ГЛАВНАЯ ТЕМА
ГЛАВНАЯ ТЕМА
(О стихах Людмилы Татьяничевой)
Великий основоположник литературы социалистического реализма А. М. Горький в своем докладе на первом Всесоюзном съезде писателей говорил:
«Основным героем наших книг мы должны избрать труд, то есть человека, организуемого процессами труда, который у нас вооружен всей мощью современной техники, человека, в свою очередь делающего труд более легким, продуктивным, возводя его на степень искусства. Мы должны научиться понимать труд как творчество»
На протяжении всей своей творческой деятельности родоначальник социалистической литературы неоднократно подчеркивал роль труда, как основного организатора и созидателя культуры. Но в собственническом обществе человек-творец всегда находился в непримиримом конфликте с эксплоататором, насильственно присваивающим плоды труда. Творческая радость труженика омрачалась его рабским положением.
Только советский социалистический строй раскрепостил труд. Партия Ленина — Сталина научила понимать труд как творчество миллионные массы. Труд в Советском Союзе стал поистине «делом чести, делом славы, делом доблести и геройства». Творческая созидательная работа советского народа обеспечила победу социализма в нашей стране, защитила ее от внешних врагов и в наши дни ведет к торжеству коммунизма.
Человек социалистического труда, строитель коммунистического общества есть подлинный и великий герой нашей эпохи.
Советские писатели внесли большой вклад в решение этой основной темы современности. Написано немало ярких, талантливых книг, раскрывающих образ человека социалистического труда, воспевающих труд во имя победы коммунизма. Тем не менее эта тема еще не нашла завершенного решения в художественной литературе и попрежнему остается основной, главной в творчестве советских писателей.
Недавно в издательстве «Советский писатель» в Москве вышла книга стихов челябинской поэтессы Людмилы Татьяничевой «Родной Урал».[1] Эта книга интересна не только как показатель несомненного поэтического роста Л. Татьяничевой, но и как одна из книг, основным содержанием которых является тема труда. В одном стихотворении поэтесса говорит о прямом следовании великому завету А. М. Горького:
Знаю — там быть обязан поэт,
Где становится творчеством труд.
Исторические решения Центрального Комитета партии по идеологическим вопросам, борьба партийной печати и писательской общественности с проявлениями безидейности, аполитичности, космополитизма и формализма помог писательнице-коммунистке уточнить свои творческие позиции. В стихах нового сборника Л. Татьяничева отправляется на поиски слова к народу, она ищет его в трудовом подвиге советского человека.
Не аллеей в пуху тополином —
Ты идешь колеею дорог,
Поднимая тяжелую глину
На подошвах рабочих сапог...
И на труд и на подвиг готовый,
Если надо, — пройди сквозь огонь,
И тогда сокровенное слово
Ляжет слитком тебе на ладонь.
(«Поиски слова»).
Нынешняя политическая позиция Л. Татьяничевой характеризуется партийным пониманием задачи поэта.
Не простого тщеславия ради
Ты вступаешь на песенный путь,
Всеобъемлющей сталинской правде
Нам с тобою дано присягнуть.
(Там же).
Самим названием нового сборника, заглавиями и сюжетами многих стихотворений автор подчеркивает свое призвание воспеть и восславить родной край. Но в интерпретации Л. Татьяничевой это не узко локальная и тем более не «краеведческая» тема.
Воспевая Урал, восторгаясь «земными огнями самоцветов», «лесами и вольным раздольем», поэтесса стремится показать человека, его труд. Ей «дороги лица простые и руки, что плавят металл».
Люблю я огонь созиданья
В суровой его красоте,
Мартенов и домен дыханье
И ветер больших скоростей.
Поэтически изображая индустриальный Сталинский Урал, Л. Татьяничева снимает человека труда, как творца величия родного края.
Почет и слава вам, мастеровые, —
Горняк, строитель, токарь, сталевар, —
Сыны труда, чьи руки золотые
Подняли и возвысили Урал.
Поэтесса прямо подчеркивает, что «главная сила Урала — в чудесном искусстве труда».
