Содержательная форма лирического произведения

Содержательная форма лирического произведения

В данном параграфе показана специфика художественного образа в лирическом произведении, объясняется, в чем его конкретность, обобщенность и какие художественные средства образуют структуру лирического произведения. В связи с этим уточняется понятие композиции, словесной организации, вводится понятие ритмической организации и ее составляющих – тип стиха (тонический, силлабический, силлабо-тонический, свободный, дольник), стопа, размер (хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест), рифма, рифмовка, строфика.

Осмыслив специфику лирического произведения, в частности вопрос о том, в чем его смысл и содержание, задумаемся над тем, в чем заключается специфика образа в лирике и какими средствами он создается?

В эпических и драматических произведениях образ ассоциируется с персонажем, а необходимыми качествами образа выступают обобщенность, эмоциональность и конкретность. Посмотрим, проявляются ли эти качества в лирике, и если да, то как именно. О характерности, то есть обобщенности, лирических переживаний было сказано выше. Вот еще один фрагмент из стихотворения А. С Пушкина, который может служить образцом обобщенности передаваемых в лирике переживаний, поскольку эмоциональное высказывание, присутствующее здесь, несомненно, дорого многим людям:

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пишу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Приведем еще один пример – четверостишие из стихотворения А.А. Ахматовой «Мужество», когда поэт прямо выражает общие чувства:

Мы знаем, что ныне лежит на весах.

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Что касается эмоциональности, то в лирических произведениях она гораздо более очевидна, чем в эпосе и драме, ибо лирическое переживание-раздумье – это непосредственное обнажение эмоционального мира личности. Практически любой лирический текст может служить подтверждением этой мысли. Напомним несколько строк из стихотворения Ф.И. Тютчева:

О, как убийственно мы любим,

Как в буйной слепоте страстей

Мы то всего вернее губим,

Что сердцу нашему милей!

Или у А.С. Пушкина:

Дар напрасный, дар случайный,

Жизнь, зачем ты мне дана?

Иль зачем судьбою тайной

Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью

Из ничтожества воззвал,

Душу мне наполнил страстью,

Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:

Сердце пусто, празден ум,

И томит меня тоскою

Однозвучный жизни шум.

Как мы знаем, у Пушкина нечасто встречаются такие мрачные мысли, но они же являются свидетельством обнаженной эмоциональности его лирического переживания.

Труднее понять, как проявляется конкретность в лирике. Как уже отмечалось, внутренний мир человека нельзя увидеть и даже вообразить. Между тем эмоциональные раздумья или состояния всегда принадлежат какому-то лицу – и в этом смысле можно говорить о конкретности. Поэтому не случайно при восприятии многих стихотворений возникает ощущение сиюминутности переживаний, посетивших лирического героя, как, например, в стихотворении А.А Фета:

На кресле отвалясь, гляжу на потолок,

Где, на задор воображенью.

Над лампой тихою подвешенный кружок

Вертится призрачною тенью.

Все сказанное свидетельствует о том, что и в лирике имеется свой образ – образ-раздумье, образ-переживание, образ-состояние. Какими средствами он воспроизводится?

В лирическом произведении не стоит искать имя лирического героя, место и время возникновения раздумья-переживания.

В тексте лирического стихотворения могут быть портретные зарисовки, как, например, в стихотворениях А.С Пушкина: «Передо мной явилась ты, // Как мимолетное виденье, // Как гений чистой красоты» или «Подруга дней моих суровых, // Голубка дряхлая моя», – но они относятся к тому лицу, которое возникло в воспоминаниях или сиюминутных думах лирического героя и стало источником раздумья-переживания.

Как уже отмечалось, в лирических произведениях мы редко найдем развернутый ход событий, здесь чаше называются отдельные факты, иногда события, не всегда связанные внешне и часто не составляющие последовательную линию. При этом те или иные факты, события, обстоятельства, действия, воспоминания и впечатления, упоминаемые в тексте стихотворения, как правило, перемежаются мыслями и эмоциями, что мы старались показать на примере стихотворения М.Ю. Лермонтова «Парус». Смена таких пластов свидетельствует о движении, динамике и тем самым о композиции лирического текста. В основе композиции, как правило, ход мысли или переживания лирического героя, цепочка раздумий и эмоций, на которую нанизываются факты и впечатления.

