. Но через несколько часов в тиши и одиночестве ночи яд проникает в глубину и разливается там. Я не смыкал глаз всю ночь». «Его (Дантеса) преступление, - писал он дальше, - или его несчастие в том, что он убил Пушкина, - и этого более чем достаточно, чтобы сделать его вину непрощаемой в моих глазах. Да будет же ему известно (бог свидетель, что я не шучу), что он или я не переживем нашей первой встречи».

На заре после бессонной ночи Бестужев верхом отправился в соседний монастырь, где был похоронен Грибоедов. Дорога была тяжелая. Приехав, он вызвал священника и заказал на могиле панихиду по двум Александрам. Могила была без камня, без надписи. Бестужев плакал. И когда священник произносил «за убиенных боляр Александра и Александра», он чувствовал и свою близкую насильственную смерть. Эта панихида была также по нем, заживо мертвом. Поистине потрясающая страница в истории русской литературы. Где-то на краю России, над безымянной могилой неизвестный священник служил панихиду по Александру Грибоедову и Александру Пушкину по просьбе Александра Марлинского, оплакивавшего и друзей, и самого себя.

Чувство близкой смерти не обмануло Бестужева. Через месяц с небольшим он, раненый, был настигнут и зарублен черкесами. Солдаты, которые вели под руки раненого Бестужева, разбежались. Это было «на маленькой полянке, где стоял огромный, обгорелый дуб», как рассказывает очевидец. Черкесы окружили его. «Шашки их засверкали на солнце». Марлинский был изрублен в куски.

Накануне этого дня он написал, видимо, готовясь, а м.б. и ища смерти, настоящее завещание. Идя в бой, он был бодр и весел. В это утро он сочинил новую солдатскую песню и заставил разучить ее своих гренадер.

Меч, 1937, №?28, 25 июля, стр.6.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.