15. Вспоминая первые времена и первых князей

15. Вспоминая первые времена и первых князей

В «Слове» описано или охарактеризовано восемь военных походов и битв: поход Мстислава против касогов, Игоря против половцев, битва на Нежатине Ниве, битвы на реках Стугна и Немига, захват Новгорода Всеславом, поход Святослава III против Кобяка, битва Изяслава Васильковича с литовцами. Кроме того, дана оценка войнам Владимира I, Ярослава Мудрого и Романа Святославича против тюркских степных племён, войнам Святослава Ярославича, прадеда Ярослава Черниговского, походам Олега Святославича, войнам Всеволода Большое Гнездо, войнам Рюрика и Давыда против половцев, войнам Ярослава Осмомысла, войнам Романа и Мстислава против различных племён, включая половцев. Число войн, которые Поэт знал, трудно сосчитать, но, несомненно, оно составит не одну сотню. Богатейшее собрание фактов для раздумий и обобщений!

Все войны «Слова» подразделяются Поэтом на «прежние» и «нынешние», то есть происходившие в его время. Среди «прежних» чётко различаются две группы. Важнейшее значение имеют «войны первых времён», то есть войны Владимира I, Ярослава Мудрого, его брата Мстислава и Романа Святославича. Это были войны, в которых стратегическое и тактическое искусство Соколов-князей, боевое единство сил обеспечивали победы над врагами. К этой группе примыкают (по признаку высокой оценки и хронологически) войны Святослава, отца Романа Тмутороканского. Сто с лишним лет спустя звон славы Святослава помогал воинам Ярослава Черниговского побеждать врагов «кликом, без щитов, с ножами засапожными».

Но есть и вторая группа «прежних» войн. Это войны Олега Гориславича и Всеслава Полоцкого.

Общая характеристика битвы на Нежатине Ниве (1078 г.) и военной политики Гориславича дана ранее. Здесь необходимо подчеркнуть их главнейшую особенность — подчинение интересов Руси интересам борьбы Гориславича за власть и уделы. Гориславич беззастенчиво использовал половецкие войска как орудие своей междоусобной борьбы. Их итогом всегда было ослабление Руси. В «Слове» описаны три междоусобные войны Всеслава — г. одной он потерпел страшный разгром и в двух победил, «расшиб» славу Ярослава Мудрого. Эти войны принесли Руси только разорение и горе.

Две группы «прежних» войн — две противоположные традиции: объединение и разъединение русских сил, общегосударственный и локальный патриотизм, усиление и ослабление Руси.

Вторую группу «прежних» войн невозможно описать в ключе творческого «замышления Бояню». Кого изображать Соколом, а кого Лебедем, когда с обеих сторон сражались только русские? Или когда русские вместе с половцами бились против русских и победителем оказывались первые? Мифологическое мышление здесь должно было стать в тупик, и Боян, мне кажется, оставлял подобные факты вне «песнетворчества». А диалектический ум Поэта, умело разматывая клубки противоречий, не боялся осуждать своих князей, когда их действия наносили вред Руси и русскому народу. Более того, он извлекал уроки как из победоносных войн Соколов–князей, так и из междоусобиц. Поэт занял активную позицию по отношению к истории Руси, гневно отвергая негативный опыт и страстно ратуя за развитие традиций, способствующих могуществу Руси и благосостоянию народа. Это означало коренной пересмотр отношения к войнам и победам: они утрачивали свою самоценность и рассматривались Поэтом только с точки зрения благоприятности или неблагоприятности их результатов для судьбы Руси и жизни русского народа.

К «нынешним» войнам относятся поход Игоря против половцев, поход Святослава III (1184 г.) против Кобяка и битва Изяслава Васильковича с литовцами. Войнам (тоже «нынешним») других князей, современников Игоря, — Всеволода Суздальского, Ярослава Осмомысла, Рюрика и Давыда, Романа и Мстислава — Поэт уделил примерно равное внимание. Из «нынешних» войн только поход Святослава III вписывается целиком в традицию «войн первых времён». Это был объединённый, победоносный поход, обеспечивший левобережной Руси мирный год и создавший реальные условия для предотвращения половецких нашествий на более длительный период. Политическое значение остальных походов противоречиво. Князья продолжают дело Святослава I и Ярослава Мудрого, поскольку борются против внешних врагов, а не друг с другом. Вместе с тем их походы подобны походу Игоря, поскольку ведутся изолированными силами и преследуют удельные цели. Естественно, что некоторые походы заканчиваются победами русских войск, а некоторые — их поражением. Потому-то, полагает Поэт, Русь не может нанести решительного поражения своим главным врагам. Среди войн этих князей есть и междоусобные, подобные войнам Гориславича или Всеслава.

«Нынешние» русские князья одновременно и обнадёживают и тревожат Поэта. Возьмем Игоря, который и похож и не похож на своего деда Олега. Из каждой междоусобицы Гориславич выходил ещё более яростным «сеятелем раздоров», но Игорь в половецком плену обрёл в себе силу для борьбы за единство Руси. Их конечные цели совпадали, но не совпадали средства достижения целей. II в этом суть. Поход против половцев, страшное поражение от них, а затем плен воспитывают в Игоре патриотическое сознание и патриотическое чувство, в то время как борьба Гориславича совместно с половцами против русских усугубляла в его характере корыстолюбивые, раскольнические настроения.

