1
Первый, отчасти уже намеченный исследователями, — это амбивалентный комплекс, который можно очертить как:
тот или иной модус приятия жизни, трудностей, враждебного начала, чужого, зла, смерти, судьбы в надежде на единение с народом и достижение поэтического бессмертия.
Приведу в хронологическом порядке наиболее характерные проявления этого инвариантного комплекса, выделяя слова и фрагменты, особенно важные для переклички с СМР.
Твой мир, болезненный и странный, Я принимаю, пустота!
И принимая ветер рока, Раскрыла парус свой душа.
Легкий крест одиноких прогулок Я покорно опять понесу <…> О, позволь мне быть также туманным И тебя не любить мне позволь.
Курантов бой и тени государей: Россия, ты — на камне и крови — Участвовать в твоей железной каре Хоть тяжестью меня благослови!
Он творит игры обряд, Так легко вооруженный, Как аттический солдат, В своего врага влюбленный!
Скоро ль истиной народа Станет истина моя? <…> Прав народ, вручивший посох Мне, увидевшему Рим!
Восходишь ты в глухие годы, — О, солнце, судия, народ.
Что ж, гаси, пожалуй, наши свечи В черном бархате всемирной пустоты.
И сам себя несу я, Как жертву, палачу.
Я все отдам за жизнь — мне так нужна забота, — И спичка серная меня б согреть могла.
Тянуться с нежностью бессмысленно к чужому, И шарить в пустоте, и терпеливо ждать.
— Не забывай меня, казни меня, Но дай мне имя, дай мне имя!
Какая боль — искать потерянное слово, Больные веки поднимать
И с известью в крови для племени чужого Ночные травы собирать Москва — опять Москва. Я говорю ей: здравствуй! Не обессудь, теперь уж не беда, По старине я принимаю братство Мороза крепкого и щучьего суда <…> Кого еще убьешь? Кого еще прославишь? Какую выдумаешь ложь?
Душно — и все-таки до смерти хочется жить.
— Ничего, хороша, хороша… Я и сам ведь такой же, кума.
Ты должен мной повелевать, А я обязан быть послушным.
Моя страна со мною говорила, Мирволила, журила, не прочла <…> Адмиралтейским лучиком зажгла. Я должен жить, дыша и большевея, Работать речь, не слушаясь — сам-друг…
Не кладите же мне, не кладите Остроласковый лавр на виски, Лучше сердце мое разорвите Вы на синего звона куски… И когда я усну, отслуживши, Всех живущих прижизненный друг, Он раздастся и глубже и выше — Отклик неба — в остывшую грудь.