Алексей Апухтин

Алексей Апухтин

Грусть девушки

Идиллия

Жарко мне! Не спится…

Месяц уж давно,

Красный весь, глядится

В низкое окно.

Призатихло в поле,

В избах полегли;

Уж слышней на воле

Запах конопли,

Уж туманы скрыли

Потемневший путь…

Слезы ль, соловьи ли —

Не дают заснуть…

Жарко мне! Не спится…

Сон от глаз гоня,

Что-то шевелится

В сердце у меня.

Точно плачет кто-то,

Стонет позади…

В голове забота,

Камень на груди;

Точно я сгораю

И хочу обнять…

А кого – не знаю,

Не могу понять.

Завтра воскресенье…

Гости к нам придут,

И меня в селенье,

В церковь повезут.

Средь лесов дремучих

Свадьба будет там…

Сколько слез горючих

Лить мне по ночам!

Все свои печали

Я таю от дня…

Если б только знали,

Знали про меня!

Как вчера я встала

Да на пашню шла,

Парня повстречала

С ближнего села.

Нрава, знать, такого —

Больно уж не смел:

Не сказал ни слова,

Только посмотрел…

Да с тех пор томится

Вся душа тоской…

Пусть же веселится

Мой жених седой!

Только из тумана

Солнышко блеснет,

Поднимусь я рано,

Выйду из ворот…

Нет, боюсь признаться…

Как отцу сказать?

Станет брат ругаться,

Заколотит мать…

Жарко мне! Не спится…

Месяц уж давно,

Красный весь, глядится

В низкое окно.

24 июля 1858

* * *

Гремела музыка, горели ярко свечи,

Вдвоем мы слушали, как шумный длился бал,

Твоя дрожала грудь, твои пылали плечи,

Так ласков голос был, так нежны были речи;

Но я в смущении не верил и молчал.

В тяжелый горький час последнего прощанья

С улыбкой на лице я пред тобой стоял,

Рвалася грудь моя от боли и страданья,

Печальна и бледна, ты жаждала признанья…

Но я в волнении томился и молчал.

Я ехал. Путь лежал передо мной широко…

Я думал о тебе, я все припоминал,

О, тут я понял все, я полюбил глубоко,

Я говорить хотел, но ты была далеко,

Но ветер выл кругом… я плакал и молчал.

1858

* * *

О, Боже, как хорош прохладный вечер лета!

Какая тишина!

Всю ночь я просидеть готов бы до рассвета

У этого окна.

Какой-то темный лик мелькает по аллее,

И воздух недвижим,

И кажется, что там еще, еще темнее,

За садом молодым.

Уж поздно… Все сильней цветов благоуханье,

Сейчас взойдет луна…

На небесах покой, и на земле молчанье,

И всюду тишина.

Давно ли в этот сад, в чудесный вечер мая,

Входили мы вдвоем?

О, сколько, сколько раз его мы, не смолкая,

Бывало, обойдем!

И вот я здесь один, с измученной, усталой,

Разбитою душой.

Мне хочется рыдать, припавши, как бывало,

К груди твоей родной…

Я жду… но не слыхать знакомого привета,

Душа болит одна…

О, Боже, как хорош прохладный вечер лета,

Какая тишина!

1859

* * *

Мы на сцене играли с тобой

И так нежно тогда целовались,

Что все фарсы комедии той

Мне возвышенной драмой казались.

И в веселый прощания час

Мне почудились дикие стоны:

Будто обнял в последний я раз

Холодеющий труп Дездемоны…

Позабыт неискусный актер,

Поцелуи давно отзвучали,

Но я горько томлюся с тех пор

В безысходной и жгучей печали.

И горит, и волнуется кровь,

На устах пламенеют лобзанья…

Не комедия ль эта любовь,

Не комедия ль эти страданья?

20 апреля 1859