Диапазон автора книги «Родной Урал» довольно обширен. В поисках своего героя поэтесса поднимается высоко в горы, опускается в шахту, идет к мартенам и домнам, в цехи, в бескрайние просторы колхозных полей. Она старается разобраться в цеховом гуле и различить в нем, как в сложной симфонии, и звук сверла, и гром чугунных плит. Л. Татьяничева с поэтическим вдохновением рисует пейзаж современной уральской деревни:
Поутру крыши новых хат
Дымком повиты белопёрым.
И детский крик и птичий гвалт
Слились с немолчным разговором
Трудолюбивых тракторов,
Спешащих к току пятитонок...
С волшебных палочек антенн
Текут торжественные марши...
Светлей и краше, чем вчерашний,
В права вступает новый день.
Она видит, как море пшеницы рвется в голую степь. В книге есть много истинно поэтических пейзажей, рисующих преображенный Урал.
Поэтесса пытается осмыслять роль труда во всей жизни человека. В ряде стихотворений она пытается художественными средствами доказать, что только в созидательном творческом труде человек находит свое счастье. Солдат, вернувшись с фронта, войдя в родной цех, испытывает волнующую радость от встречи с друзьями по работе («Снова в цехе»). В раздумье о своем труде больной находит силы для того, чтобы побороть болезнь («Однажды весной»). Подросток, потерявший на войне родных, обретает заботливую семью в бригаде сталеваров («Иван Черныш»).
Выражая патриотические чувства советских матерей, лирическая героиня Л. Татьяничевой готовит своих детей к будущим трудовым подвигам. И в любви автор книги видит один из источников творческой энергии («Реки»).
Таким образом, Л. Татьяничева избрала темой своей книги основную и главную тему современности. Однако общеизвестно, что мало выбрать тему, мало коснуться ее в той или иной степени. Подлинная творческая победа достигается только через полное и глубокое решение темы. Важность и ответственность данной темы, глубина замыслов автора обязывает к более глубокому, тщательному и строгому анализу книги Л. Татьяничевой, чем мы это до сих пор видели в опубликованных о книге «Родной Урал» рецензиях (Турбин В. «Литейщик и чеканщик». «Литературная газета»; Григорьев В. «Героика наших дней». «Сталинская смена»).
Л. Татьяничева говорит о преобразующей роли труда, показывает его вещественные результаты. Однако в книге очень мало стихотворений, показывающих сам труд непосредственно. Л. Татьяничева еще не сумела поэтически взволнованно и красочно описать творческий процесс созидания. Она все-таки очень редко и только мимоходом заглядывает в цех, гораздо охотнее встречаясь со своим героем либо до смены, либо после смены.
Многие ее призывы обратить взоры к умельцам, к мастерам труда остаются только поэтическими декларациями, которые еще надлежит осуществить и самой поэтессе. Л. Татьяничева редко отваживается последовать за своим героем к его станку, подойти к нему во время работы. А когда писательница решается на этот шаг, она не всегда достигает убедительных результатов. Вот, например, стихотворение «Гайка», в котором описывается стахановская смена героини. Но куда сразу исчезла вся серьезность и значительность тона, которым автор обычно говорит о своем труде? Почему так поблек и стал казенным и невыразительным его язык?
По гудку включила точно
Я послушный свой станок,
Чтобы спешную расточку
Завершить в короткий срок.
В другом стихотворении «Стрижи» автор, очевидно не найдя вдохновения в самом труде, заставляет молодого стахановца любоваться птичками, которые вьются над стеклянной крышей цеха, а потом опускаются на карниз. И герой не находит ничего лучшего, как хвалиться своим трудом перед стрижами:
Что, крылатые, верно, устали
День-деньской с облаками играть?
Полюбуйтесь, какие детали
Мне доверено нынче строгать.
Татьяничева немало пишет о любви человека к труду, утверждает, что труд создал все блага и ценности на земле. Она часто перечисляет благодатные результаты труда. Но, во-первых, она показывает эти результаты только, главным образом, в пейзаже, во-вторых, всего этого еще совершенно недостаточно для отражения сущности социалистического творческого труда советского человека.
