Соисполнительство

Соисполнительство

В ч. 2 ст. 33 УК РФ содержится указание на соисполнителя как на лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с другими лицами (соисполнителями). Иными словами, соисполнительство предполагает выполнение объективной стороны состава преступления несколькими лицами на основе единого совместного умысла[45].

Соисполнитель может выполнить объективную сторону преступления как полностью, так и частично. Яркий пример соисполнительства можно найти в одной из новелл «Декамерона», повествующей о злоключениях молодой красавицы Алатиэль, дочери султана Вавилонии.

Волею судьбы Алатиэль оказалась в замке родовитого Перикона де Висальго и стала его наложницей. Младший брат Перикона Марато, восхитившись красотой Алатиэль, задумал похитить девушку, а своего брата — убить. Однажды в гавань города, где происходили эти события, зашел корабль, направлявшийся в Романию. Хозяевами судна были двое молодых генуэзцев, с которыми Марато договорился о том, чтобы ближайшей ночью они приняли его на борт вместе с женщиной.

Под покровом темноты Марато с несколькими товарищами пробрался в замок, убил спящего Перикона, похитил Алатиэль и доставил ее на корабль, который немедленно отдалился от городских берегов. Однако долго торжествовать победу Марато не пришлось: молодые генуэзцы воспылали к Алатиэль страстью, а к Марато — ненавистью. Они сговорились убить его и однажды, когда корабль быстро шел на парусах, а Марато стоял на корме и смотрел в море, генуэзцы подкрались к нему и, быстро схватив его сзади, бросили в море[46].

Как видим, в действиях обоих соисполнителей полно признаков объективной стороны убийства.

Другой пример соисполнительства являет читателю повесть Н.С. Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» в сцене убийства купца Зиновия Борисыча его супругой Катериной Львовной и ее любовником Сергеем.

Катерина Львовна, решив избавиться от мужа и связать судьбу с Сергеем, ставит супруга, что называется, перед фактом своей измены и уже не скрывает интимных отношений с приказчиком.

— Ну-ка, Сереженька, поди-ка, поди, голубчик, — поманила она к себе приказчика.

Сергей тряхнул кудрями и смело присел около хозяйки.

— Господи, Боже мой! Да что же это такое? Что же вы это, варвары?! — вскрикнул, весь побагровев и поднимаясь с кресла, Зиновий Борисыч.

— Что? Иль не любо? Глянь-ко, глянь, мой ясен сокол, каково прекрасно!

Катерина Львовна засмеялась и страстно поцеловала Сергея при муже. В это же мгновение на щеке ее запылала оглушительная пощечина, и Зиновий Борисыч кинулся к открытому окошку.

— А…а, так-то… ну, благодарствуй. Я этого только и дожидалась! — вскрикнула Катерина Львовна…

Одним движением она отбросила от себя Сергея, быстро кинулась к мужу и <…> схватила его сзади своими тонкими пальцами за горло и, как сырой конопляный сноп, бросила его на пол.

Тяжело громыхнувшись и стукнувшись со всего размаху затылком об пол, Зиновий Борисыч совсем обезумел. <…> Он молча повел глазами и остановил их с выражением злобы, упрека и страдания на жене, тонкие пальцы которой крепко сжимали горло.

Зиновий Борисыч не защищался; руки его, с крепко стиснутыми кулаками, лежали вытянутыми и судорожно подергивались…

— Подержи его, — шепнула она (Катерина Львовна. —Л.К.) равнодушно Сергею, сама поворачиваясь к мужу.

Сергей сел на хозяина, придавил обе его руки коленами и хотел перехватить под руками Катерины Львовны за горло, но в это же мгновение сам отчаянно вскрикнул. При виде своего обидчика кровавая месть приподняла в Зиновии Борисыче все последние его силы: он страшно рванулся, выдернул из-под Сергеевых колен свои придавленные руки и, вцепившись ими в черные кудри Сергея, как зверь, закусил зубами его горло. Но это было ненадолго. Зиновий Борисыч тотчас же тяжело застонал и уронил голову. Катерина Львовна, бледная, почти не дыша вовсе, стояла над мужем и любовником; в ее правой руке был тяжелый липкий подсвечник, который она держала за верхний конец, тяжелою частью книзу. По виску и щеке Зиновия Борисыча тоненьким шнурочком бежала алая кровь.

<…>

— Ну полно с ним копаться, — сказала она Сергею, — перехвати ему хорошенько горло.

Зиновий Борисыч захрипел.

