СОВЕТСКАЯ КРИТИКА

СОВЕТСКАЯ КРИТИКА

Московское издательство «Федерация» объявило о выпуске серии книг, в которых, большей полнотой будут отражены все основные течения в области критики».

Читатель будто бы хочет разобраться в современных критических спорах. «Федерация» намерена ему в этом деле помочь.

Трудно сказать, действительно ли существу в России люди, которые в такой помощи нуждаются. Поверить этому трудно. Споры в советской критике идут нескончаемые, но они так примитивны, и сущность их так ясна, что разберется в них любой школьник. «Федерация» пишет о «самых различных направлениях» в критике. Это, конечно, ерунда: никаких направлений в русской критике сейчас нет, и они невозможны. Есть одна только критика — марксистская (или псевдомарксистская), и все разногласия в ней происходят по одному только вопросу: кто лучше Маркса понял, кто вернее истолковал и применил на деле редкие и, надо сознаться, довольно убогие мысли Ленина о литературе. Никаких других споров нет. Могла бы, пожалуй, возникнуть борьба у марксистов с формалистами, но формалисты от нее благоразумно воздерживаются, и это им тем легче, что от всяких выводов они отказывались всегда. Подсчитать, сколько раз слово «да» встречается у Лермонтова или объяснить, «как сделана» комедия Грибоедова, – на это они согласны. Но больше ничто их не интересует…

В общем, современная советская критика представляет собой печальное зрелище, какое только можно себе представить. Ничтожество и подхалимство окончательно в ней восторжествовали. Никогда ничего подобного Россия в своей литературе еще не видала и, дай Бог, никогда не увидит больше. Были ведь и среди коммунистических критиков люди неглупые, а главное, — независимые: Воронский, например. Но ему давно пришлось умолкнуть. Был в «Красной нови» Тальников — далеко не орел, но все-таки критик, что-то соображавший. Исчез и он. Остались только проходимцы вроде Авербаха. Попробуйте с Авербахом поспорить. Вы немедленно окажетесь идеологом кулачества, проводником правого уклона, врагом пролетариата, отзовистом, хвостистом или наплевистом, — и вам твердо дано будет понять, что «рабочий класс к своим противникам беспощаден». К взаимной раздаче подобных комплиментов и к взаимным угрозам вся литературная полемика сейчас в России и свелась.

Издательство «Федерация» ограничилось пока только двумя книгами из предположенной серии. Обе эти книги принадлежат авторам малоизвестным — С. Пакентрейгеру и Н. Замошкину. Первая называется «Заказ на вдохновение», вторая — «Литературные межи». Стоило бы дать премию тому, кто уловит в одной из этих двух книг хоть что-нибудь похожее на «направление». Замошкин пишет о том, что пролетариат призван сказать новое слово в литературе. О том же пишет Пакентрейгер. Замошкин говорит, что классовая точка зрения – единственно правильная. То же самое с трогательным единодушием утверждает Пакентрейгер. Замошкин указывает, что Демьян Бедный – замечательный поэт. Не сомневается в этом, разумеется и Пакентрейгер.

Особенностью Замошкина является его пристрастие к Мариэтте Шагинян, этой трудолюбивой и скромной «работнице пера». Он ее сравнивает с Гёте и называет «предшественницей Шпенглера». В избытке восторга он говорит о стихах Шагинян, что это «субъективные и грустные клавирабенды». По-видимому, знаток Гёте и Шпенглера в немецком языке не совсем тверд. Тот Замошкин называет «поэтом-производственником»… Гезиода.

Пакентрейгер дает писателя новый социальный заказ – «заказ на вдохновение». Он считает, что у современных беллетристов вдохновения мало, и потому они до сих пор не создали «человека рабочей эпохи». Попутно он выражает сожаление, что советским писателям «не удалось художественно расстрелять» врагов коммунизма. Он находит также, что книг в России выходит слишком много. Одна книга обходится государству в полтора трактора. А тракторы советской власти все-таки полезнее, чем книги.

Любопытно указание обоих авторов на факт, который, вероятно, многих удивит – на огромную и все растущую популярность Мамина-Сибиряка у «широкого читателя».

Характерно и то, что им обоим в их «идеологических спорах» приходится постоянно возвращаться к «Зависти» Юрия Олеши. Эта небольшая повесть стала одной из центральных в советской литературе. Она действительно остра и талантлива в замысле и необыкновенно отчетлива в выполнении…

Тому, кто хотел бы в современных настроениях советской литературы разобраться, она даст больше, чем добрый десяток томов критических раздумий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.