Опыты

Помимо своих «Опытов» Монтень не оставил произведений, имеющих литературный интерес. Его «Опыты» имеют сложную, более чем двадцатилетнюю творческую историю. Две первые книги «Опытов» были написаны в 1572–1579 гг. В 1586–1587 гг. Монтень внёс множество дополнений в ранее опубликованные части и написал третью книгу. В таком переработанном виде, в трёх томах, «Опыты» были изданы в 1588 г. На экземпляре этого издания Монтень в последние годы жизни сделал многочиспенные дополнения и поправки, включенные в посмертное издание книги (1595).

Сборники назидательных анекдотов и сентенций, излагавшие различные сведения из истории и популяризирующие античную мораль и философию, составляли обычное чтение в эпоху Монтеня. Именно этому типу компиляций обязан своим происхождением жанр «Опытов». Начиная работу над своей книгой, Монтень был далёк от мысли открыть новую область литературы. Его образцами были компиляторы 15-го и 16-го веков, а из древних – Стобей и Авл Геллий. Многие главы первой книги «Опытов» сохранили, несмотря на последующие переделки, следы своего происхождения от указанных образцов. В них на первый план выступает жадный интерес Монтеня к простейшим проявлением человеческой природы, проявлениям характера, к внешнему разнообразию непосредственно ощутимых форм бытия. В соответствии с этим первоначальная художественная манера Монтеня представляет собой бесстрастную фиксацию занимательных фактов без рефлексии, которой проникнуты более поздние главы книги. Беззаботное любопытство к эмпирической реальности практической жизни и наивная литературная форма нанизывания разобщенных фактов на одну случайную нить характеризует первые шаги Монтеня-писателя.

Углубляясь в изучение древних философов и поэтов, Монтень находил новые стимулы для раскрытия своей писательской индивидуальности. Усиленное чтение Сенеки и моральных трактатов Плутарха определило его призвание моралиста. С этих пор «Опыты» Монтеня сосредотачиваются вокруг вопросов морали, т. е. проблем поведения человека, которые составляют основу всей идеологии Возрождения. Человек как мыслящее и действующее существо становится центральным объектом «Опытов». Рационалистическая этика античности открывает Монтеню путь к познанию человека в его самодовлеющем человеческом аспекте, вне порабощающих норм религиозного мировоззрения. Напряженные размышления о целях и запросах человеческой жизни становятся рядом с обнаженно фактографической записью первоначальных «опытов».

Именно на этом этапе создания книги и возникает образ мудреца (le sage), который проходит через всю книгу. Следуя доктрине стоиков, Монтень считает, что человеческая мудрость заключается в преодолении страдания, героической борьбе с ним. Однако сама оценка страдания как величайшего мирового зла, как враждебного человеку начала, унижающего и искажающего природу, с самого начала отличает мировоззрения Монтеня от аскетического рационализма античных стоиков. Высшую ценность Монтень видит в полноте и свободе духовно-чувствительной жизни человека и только поэтому объявляет законом природы стремление избежать страдания.

Страдание неизбежно, но силой своего духа человек должен побороть его и этим героическим усилием оправдать свою независимость и достоинство. Страдания приобретают у Монтеня значение подлинного антагониста человечности. Все человеческое – разум, воля, мужество сила, великодушие – имеет ценность только потому, что существует страдание, в борьбе с которым человек проявляет эти стороны своей природы.

Высшим идеалом мудреца является добродетель. Этим термином Монтень, подобно другим писателем Возрождения, обозначает совокупность всех способностей и творческих сил человека, направленных на совершение блага как для себя, как и для других людей. Впоследствии Монтень признает в «добродетели» естественное свойство человеческой природы. Пока же стоическое учение заставляет Монтеня видеть в ней завоевания мыслей и воли человека.

Где природа делает все за человека и избавляет его от усилий, там нет добродетели. Разум дан человеку для достижения счастья, и только свойственная человеку слабость заставляет его выносить страдания. Поэтому разум должен быть постоянно направлен на такие предметы, которые причиняют страдания. Человек боится смерти. Чтобы избавиться от этого страха, надо все время думать о смерти, приучаться к мысли о ней. Размышления о смерти и страдании – тяжкий, но единственный путь к достижению той добродетели, которая была для эпохи Возрождения залогом личной и общественной свободы. «Предвкушение смерти есть предвкушение свободы. Кто научился умирать, тот разучился рабски служить». (Кн. I, гл. 20). Эти черты мрачного героизма, присущие идеалу человеческого совершенства, свободы и добродетели, сближали Монтеня со стоиками, вопреки коренному различию их исходных позиций. Оптимистическая основа мировоззрения Монтеня, определившаяся уже в этот ранний «стоический» период, не находила своего гармоничного развития в пределах тех требований, которые Монтень предъявлял к человеку, все духовные силы коего обречены на напряженную, не знающую отдыха и забвения, борьбу со скорбью и страданием, приводящую к призрачному «счастью» бесстрастия.

Монтень противопоставлял добродетель своего «мудреца» «жалким условиям человеческого существования» («La miserable condition humaine»), бессилию, страху и зависимости. Требование суровой дисциплины сознательной, героической «мудрости» целиком предоставляло человека самому себе, давало каждому власть над своей личной судьбой. Утверждение личной самостоятельности человека и его права на внутреннюю независимость от обстоятельств жизни послужило основой индивидуалистического мировоззрению Монтеня, ростки которого дают себя знать уже на стоическом этапе. Уделом мудреца должно быть одиночество, то есть самоуглубление. (См. «Об одиночестве», кн. I, гл. 39). «Разумный человек не потерял ничего, если он сохранил самого себя». «Самая великая вещь на свете – уметь принадлежать себе». Так идеал человеческого совершенства постепенно находит свое реальное воплощение в индивидуальном развитии человека, в душевной жизни самого Монтеня.