Катерина Львовна нагнулась, сдавила своими руками Сергеевы руки, лежавшие на мужнином горле, и ухом прилегла к его груди. Через пять таких минут она приподнялась и сказала: «Довольно, будет с него». Сергей тоже встал и отдулся. Зиновий Борисыч лежал мертвый, с передавленным горлом и рассеченным виском[47].

Другой классический пример соисполнительства демонстрируют нам все те же Катерина Львовна и Сергей, лишая жизни малолетнего Федю Лямина, неожиданно появившегося наследника убиенного ими же Зиновия Борисыча.

Однажды, когда Федя заболел и слег, любовники-соучастники решили убить мальчика, поскольку ему причиталась солидная доля капиталов покойного дяди, чего ни Сергей, ни Катерина Львовна допускать, понятное дело, не хотели. Первым в комнату, где находился больной наследник, вошла его «сердобольная» тетушка.

— … ты ложись, ложись, — проговорила Катерина Львовна… изменившимся, нетвердым голосом и, схватив мальчика под мышки, положила его на изголовье.

В это мгновение Федя неистово вскрикнул: он увидал входящего бледного босого Сергея.

Катерина Львовна захватила своею ладонью раскрытый в ужасе рот испуганного ребенка и крикнула:

— А ну, скорее; держи ровно, чтоб не бился!

Сергей взял Федю за ноги и за руки, а Катерина Львовна одним движением закрыла детское личико страдальца большою пуховою подушкою и сама навалилась на нее своей крепкой, упругой грудью.

Минуты четыре в комнате было могильное молчание.

— Кончился, — прошептала Катерина Львовна…[48].

Пример соисполнительства мы находим и в «Бесах» Ф.М. Достоевского.

Теперь совершенно известно до мельчайших подробностей, как произошло это ужасное происшествие. Сначала Л и путин встретил Эркеля и Шатова у самого грота; Шатов с ним не раскланялся и не подал руки, но тотчас же торопливо и громко произнес:

— Ну, где же у вас тут заступ и нет ли еще другого фонаря?.. Это вот здесь, вот тут, на самом этом месте…

<…> В эту самую минуту бросился сзади на него из-за дерева Толкаченко, а Эркель схватил его сзади же за локти. Липутин накинулся спереди. Все трое тотчас же сбили его с ног и придавили к земле. Тут подскочил Петр Степанович со своим револьвером <…> Шатов вдруг прокричал кратким и отчаянным криком; но ему кричать не дали: Петр Степанович аккуратно и твердо наставил ему револьвер в лоб, крепко, в упор и — спустил курок…[49]

Как видим, соисполнители там, где имеет место предварительный сговор, говоря словами Вячеслава Бутусова, скованные одной цепью, связанные одной целью. В некоторых произведениях мы можем найти в прямом смысле буквальное тому подтверждение. Возьмем для примера поэму А.С. Пушкина «Братья-разбойники». Один из оставшихся в живых братьев рассказывает, сидючи «за Волгой, ночью, вкруг огней» среди таких же душегубов, о своих разбойничьих «подвигах», да о том, как попались они и что сталось с ними потом.

<…> попались молодцы;

Не долго братья пировали;

Поймали нас — и кузнецы

Нас друг ко другу приковали,

И стража отвела в острог.

<…>

Взяла тоска по прежней доле;

Душа рвалась к лесам и к воле,

Алкала воздуха полей.

<…>

По улицам однажды мы,

В цепях для городской тюрьмы

Сбирали вместе подаянье

И согласились в тишине

Исполнить давнее желанье (побег. — Л.К.);

Река шумела в стороне,

Мы к ней — и с берегов высоких

Бух! Поплыли в водах глубоких,

Цепями общими гремим,

Бьем волны дружными ногами,

Песчаный видим островок

И, рассекая быстрый ток,

Туда стремимся. Вслед за нами

Кричат: «Лови! лови! уйдут!».

Два стража издали плывут.

Но уж на остров мы ступаем,

Оковы камнем разбиваем,

Друг с друга рвем клочки одежд,

Отягощенные водою…

Погоню видим за собою;

Но смело, полные надежд,

Сидим и ждем. Один уж тонет,

То захлебнется, то застонет,

И, как свинец, пошел ко дну.

Другой проплыл уж глубину,

С ружьем в руках, он вброд упрямо,

Не внемля крику моему,

Идет, но в голову ему

Два камня полетели прямо —

И хлынула на волны кровь;

Он утонул — мы в воду вновь,

За нами гнаться не посмели,

Мы берегов достичь успели

И в лес ушли…[50]

Как видим, «братцы» выступают соисполнителями и побега, и убийства.