Поп и мужик[95]

Поп и мужик[95]

Жил мужик с женою. Только ему пришла нужда ехать в Москву; что делать: жена беременна, а ехать надо.

— Ладно, — говорит он жене, — я поеду в Москву, а ты живи без меня поскромнее да повоздержаннее.

Сказал и уехал. А дело-то было великим постом. Баба говела и пошла к попу на дух. Баба-то была собой хороша. Вот поп ее на духу и спрашивает:

— Отчего у тебя брюхо велико?

— Согрешила, батюшка, жила с мужем, сделалась тяжела, а теперича он в Москву уехал.

— Как в Москву?

— Да, батюшка.

— А долго ль проездит?

— Почти с год.

— Ах он, мошенник, заделал ребенка и недоделал; вить это смертный грех! Делать нечего: я твой отец духовный и должен тебе доделать, а за хлопоты приноси-ка три холста!

— Сделай божескую милость, — просит баба, — избавь от смертного греха, доделай, а ему, мошеннику, как приедет из Москвы, все глаза выцарапаю!

— Ну, свет, рад послужить тебе; а то грешно, коли до его приезда станешь носить младенца!

Так дело-то и обделалось.

А поп был женатый, и у него были две дочери; вот он и боится, как бы попадья про его шашни не узнала. Хорошо. Приехал мужик из Москвы, а жена его уж давно родила; только что входит он в избу, баба и напустилась на него:

— Ах ты, сукин сын, мошенник! Наказывал мне жить воздержаннее, а сам у меня ребенка заделал да недоделал, так и уехал! Спасибо еще, батюшка поп мне его доделал, а то что бы я стала делать?

Мужик догадался, что дело неладно, и говорит себе: «Погоди, я его, долгогривого колухана, обтяпаю!»[96]

Случилось, в одно время летом поп служил обедню, а дом его был подле самой церкви. Мужик собирался ехать в поле на пашню, и понадобилась ему борона, а у попа их было три. Мужик пошел к попу в церковь и стал просить борону. Поп рад всячески ему угодить, чтоб только до попадьи не довел его шашней, боится отказать и говорит:

— Возьми хоть все три!

— Да без тебя, батюшка, не дадут; скричи [97] попадье-то хоть из окошка, чтоб все три дали.

— Хорошо, свет, ступай.

Мужик к попадье пришел и говорит:

— Матушка! Батюшка велел вам всем трем мне дать…

— Что ты, свет, с ума, что ли, сошел?

— Спроси его хоть сама; ведь он мне сейчас приказывал.

Попадья и кричит попу:

— Поп! Ты велел нам дать мужику?

— Да, да, все три дайте.

Делать нечего, стали давать мужику по очереди: он начал с попадьи, а кончил меньшой поповною и воротился домой. Как только пришел поп от обедни, попадья и давай его ругать:

— Ах ты, черт, колухан! С ума, что ли, спятил! Всех дочерей перепортил; ну меня одну уж так и быть бы, а то всех трех велел ему отделать.

Поп хвать себя за бороду и побежал к мужику:

— Я тебя в суд потащу, ты моих дочерей перепортил!

— Не сердись, батька! — говорит мужик. — Ты любил чужих ребят доделывать, да еще за труды холстом брал; вот теперь мы с тобой поквитались.

Помирились поп с мужиком и стали жить большими приятелями.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.