Вера в практическую пользу философского размышления быстро сменилась у Монтеня разрушительным скепсисом по отношению ко всем философским доктринам и человеческим мнениям. Кульминационным периодом скептического умонастроения были для Монтеня годы 1575–1577, непосредственно предшествовавшие завершению первой редакции «Опытов». В этот период Монтень ориентируется на «Моральные сочинения» Плутарха, на произведения Секста Эмпирика и на книги Корнелия Агриппы Неттесгеймского, скептика в философии и мистика в науке. Этот период характеризуется более широким охватом действительности, преодолением односторонней нравоучительной проблематики предшествующего этапа. Вопреки скептическому отрицанию, которым теперь окрашиваются «Опыты», они становятся ярким изображением жизни, материального мира и человеческих отношений, критическим исследованием «условий человеческого существования».

В книгу проникает широкое общественное содержание, делающее её «опасной», полной драматизма, вступающей в конфликт с идейным обоснованием господствующего церковнофеодального порядка. Скептическое решение вопроса о роли религии в человеческой жизни, отношение разума и «откровения», знания и веры приобретало острый общественный смысл в период гражданских войн, когда конфликт враждующих партий питался ожесточёнными религиозными распрями.

Не посягая с виду на религию, как на систему догматов, Монтень разрывает связь между Богом и человеком и стремится найти подлинное место человека в природе. Человек – слабое, беспомощное создание, подавленное величием космоса, пасынок природы, которая совершеннее и мудрее его. Отнимая у человека роль «царя природы» и «венца творения», Мыслитель тем самым по-новому обосновал автономность человеческого бытия. Бог для Монтеня – не личный бог человека, милостивый отец людей, а Бог природы, строитель вселенной. Оставляя за идеи Бога недоказуемое преимущество совершенной и неизменной истины, Монтень удовлетворяется в сфере человеческой действительности временным, относительным, преходящим. Он видит в жизни и деятельности человека постоянную текучесть и изменчивость форм, противоречивость, непоследовательность и случайность опыта, беспомощность и заблуждение мысли, преграждающие человеку прямой путь к познанию истины. В постоянных поисках истинного решения, в беспокойстве и разочаровании, ведущих человека от одной ступени сознания к другой, от одного «нравственного» состояния к другому, Монтень видит творческую, подлинно человеческую ценность. Скептическая критика разумной деятельности людей является для Монтеня путём к утверждению неисчерпаемого богатства человеческих возможностей. В то же время она служит средством искусного доказательства того, что человеческий разум, ненадёжный руководитель в земных делах, совершенно бессилен в делах небесных.

Творческий скептицизм Монтеня чужд отказу от проникновения в истину. Различие мнений, их вечная смена и непостоянство, противоречия оценок, обычаев, форм существования, характеров и воззрений свидетельствуют о бесконечном богатстве и разнообразии мира и человека.

С внешней стороны «Опыты» представляют свободное, беспорядочное сочетание размышлений и наблюдений, описаний и примеров, анекдотов и цитат, объединённых, чаще всего без видимой связи, в главы, расположенные совершенно случайным образом и без всякой последовательности. Разорванная, фрагментарная форма «Опытов» позволила Монтеню переходить от одной темы к другой с той свободой, которой он был обязан своей глубокой наблюдательности, исключительной начитанности и постоянному общению с культурным наследием прошлого и настоящего.

Хаотическая, иррациональная композиция «Опытов» была естественным результатом общего замысла, однако этот замысел не возник у Монтеня с первыми главами его книги, а испытал существенные изменения по мере роста и усложнения содержания, приобретая всё большую широту и оригинальность. Перед нами, в этом смысле, уникальнейший текст мировой литературы, который словно находится в непрерывном процессе становления. «Опыты» Монтеня – это не нечто застывшее, а постоянно изменяющаяся субстанция, это живая лаборатория художественной мысли. Книга Монтеня словно приглашает нас к диалогу, и автор выступает перед нами в качестве задушевного собеседника, который сам не знает ответа на многие поставленные вопросы. Автор как бы сам меняется вместе со своей книгой и предлагает меняться и своему читателю по мере погружения в текст. Вот как он пишет сам об этом феномене: «Мир не что иное, как постоянное колебание… Сама устойчивость есть не что иное, как более медленное колебание… Я не изображаю бытия. Я изображаю переход: не из одного века в другой или, как говорит народ, из одного семилетия в другое, а изо дня в день, из минуты в минуту» (кн. II, гл. 2).

Этой диалектической тенденцией глубоко проникнуты все «Опыты», раскрывающие действительность в богатстве её противоречий, в многосторонности и в индивидуальном разнообразии характеров, событий и наблюдений, драматизме и пафосе человеческого существования, в материальной полноте чувственного мира.

«Опыты» Монтеня оказали огромное влияние на философию Френсиса Бэкона. Эта книга стала очень важной во всём дальнейшем развитии французской литературы. Мы видим влияние

Монтеня на творчество Мольера. «Опыты» Монтеня незримо присутствуют в творчестве Шекспира, в частности, в трагедиях «Гамлет» и «Буря». В 17-м веке известность и влияние Монтеня быстро распространяется за пределы Франции. «Опыты» были настольной книгой и А.С. Пушкина и Л.Н. Толстого. Список любителей этой великой книги, в который вошли бы имена многих знаменитых исторических личностей, можно было бы продолжить до бесконечности.