Человек находил удовлетворение в процессе труда и в очень давние времена. Вспомним хотя бы Левина и его крестьян в «Анне Карениной» Льва Толстого. Созидательное значение труда не отрицали и буржуазные идеологи. Буржуа, указывал Ф. Энгельс, не прочь фетишизировать труд, наделить его сверхъестественной силой. А. М. Горький писал об «удельном князе» нижегородском, купце Н. Бугрове, который говорил: «Я бы кресты да ордена за работу давал столярам, машинистам, трудовым черным людям. Успел в своем деле — честь тебе и слава! Соревнуй дальше, а что по ходу дела на голову наступишь — это ничего. Не в пустыне живем, не толкнув — не пройдешь!»
Смысл отношения советского человека к социалистическому труду заключен не в простом трудолюбии, сущность его состоит не только в созидательной силе. Сущность героического трудового подвига советского народа заключается в том, что он освещен солнцем великой идеи коммунизма. Советский человек — не просто труженик, а сознательный строитель коммунистического общества. Именно в этом он находит глубочайшее моральное удовлетворение своим трудом. Раскрепощенный социалистический труд не просто создает ценности, как таковые, а создает материальные предпосылки коммунистического общества и вместе с тем рождает новую культуру, новые человеческие отношения, изменяет и перевоспитывает самого человека.
Эти качества социалистического труда не нашли достаточно полного и яркого отражения в творчестве Л. Татьяничевой. Правда, в стихотворении «Наш народ» поэтесса пишет:
Мы любим труд.
Мы славим труд свободный
С полетом мысли, с творческим огнем.
Мы в нашем героическом сегодня
Грядущее отчизны создаем.
Можно найти еще два-три подобных места в других произведениях сборника, но все они носят характер чисто публицистических заявлений, эти мысли не стали центральной идеей книги, не нашли яркого образного воплощения.
А. М. Горький в цитируемом высказывании на съезде писателей подчеркивал, что наш труд вооружен всею мощью современной техники. Эта мысль так же не нашла достаточно яркого отражения в стихах Татьяничевой. Ее больше привлекают умельцы-камнерезы, седые рудознатцы, чеканщики по стали и железу, то есть представители старого традиционного Урала. Писательница не показывает должным образом те изменения, которые произошли в результате коренного технического перевооружения нашего труда (исключение составляет только стихотворение «Снова в цехе»). Да кстати, она не отображает и тех изменений, которые произошли в излюбленной ею среде умельцев и рудознатцев.
Вообще нужно сказать, что груз традиционного восприятия Урала, увлечение его архаикой нередко мешают поэтессе отобразить сегодняшний Урал. Она часто говорит о древнем происхождении нашего края, очевидно видя в этом одну из его особенностей, как будто Урал образовался раньше, чем вся наша планета. И уже совсем непонятно, что означает стихотворение «Малахит». По мысли автора, в узорах малахита природа хранит память о море, когда-то бушевавшем здесь. И вот в заключение следуют такие строки:
...И кажется: слегка подуть —
Проснутся каменные волны
И морю вновь укажут путь!
Что означают эти строки, понять трудно.
Пытаясь осмыслить труд как творчество, Л. Татьяничева не всегда, далеко не во всех стихотворениях исходит из живых наблюдений творческого-труда строителей коммунизма. Иногда она идет от книги, от искусства. Например, она называет советского человека мастером пейзажа.
Если судить только по физическим изменениям природного ландшафта, то «мастеров пейзажа» можно найти немало. К. Маркс как-то указывал, что пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей — архитекторов. Здесь важно, прежде всего, показать разумное волевое начало человеческого труда, его смысл и назначение. Заключительная строфа стихотворения «Мастер пейзажа», в которой автор говорит о счастье «слиться с народом», не исправляет положения, ибо строфа эта не имеет органической связи со всем стихотворением.
Основной недостаток книги Татьяничевой состоит в том, что, правильно избрав тему, правильно определив значение труда, поэтесса не всегда показывает труд ярко, убедительно, увлекательно. Она чаще рассуждает о труде, чем показывает его. Для полного раскрытия темы ей нужно еще более глубокое знание жизни.
В связи с книгой Татьяничевой нельзя не затронуть вопрос о месте личного в лирике. Блестящее решение этого вопроса мы находим в творчестве В. Маяковского. Созданная им поэзия примечательна органическим слиянием лирического и публицистического, интимного и политического, личного и общественного, составляющего нерасторжимое единство в сознании поэта.
