Виктор Ханов «Улыбка фортуны или Прорыв самородков?»

Виктор Ханов

«Улыбка фортуны или Прорыв самородков?»

Не оскудела еще земля башкирская на молодые таланты! Есть еще литературный порох в писательских пороховницах! Из тихой и размеренной творческой жизни уральской столицы рвутся голуби прозы и поэзии в столицу большую, самую главную. То один, то другой – засветятся в Первопрестольной или Северной Пальмире.

Опубликовались в московском сборнике «Нестоличная литература» (издательство «Новое Литературное Обозрение») Юрий Горюхин, Игорь Фролов, Айдар Хусаинов да Артур Кудашев (и Александр Банников – увы, посмертно!). Попал в финал престижной премии им. И.П. Белкина Юрий Горюхин. Стала победительницей конкурса «Молодые писатели России» Светлана Чураева.

Вот и еще один дебют, а точнее два. Но обо всем по порядку. В престижнейшем среди отечественных фантастов сборнике издательства «АСТ» (серия «Звездный лабиринт») «Фантастика 2002. Выпуск 3» был замечен наш Всеволод Глуховцев со своей повестью «Перевал Миллера». Разбирая творение земляка и коллеги, хочу отметить очень хороший слог – легкий, в меру цветистый, без ненужных излишеств и длиннот; прекрасно сохраненный, выдержанный темпоритм – сюжет развертывается именно с такой скоростью, которая больше всего подходит для остросюжетной новеллы. Внимание к «мелочам» предметного мира, равно как и прочие описательные моменты выдают в авторе состоявшегося мастера слова. Столь же поощрительно и умение интересно и правильно выстраивать диалоги. В одной из своих статей («Русский язык», № 2) В. Глуховцев писал, что, на его взгляд, украшают художественный текст три вещи – прямая речь персонажей, описания природы и наличие доброй порции юмора. Безусловно, автор четко следует своим предписаниям, ибо в его произведении с лихвой хватает и динамизма, и психологизма, и описательности, да и юмора тоже.

Но довольно о форме, перейдем к содержанию. Вещь эта – некий сплав фантастики, мистики и детектива. В гостиницу в заштатном городишке въезжают двое странных посетителей – серьезные, немногословные, с военной выправкой. Представляются исследователями атмосферного электричества, работающими по заданию военного ведомства. Интересует их определенное помещение, где они и поселяются. И тут начинаются непонятки. То молоко – свежее, только что купленное – скисло прямо в холодильнике буфета, то все зеркала в номере этажом ниже необычных постояльцев вдруг разом помутнели. Тут и швейцар по секрету рассказывает управляющему совсем уж жуткую историю о загадочном постояльце, появившемся пять лет назад в полночь, в страшную грозу. Постоялец, который оказался чернокнижником и к тому же скоропостижно помер в номере. В общем, интрига закручивается, закручивается и… Всё, конец фильма! Автор так ничего и не объясняет. Как же так? – негодует избалованный читатель, где же развязка, объяснение, раскрытие тайны?! А ее нет – точнее тайна присутствует, а разгадки нема. Что это: модный на Западе стилистический прием саспенс – обрыв, недосказанность? Или принципиальная позиция писателя Глуховцева – мол, думайте сами, гадайте сами?..

Поначалу чувствуешь себя обманутым: купил билет, а кина не будет. Потом, отложив книгу, задумываешься и понимаешь, что имеется в этом свой резон. Вся жизнь и есть тайна, загадка, Великая Энигма! Тем она и прекрасна. И стоит ли все разжевывать и подавать в таком виде, к тому же навязывая читателю свое авторское мнение? Во всяком случае, Глуховцеву присуща (и удается) недосказанность, некая ухмылка Сфинкса.

Теперь о следующем, двойном дебюте. Речь идет о романе В. Глуховцева и А. Самойлова «Бог сумерек», изданном в том же «АСТ» в рамках проекта «Ночной дозор». Эта вещь – поистине крепко сколоченный мистический боевик, умело сделанный в лучших традициях остросюжетного фантастического мэйнстрима. Типичный стиль «экшн» – жесткий, телеграфный, динамичный. Ничего лишнего, даже описания и отступления – всё ложится в высокоскоростной ритм «глагольной» формы. Детективный сюжет, мистическая подоплека, напряженность триллера и динамизм боевика – все органично вплетено в ткань повествования.

Каков же сюжет? В городе (по всем признакам описывается Уфа) существует известнейшее, наворочено-крутое охранное агентство с мрачным названием «Геката» (Геката у древних греков – богиня ночного мрака и колдовства). Эта всесильная контора пользуется огромной популярностью и авторитетом не только у клиентов, но и среди горожан. И никто не ведает, что глава «Гекаты», экс-кагэбэшник рвется к власти над потусторонними силами – этакий Алистер Кроули местного розлива. При этом, как водится, пренебрегая судьбой и жизнями окружающих. Но есть и на него достойная управа – в лице двоих драконоборцев: спецназовца и экстрасенса (впоследствии к ним примыкает психолог-парапсихолог). Что может быть круче, чем эта горючая смесь двух профи – одного в разведке, другого в ведовстве?!

Сюжет стремительно раскручивается и приводит героев сначала к цыганам, у которых они скрываются, затем к благообразному старичку-сторожу – хранителю неких оккультных реликвий. Одна из них – таинственная до жути «Книга тысячи времен» – настолько древняя, что дух захватывает. Не родились еще дедушки фараонов, а она уже была седой стариной. Здесь на ум приходят некоторые аллюзии с Г. Лавкрафтом и Р. Говардом (а также их последователями), упоминавших в своих произведениях о страшных сочинениях из дочеловеческих времен: «Некрономикон», «Безымянные культы», «Черная книга», «Книга Эйбона». Проклятые книги эти, содержащие запретное знание, известны каждому поклоннику черной мистики, хоррора и фэнтези. Весьма удачный ход у авторов «Бога сумерек»: обладатель «Книги…» способен проникнуть в иные миры, запредельные пространства и обрести там сверхъестественное могущество. Извечная мечта честолюбивых фанатиков и властолюбцев – стать сверхчеловеком и править Вселенной, то есть уподобиться, если не Богу, то его обезьяне – Сатане.

Выходит на сцену и «серый кардинал» – замдиректора детективного агентства «Гекаты». Вот он-то и есть истинный владелец «Книги…», ибо в одной из прошлых жизней был великим кудесником, тем самым легендарным Симоном Волхвом – антагонистом апостола Петра. Опять же здесь и намек на апокалипсического Зверя. Симон Маг – новозаветный дракон, предтеча Антихриста, долженствующий обольстить человечество и заставить его поклониться Князю Тьмы. Да только на любого дракона найдется свой рыцарь, готовый положить живот за други своя. В финале это и происходит. Здесь Всеволод Глуховцев изменил своему саспенсному предпочтению (вероятно не без влияния Андрея Самойлова) – концовка романа ясна и понятна, почти что хэппи-энд.

Единственное, что несколько портит общее впечатление – торопливая развязка. Можно было бы подержать читателя в еще большем напряжении… Встречаются местами и лексические огрехи. Но не будем придираться к мелочам – целостной картины они никак не портят. В заключение можно лишь сказать: ребята, почитайте, это по-настоящему круто!