Воланд

Два глаза уперлись Маргарите в лицо. Правый с золотою искрой на дне, сверлящий любого до дна души, и левый – пустой и черный, вроде как узкое игольное ухо, как выход в бездонный колодец всякой тьмы и теней. Лицо Воланда было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины. Кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар.

Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита

Как сказал когда-то Остап Бендер Шуре Балаганову: «А дальше что? Дальше ваши рыжие кудри примелькаются и вас просто начнут бить». Вот и я чувствую: мои игры со словами уже примелькались и читатели меня «просто начнут бить». Например, вопросами.

При чем здесь Воланд?

Почему среди обычных слов вдруг – имя?

Не издевательство ли это?

Как можно имя князя тьмы называть «смешным словом»?

Не оскорбляю ли я память Михаила Афанасьевича Булгакова?

И так далее.

Подождите, подождите. Может быть, я еще сумею оправдаться.

Начну с того, что я был в гостях у Воланда и посетил его жилище, а большинство читателей вряд ли догадываются, где это жилище находится.

Вот оно: ?

Не верите? Пожалуйста – на доме есть соответствующая табличка: ??

Не буду переводить весь текст, достаточно и того, что написано крупными буквами: «Воландс Торнет». В переводе с норвежского это означает: «Башня Воланда». Почему «с норвежского»? А потому что эта башня находится на территории Норвегии, в окрестностях города Ставангера.

Может быть, я обманул читателей, заявив, что был «в гостях» у Воланда?

Нет, внутри башни я тоже побывал. Очень опрятное и вполне симпатичное жилище. Из окна гостиной открывается прекрасный вид на пригород Ставангера и Ганнсфьорд.

Правда, Воланд так и не появился. Разумеется, он там присутствовал – не мог не присутствовать, коль скоро это его обиталище, – но все же предпочел остаться невидимым и неслышимым. Ну что же, это его право.

Неужели я хочу сказать, что Воланд по происхождению норвежец? Вовсе нет. Насчет национальности я ни словом не обмолвился. То, что я хотел донести до читателя, я уже донес: неподалеку от норвежского города Ставангера стоит Башня Воланда. Только и всего.

А воздвигнута эта башня на горке, которая называется Воландсхауген – холм Воланда. Парковый массив, окружающий горку, именуется Воландспаркен (то есть «Парк Воланда»). Аллея, огибающая холм, тоже носит название Воландсхауген. Есть и другие аллеи: Воландсвейен («Дорога Воланда»), Воландсштуббен (что можно перевести как «Воландовы пни» или «Воландовы тупики»). Неподалеку располагается заведение, именуемое «Воландс хауген барнехаге» – «Детский сад холма Воланда».

«Ну, это уж чересчур! – воскликнет кто-нибудь суеверный. – И без того сплошная чертовщина, а тут еще “Воландов детский сад”. Это просто чертовская чертовщина! Да кто он такой, этот Воланд, в конце концов?!»

Вот об этом и речь.

Окрестности города Ставангера не представляют собой нечто исключительное. В Норвегии (а также кое-где в Швеции и Дании) есть немало деревень, местечек и местностей, носящих название «Воланд».

Это – обыкновенная топонимика.

В Скандинавии существует множество людей с фамилией Воланд, и есть немало людей, носящих ИМЯ Воланд.

А это уже – обыкновенная антропонимика.

Имена и фамилии произведены от географических названий. Такое встречается сплошь и рядом. Что же касается географического названия «Воланд», то ничего таинственного в нем нет. На древненорвежском «во-» (вариант: «ва-») – это «поворот, угол», а «-ланд» – «земля» (ну, тут дело совсем понятное даже без знания германских языков: Ирландия, Шотландия, Гренландия, Исландия и так далее) или даже «ферма, поместье, хутор».

В сумме получается: «Воланд». И означает это «хутор на повороте дороги (или реки)», либо «ферма в уголке поля (леса)», либо «земля за поворотом». Все очень просто и даже… приземленно.

Мне представляется, что большинство норвежцев (даже весьма образованных) понятия не имеют о «Мастере и Маргарите», – как мы не имеем представления, допустим, о значительном романе «Гарман и Ворше» великолепного норвежского писателя Александра Хьелланна. А те норвежцы, которые всё-таки прочитали «Мастера и Маргариту» (например, в английском переводе), скорее всего, удивились: и чего это автор назвал своего странного героя таким прозаическим, крестьянским именем?

Откуда же Булгаков взял своего Воланда? Ну, разумеется, не из норвежской топонимики. Михаил Афанасьевич позаимствовал имя своего персонажа у… Гёте (исследователям творчества Булгакова это давно известно), взяв его из «Фауста».

Вот только не надо лихорадочно листать великую трагедию! Вы там ничего не найдете.

Дело в том, что в «Фаусте» Гёте – я имею в виду оригинальный текст трагедии – князь тьмы упоминается как Воланд (правильно, кстати, «Фоланд», а не «Во– ланд»)… один-единственный раз.

Вот это место – слова Мефистофеля, прозвучавшие в сцене «Вальпургиева ночь»:

Platz! Junker Voland kommt. Platz! s??er P?bel, Platz!

Перевод мог бы быть таким: «Дорогу! Барин Фоланд идёт. Дорогу, милый сброд!»