Думается, Поэт глубоко понимал взаимодействие цели и средств её достижения, и, обращаясь к русским князьям с призывом выступить в объединённый поход против половцев, надеялся, что это окажет мощное содействие их воспитанию в патриотическом духе. Надеялся, что, подобно Игорю, князья изменятся к лучшему.

Объективно Игорь нанёс большой вред Руси и русскому народу, но субъективно он одержал победу над собой: избавился от иллюзий, от заносчивости и самомнения, осознал необходимость объединённой борьбы против врагов. Герой преобразился.

…Игорь и Овлур благополучно домчались до Руси. Кажется, на этом можно было бы поставить точку. Но Поэт рассудил иначе. Спокойная концовка противоречила бы основному настрою «Слова» — бить в колокола тревоги, будоражить разум и совесть русских князей. И Поэт пишет сцену погони за Игорем.

Ее ведут ханы Гзак и Кончак. Природа Половецкого Поля благоприятствует им. Шумливые птицы — сороки, галки, вороны — примолкли и не мешают слушать, дятлы «указывают путь к реке», соловьи предвещают радостный рассвет. Между двумя могущественными половецкими правителями происходит иносказательный разговор. «Молвит Гзак Кончаку: «Если сокол к гнезду летит — пронзим соколёнка стрелами золочёными». Гзак предлагает убить сына Игоря, Владимира, который в плену был помолвлен с дочкой Кончака и, как свидетельствует летописец, вернулся на Русь «с дитятей». Такое предложение равнозначно пересмотру традиционной стратегии половецких ханов по отношению к Руси, так как оно кладёт конец столетней политике заключения браков между половчанками и русичами знатных родов. Эта политика создавала морально-политические основания для вмешательства половцев в дела Руси с целью её раскола и ослабления, подталкивала русских князей на временные союзы с половцами против других князей. Родственные отношения не препятствовали половцам разорять Русь. Убийство Владимира означало бы укрепление союза двух ханов на новой стратегической основе — на основе разрыва родственных связей с Русью, войны без перемирия.

Подобная стратегия могла возникнуть лишь вследствие ощущения перевеса в силах над Русью. Оценка Гзака была близка к истине. «Окружение и уничтожение северских войск… решительно меняло баланс военных сил Руси и Половецкого Поля в пользу степняков…» (Б. А. Рыбаков). Гзак выражал мнение ханов, которые считали, что Поле накопило достаточно сил, чтобы, отбросив хитрость и коварство, одолеть ослабленную раздорами Русь в открытом противоборстве и поработить её народ.

«И Кончак отвечает Гзаку: «Если сокол к гнезду летит, опутаем соколёнка девицей красной». Кончак отстаивает традиционную политику, считая, что она ослабляет Русь и препятствует ей вести против Поля наступательную борьбу — подобно тому, как опутенки на ногах сокола сковывают его силу и боевитость.

«А Гзак Кончаку говорит: «Опутаем соколёнка девицей красной, — упустим и соколёнка, и девицу, а соколята бить нас начнут в Поле Половецком». Гзак стоит на том, что прежняя политика исчерпала себя, так как не даёт нужных результатов, не мешает русским князьям, женатым на половчанках, порывать с Полем. Пример тому перед глазами — побег князя Игоря: ханы лишились выкупа и потеряли возможного союзника. Поэт оставляет последнее слово за Гзаком, и в этом видится мне знак того, что позицию Гзака он считает более прочной. Вероятно, Поэт полагал, что в ближайшем будущем Русь столкнётся с новой, гзаковской политикой половцев.

Разногласия между Гзаком и Кончаком не следует переоценивать и видеть в них ещё одну опору для надежды. Оба хана дружно действуют против Игорева войска, одновременно, хотя и по разным направлениям, совершают набеги на русские княжества и, наконец, вместе преследуют Игоря. Ханы не воюют друг с другом и не приводят русские полки себе в помощь. Они спорят лишь о том, как вернее одолеть, покорить Русь. Тревожная нота предупреждения Руси перед грозной половецкой опасностью звенит в воздухе, над головами стремительно несущихся по степи ханов, спокойно, по–военному кратко и таинственно беседующих о лучшем пути к победе.

«Слово» начиналось и с иносказательного рассказа о Соколах–князьях, атакующих Лебедей–врагов, а заканчивается символическим диалогом Гзака и Кончака (Лебедей), преследующих Игоря (Сокола). «Язык войн первых времён» н язык нынешней войны контрастируют так же, как звон победы и стон поражения.

Чтобы остановить агрессивный бег половецких коней, надо вернуть прежние времена, прежнее боевое единство русских князей. Надо нападать на Лебедей–врагов, но не разрозненными силами, как Игорь, а объединёнными, как Ярослав Мудрый. Последняя тайна символа «Тайна» в том, что всякое мирное решение вопроса исключается: обе половецкие линии в политике агрессивны. Значит, надо собирать силы и готовиться к разгрому врагов. То же самое, по сути дела, происходит и на западных границах Руси. Время диктует: надо быть сильнее агрессивных врагов, а значит, надо быть едиными в борьбе с ними и не отсиживаться за городскими стенами, подобно Ярославу Черниговскому, а наступать на них, как Святослав III. Только тогда могут прийти для Руси «обильные времена».