Дмитрий Володихин «Русский апокалипсис» понарошку и всерьёз

Дмитрий Володихин

«Русский апокалипсис» понарошку и всерьёз

Господа и ребята!

Это очень печальная статья. Побочным эффектом её прочтения у восьми человек стала тяжёлая депрессия, у четверых – суицид, у троих – расстройство желудка, а один даже приобрёл жестокую чесотку. Может, сразу отложить её и почитать что-нибудь другое? С такими вещами не шутят.

Я предупредил.

Ещё три-четыре года назад фантасты, бравшиеся за футурологическую тему, предлагали читателям немало поводов для оптимизма. На разные лады звучало: «У нас есть будущее! У нас есть надежда!» И не только у всего мира, но и у отдельно взятой страны России.

Столь заметные вещи, как «Се, творю» Вячеслава Рыбакова (2010), «Симбионты» Олега Дивова (2010) и «Война 2020» Сергея Буркатовского (2009), представляют собой образцы футурологии «со счастливым концом». Иначе говоря, в духе «есть свет в конце тоннеля». Их обсуждали горячо, с верой: да, нам ещё есть на что опереться. Выкарабкаемся, не впервой! И даже жутковатые алармистские повести Игоря Пронина «Путешествие в Гритольд» (2009) и Эдуарда Геворкяна «Чужие долги» (2009) выглядел как предупреждение, но не как приговор.

А года два назад поднялась волна «футурологии со знаком минус». Катастрофы, революции, деградации, «смертная тоска» и прочая погибель. Грустно: дефицит позитивной картинки русского будущего – налицо. Сценарии с благополучным «выходом из тоннеля» в нашей фантастике практически не появляются. Свет пропал из конца бетонной трубы… А если выходит роман с тремя крохами надежды в трюмах, то его просто не замечают.

Тема конца света – локального и всеобщего – сфокусировала на себе внимание как фантастов, так и их читателей.

Речь идёт не о посткатастрофном антураже, коим наполнены «сталкерные», «анабиозные» и «метрошные» романы. Ржавь, стреляные гильзы, мужики в противогазах, подземелья, радиация и всюду калашники, калашники, калашники… Можете представить себе тридцать пять тысяч одних калашников!

Это всё, знаете ли, «апокалипсис понарошку». После очередного раунда конца света декорации снимаются, проходят плановый ремонт, а затем монтируются по новой, в слегка переработанном виде. Читая про мужика в противогазе и с калашником, никто не воспринимает постапокалиптическую «картинку» всерьёз. Игра, не более того.

Когда очередной апокальщик вызывает к жизни привычную картинку очередной «зоны» с привычным квестовым сюжетом – группа приключенцев кого-то спасает, заодно становясь миллионе… миллиарде… триллионерами! – это всего лишь попытка поиграть на всем знакомой эмоции...

Конец ознакомительного фрагмента.