Обыкновенная повесть

Обыкновенная повесть

Была чудесная весна!

Они на берегу сидели —

Река была тиха, ясна,

Вставало солнце, птички пели;

Тянулся за рекою дол,

Спокойно, пышно зеленея;

Вблизи шиповник алый цвел,

Стояла темных лип аллея.

Была чудесная весна!

Они на берегу сидели —

Во цвете лет была она,

Его усы едва чернели.

О, если б кто увидел их

Тогда, при утренней их встрече,

И лица б высмотрел у них

Или подслушал бы их речи —

Как был бы мил ему язык,

Язык любви первоначальной!

Он, верно б, сам, на этот миг,

Расцвел на дне души печальной!..

Я в свете встретил их потом:

Она была женой другого,

Он был женат, и о былом

В помине не было ни слова.

На лицах виден был покой,

Их жизнь текла светло и ровно,

Они, встречаясь меж собой,

Могли смеяться хладнокровно…

А там, по берегу реки,

Где цвел тогда шиповник алый,

Одни простые рыбаки

Ходили к лодке обветшалой

И пели песни – и темно

Осталось, для людей закрыто,

Что было там говорено

И сколько было позабыто.

<1842>

* * *

К подъезду! – Сильно за звонок рванул я. —

Что, дома? – Быстро я взбежал наверх.

Уже ее я не видал лет десять;

Как хороша она была тогда!

Вхожу. Но в комнате все дышит скукой,

И плющ завял, и сторы спущены.

Вот у окна, безмолвно за газетой,

Сидит какой-то толстый господин.

Мы поклонились. Это муж. Как дурен!

Широкое и глупое лицо.

В углу сидит на креслах длинных кто-то,

И подушки утонув. Смотрю – не верю!

Она – вот эта тень полуживая?

А есть еще прекрасные черты!

Она мне тихо машет: «Подойдите!

Садитесь! рада я вам, старый друг!»

Рука как желтый воск, чуть внятен голос,

Взор мутен. Сердце сжалось у меня.

«Меня теперь вы, верно, не узнали…

Да – я больна; но это все пройдет:

Весной поеду непременно в Ниццу».

Что отвечать? Нельзя же показать,

Что слезы хлынули к глазам от сердца,

А слово так и мрет на языке.

Муж улыбнулся, что я так неловок.

Какую-то я пошлость ей сказал

И вышел. Трудно было оставаться —

Поехал. Мокрый снег мне бил в лицо,

И небо было тускло…

<1842>