Бесспорно, что личный опыт писателя, особенно лирика, его собственные чувства, переживания, раздумье служат одним из средств выявления общественного. Когда лирик говорит «я», то это «я» должно звучать так, чтобы к нему мог присоединиться каждый читатель. Но если это условие нарушено, личное «я» поэта превращается уже в самодемонстрацию, отчуждающую читателя.
Л. Татьяничева достигает большого художественного впечатления в стихах о детях. Она обращается то к «сыну», то к «дочери», но никогда этот разговор не воспринимается как разговор поэтессы с собственными детьми. Тут даже нет в прямом смысле разговора взрослой тети с малолетним читателем. Здесь «сын» предстает как образ, как художественное обобщение, как выявление чувств и мыслей советской женщины-патриотки, ее отношения к молодому поколению строителей коммунизма.
Но, к сожалению, есть и примеры другого свойства.
В отдельных лирических стихотворениях Л. Татьяничева не совсем правильно трактует вопрос о личном и общественном в жизни советского человека. Так один из ее героев даже не может жить без любимой так же, как и без отчизны. Права была бы Татьяничева, если бы она воспевала глубину, силу и постоянство чувству гармоническую цельность советского человека в личном и общественном. Но она ставит на одну доску любовь к отчизне и привязанность к любимой и даже ставит в прямую зависимость возможность жизни героя для отчизны с жизнью с любимой. В одном из стихотворений мы читаем:
Всем в отца я вышла.
Сквозь глухие двери
Чутким ухом слышу,
Как растут деревья...
В стихотворении «Урал» есть такие строчки:
Я слышу
(До чуткого слуха
Пробилась она сквозь века)
Грохочет, поет Громотуха —
Веселая злая река.
Это чудодейственное, былинное обособление личности поэта — слышит, как растут деревья даже сквозь глухие двери, слышит сквозь века — поэтически не оправдано.
Странное впечатление производят стихотворения — «Я с красноречьем всегда не в ладах», «На левый бок повернулся медведь». Героиня ждет письма, тоскуя, жаждет свидания, а письма все нет. Но женщина верит в счастье, свиданью быть, потому что «медведь уже повернулся на левый бок». Этот медведь здесь явно не к месту.
Несколько стилистических замечаний. Язык стихотворений Л. Татьяничевой в целом ясный и четкий, порой даже суховатый, местами вдруг ни с того ни с сего начинает рядиться в обветшалые красивости: «В ночь, как в огромное сито, звезды ссыпает «Гэс», «Пей глотками зарю», «На стеклах папоротник, белый зарей умыться не успел» и т. д. Вся эта литературщина отнюдь не украшает книгу.
Порою поэтесса непростительно невнимательна к звуковому строю стихов. — «Он осушает желтые болота, заглохшую уничтожает падь». Нагромождение шипящих здесь отнюдь не вызвано смыслом стихотворной фразы.
Новая книга стихов Л. Татьяничевой свидетельствует также о несомненном творческом, идейном росте автора. Можно сказать без преувеличений, что это — наиболее значительный сборник из всех изданий местных поэтов. Л. Татьяничева точно знает, что ей нужно делать — выучиться понимать труд как творчество и научиться ярко, образно, вдохновенно показывать этот труд. Больше того, Л. Татьяничева знает, где и как надо этому учиться.
Не в томах в золотом переплете,
Не в уютной домашней тиши —
Ты ищи свою песню в народе,
В щедрой россыпи русской души.
Остается только пожелать, чтобы поэтесса осуществила это в своем дальнейшем творчестве. Спору нет, это дается нелегко, но то, чего уже достигла Л. Татьяничева, внушает глубокую уверенность в ее полной творческой победе.
Отмеченные недостатки отнюдь не зачеркивают положительного значения книги Л. Татьяничевой. «Родной Урал» — сборник стихотворений поэта-патриота, активного участника строительства коммунизма, искрение и горячо стремящегося внести свой вклад в советскую литературу, достойно отображающую нашу великую сталинскую эпоху.