Впрочем, это моя собственная версия. В классическом переводе Бориса Пастернака текст выглядит иначе:

Эй, рвань, с дороги

И дайте дьяволу пройти!

Заметили? «Барин Фоланд» исчез (немецкое Junker – это «помещик, юнкер, барин»), а вместо него вдруг выскочил «дьявол», которого у Гёте как раз и нет. (При всем уважении к Борису Леонидовичу, исчезли не только «юнкер», «Фоланд» и «милый сброд», исчез гётевский шестистопный ямб, зато появились рифма и другой поэтический размер.)

Есть только один перевод «Фауста» на русский язык – прозаический перевод Александра Лукича Соколовского, вышедший в 1902 году, – где эта строка с «Воландом» переведена хотя и неточно, но близко к оригиналу: «Эй, вы! Место! Идет господин Воланд!»53.

Известно, что Булгаков знал о переводе Соколовского и Воланда взял именно оттуда. Известно также, что Михаил Афанасьевич хорошо знал немецкий язык и делал выписки из «Фауста» именно на немецком. Булгаков долго размышлял, как бы ему назвать князя тьмы, перебирал малоизвестные имена (были, например, варианты «Азазелло», «Велиар»), но остановился всё же на совсем малоизвестном: Воланд (однако же не «Фоланд»).

О Булгакове написано очень много – и о его жизни, и о работе над великим романом. Немало фактов можно почерпнуть, например, в «Булгаковской энциклопедии», – проблема лишь в том, что ни эта энциклопедия, ни какая-либо другая не сможет объяснить, откуда взялось само слово «Воланд».

А взялось оно вот откуда. «Воланд» и похожие слова («волант», «волонт», «волонте») начиная примерно с XVI века действительно обозначали в европейских языках (французском, английском, немецком, итальянском) нечистую силу или беса. Или проказливого беса («лукавого»). Или ловкого жулика. Или же проворного, быстрого, живого, шустрого, а также сообразительного и находчивого человека. Или капризную, взбалмошную личность – словом, ветреника. «Ветреник» – лучший перевод, потому что немецкое «воланд» (Voland) пришло из старофранцузского, где volante, а еще раньше volans означало «способный летать; летающий» (в основе – старая добрая латынь: глагол volare, «летать»).

Имейте в виду: в бадминтоне «волан» – того же происхождения, и означает он «летающий».

Во всех культурах и мифологиях нечистая сила (духи, демоны, дэвы и прочие) обладала способностью к полёту: летание – это проявление сверхъестественных, нечеловеческих свойств.

Жуликов тоже в разных языках называли «летунами»: сейчас он здесь, а через минуту исчез – сделал свое дело и «улетел».

Русское слово «упырь», породившее европейского «вампира» и вернувшееся к нам уже именно «вампиром», означает… «летающий»!

Корень здесь – «-пыр» (старославянское «пър»), тот же самый, что в словах «перо», «пернатый», «парить» и даже «прапорщик» (это слово – производное от старославянского «прапор», означающего «знамя»; что знамя делает? – ну, конечно, развевается, вот «прапор» – это и есть полотно, которое развевается – парит! – на древке, а «прапорщик» – не кто иной, как «знаменосец»).

Летучая мышь «нетопы?рь» – опять-таки «летающая», причем «летающая ночью» («нето-» – это старославянская модификация латинского noctis, родительного падежа слова nox, «ночь»).

Что еще добавить к разъяснению слова «Воланд»? Ну разве лишь следующее: в европейских странах (не только скандинавских) фамилии Voland (англ.), Volant, Volante (фр.), Volonte (ит.) весьма распространены, и ни один носитель такой фамилии не видит в ней ничего «демонического».

Пусть слово (имя, фамильное имя) «Воланд» не такое уж и смешное, но, во всяком случае, занятное, ибо этимологически оно означает только одно: «летун».

Ну что, читатели, бить будете?

Если да – мне впору откладывать книгу и готовиться к обороне. Или укрыться за забором. Или опустить забрало. Благо, что все выделенные слова… однокоренные! Только имейте в виду, что слово «оборона» – весьма опасное: можно сильно уколоться. Ведь и «оборона», и глагол «бороться», и «забор» с «забралом», и «борона», и «борода», и даже слово «брань» (как в смысле ругани, так и в смысле битвы) восходят к древнерусскому слову «боръ», означавшему не только «сосновый лес», но и «сосну», и «хвою» (то, что колет), а также много чего другого. Ведь «боръ» родствен древневерхненемецкому berjan, «ударять», греческому pharo, «колю», латинскому forare, «протыкать, колоть», и восходит к протоиндоевропейскому корню bher-, обладавшему значениями «колоть, наносить колотые раны, пронзать, сверлить» (надо ли говорить, откуда взялась «бормашина»?). И ведь все складывается: где бор, там и дерево; где дерево, там и колья для забора, и дубина для драки; а где драка, там и ругань.

Так как, опускать мне забрало? (В древнерусском языке было «забороло», и обозначало это слово «крепостное укрепление в виде стены».)

Если нет, тогда перейдем ко второму разделу, который называется так (проницательный читатель, да еще возымевший вкус к игре слов, наверное, уже догадался):

слова веселые, но необязательно смешные…