3. Боян

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3. Боян

О Бояне мы судим со слов Поэта. Но Поэта гениального, а значит, глубоко проницательного и правдивого.

Образ мыслей Бояна можно, пожалуй, определить как позднемифологический. Система двоичных противопоставлений является методом бояновского мышления и живо ощущается в построении предложения. Он верит в физическое существование души человека после его смерти. Образ Мирового Дерева связывает воедино пространство–время и все уровни мифологического мироздания. Свой князь или воин — всегда сокол, чужой — галка. Образ идеального героя, естественно, сливается с образом его творца, а оба они — продолжатели дела своих богов. О богах и их достойных «внуках» и слагает Боян песни–мифы, песни–гимны и «славы». Кровно–родственные связи продолжают сохранять объединяющее значение и быть причиной серьёзнейших дел, например, войны против внешних врагов.

Для мифологического мировосприятия, где дела человека предопределены раз и навсегда, а пространство–время неизменно от века и во веки, творческий метод («замышление») поэта тоже должен быть неизменно одинаковым, а само «песнетворчество» должно подтверждать установившееся представление о человеке, природе и богах. Поэтому и внутренний мир его героев всегда одинаков.

Сила Бояна — в полном слиянии с народом. С этим связана и его ограниченность: он лишён способности увидеть народ и себя в развитии, в борьбе внутренних противоречий. Образ мыслей и художественный язык Бояна близки и понятны народу. Как поэт он воспитывался на фольклоре, на освоении и разработке его достижений. Поэтический язык с очевидностью обнаруживает это родство — отрицательный параллелизм, постоянные и тавтологические эпитеты, любовь к гиперболизации, народная метонимия (название реки, место народа) и т. п. Бравурный интонационный строй, радостная, «победная» тональность пронизывают творения Бояна, как и героический народный эпос, Боян — песнотворец редкостного дарования и высокой поэтической культуры. Его гиперболы изящны и оригинальны, его речь не терпит лишних слов. Фраза Бояна точна, проста и благозвучна. Стиль в целом оставляет впечатление продуманной завершённости.

Боян мастерски владеет различными способами ритмической организации текста, которую он тесно увязывает с содержанием, подчиняет замыслу. Сравните, например, торжественное обращение Всеволода к Игорю с походным ритмом «песни» о курянах. Великолепна полнозвучная рифма Бояна! И не только древнерусская, вокалическая («комони» — «готови», «а мои ти куряни» — «сведоми къмети»), но и вполне современная «възлелеяны» — «въскръмлеяи», «ведоми» — «знаеми» и т. д.

Поэтическая речь Бояна покоряет естественной музыкальностью, свободой и вдохновением мастерской импровизации. Именно эти её достоинства и выразил Поэт глаголом «растекашется». Уместно напомнить, что Боян был, видимо, выдающимся исполнителем своих «песен» на гуслях и что, наверное, было истинным эстетическим наслаждением слушать гениальные творения в музыкальном сопровождении автора.

Для меня несомненно, что до создания «Слова» Поэт писал по «замышлению Бояна», учился у него. Называя Бояна «внуком Велеса» и «соловьём», он тем самым даёт его песне творчеству столь высокую оценку, что её современным эквивалентом может быть только «гений».

Образ Бояна, созданный Поэтом, позволяет предположить, что творения Бояна пользовались огромной популярностью, и потому, наверное, оказали влияние на народное творчество, что сложилась бояновская традиция «песнетворчества» на Руси, поклонники которой в одно время с Поэтом сочиняли «ратные повести» о походе Игоря.