50. Критики

50. Критики

По большому (по очень большому) счету, критики традиционно полагали своей задачей донести до простого, так сказать, зрителя/читателя: что правильно, а что неправильно, кто хороший, а кто плохой, где прекрасное, где не очень, претендуя, в конечном счете, на истинность. Что, конечно, мило с их стороны.

Однако в ситуации постмодернизма, когда все заинтересованные лица заранее договорились между собой, что никакой «истинности» как бы вовсе нет и быть не может, приняли и усвоили идею множественности интерпретаций (а следовательно, и оценок, а следовательно, некорректности любого однозначного оценивания), художественная критика кажется мне просто отдельным жанром концептуального (ну или постконцептуального искусства), равно как литературная критика — еще одним литературным жанром.

Но это мое частное мнение, ни на какую «истинность», разумеется, не претендующее. Я и высказал-то его лишь потому, что надо ведь хоть что-то о критиках написать. А что прикажете делать? Не список же "лучших критиков" публиковать — во-первых, я все же не эксперт в данной области, чтобы выбирать «лучших», а во-вторых, с этими списками вообще одно расстройство: пропустишь кого-нибудь по рассеянности, и будет его неназванное имя зиять укоризненной прорехой.

Ориентиры я вам все же подскажу: обращайте внимание на фамилии авторов «ХЖ», "Максимки", «Кабинета» или зайдите в интернет, посмотрите на список критиков, опубликованный на портале "Современное искусство в сети" — для начала вполне достаточно, можно начинать читать тексты и соглашаться / не соглашаться, выбирать для себя «понятных» и «сложных» авторов, да и просто «своих» и «чужих» — обычное, в сущности, дело.

А вот еще небольшая "историческая справка".

Сначала (в те легендарные времена, когда актуальное русское искусство было еще «советским» и "неофициальным") никаких критиков как бы и вовсе не было.

Нет, ну был, конечно же, Борис Гройс. Но он был в Германии.

Были еще Маргарита и Виктор Тупицыны — они были в Америке.

И Гройс, и Тупицыны анализировали русское современное искусство как бы извне, со стороны и, я предполагаю, с учетом ожиданий западной аудитории.

А вот «изнутри» его как бы никто и не анализировал. Вернее, это были вынуждены делать сами художники. И ведь, можно сказать, только этим и занимались, с величайшим удовольствием.

Регулярные собрания — чтения и показ художественных «объектов» — с обязательными обсуждениями, на которых начал вырабатываться общий для всего круга язык описания и какие-то оценочные критерии. Это было очень важно: художественная критика необходима новому искусству как одно из условий его существования, а собственно критиков, теоретиков почти не было, и эта функция стала распределяться между авторами.

Вероятно, именно с тех пор совмещение художественной деятельности и самостоятельных теоретических изысканий стало для многих русских актуальных художников абсолютно нормальной практикой.