Посмотрим это еще на одном примере, вспомнив стихотворение А.С. Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных». Оно состоит из восьми четверостиший. Основная мысль, которая пронизывает весь текст, – это мысль о конечности жизни («Мы все сойдем под вечны своды»). Она определяет последовательность картин, которые сменяют друг друга («Младенца ль милого ласкаю», «Гляжу ль на дуб уединенный»), а затем размышлений о том, «где смерть пошлет судьбина», о том, что «ближе к милому пределу // мне все б хотелось почивать», и о том, что уход одного человека не означает конца жизни вообще («И пусть у гробового входа // Младая будет жизнь играть, // И вековечная природа // Красою вечною сиять).

В каждом конкретном Случае композиция неповторима и своеобразна, но во всех случаях прямым, очевидным или подспудным источником композиционной организации будет стремление так или иначе выразить мысли, передать переживания, поделиться настроением.

Композиция лирического произведения во многом определяется и словесными моментами, такими как ритм, рифма, синтаксические особенности и строфическая организация.

Как уже говорилось, любая речь, в том числе и художественная, складывается из слов в их прямом значении, из слов и выражений в переносном значении; слова сочетаются в синтаксические конструкции, обладающие теми или иными особенностями, а если перед нами стихи – в ритмически организованные периоды. В силу того что лирическое произведение является отражением эмоционально-мыслительного, внутреннего состояния лирического героя, его словесная организация предельно эмоциональна. Проиллюстрируем это на примере стихотворения А.С. Пушкина «Зимний вечер», где передается грустное состояние человека, живущего в глуши, оторванного от большого мира и утешающего себя работой и общением со своей няней. Стихотворение написано в виде обращения к няне, которое повторяется четырежды на протяжении четырех строф – четверостиший. Здесь присутствует эмоционально окрашенная лексика (лачужка, старушка, подружка), при описании природы появляются олицетворения («Буря мглою небо кроет, // Вихри снежные крутя», «Сердцу будет веселей») и олицетворяющие сравнения («То, как зверь, она завоет, //То заплачет, как дитя, // То по кровле обветшалой // Вдруг соломой зашумит, // То, как путник запоздалый, // К нам в окошко застучит»). Кроме того, встречаются эпитеты, в том числе олицетворяющие (бедная юность, ветхая лачужка, добрая подружка).

Эмоциональная насыщенность текста создается и за счет синтаксических особенностей, к числу которых можно отнести использование повторов одного слова («выльем»), повторов целой конструкции («То, как зверь, она завоет, //То заплачет, как дитя»), повторов в начале строк, то есть анафоры («То, как зверь… То, как путник… То по кровле…»), инверсии («по кровле обветшалой», «путник запоздалый», «вихри снежные», «бури завыванье»), риторических вопросов и обращений («Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна?» или «Выпьем с горя, где же кружка?»). Эти вопросы не требуют и не предполагают ответа, но позволяют усилить ту или иную мысль или настроение.

Эмоциональный характер речи усиливается и ее ритмической организацией: в данном случае использован хорей – двусложный размер с ударением на нечетных слогах в строфе:

Бу?ря мгло?ю не?бо кро?ет,

Ви?хри сне?жные крутя?…

В связи с тем что о лексических (нейтральные и эмоционально окрашенные слова), словесно-иносказательных (метафора, метонимия и др.) и синтаксических особенностях художественной речи говорилось в предыдущих разделах, остановимся на характеристике ритмики, рифмы, строфики, без чего невозможно рассмотрение лирических произведений.

Ритмика. Ритм обнаруживается в биении сердца, при ходьбе человека, во многих видах деятельности людей. Ритм – это чередование каких-либо элементов через одинаковые промежутки времени. В обычной речи тоже есть элементы ритма, выражающиеся в наличии периодов речи, связанных с особенностями процесса дыхания, с наличием ударений и пауз. Особенно заметно тяготение к ритму в устной публицистической, ораторской речи. Элементы ритмичности можно заметить и в прозаических произведениях. Прочитаем небольшой отрывок из романа И.А. Бунина «Жизнь Арсеньева»: «Помню полдень такой: жаркое солнце, волнующие кухонные запахи, бодрое предвкушение уже готового обеда у всех возвращавшихся с поля – у отца, у загорелого старосты, у работников… у тех, что пригнали с пруда выкупанных, зеркально блещущих лошадей». Или: «Помню: однажды осенней ночью я почему-то проснулся и увидел легкий и таинственный полусвет в комнате, а в большое незавешенное окно – бледную и грустную осеннюю луну, стоявшую высоко, высоко над пустым двором усадьбы, такую грустную и исполненную такой неземной прелести от своей грусти и своего одиночества, что и мое сердце сжали какие-то несказанно-сладкие и горестные чувства, те самые, как будто, испытывала и она, эта осенняя и бледная луна».

Регулярное повторение определенных отрезков речи, разделенных ритмическими паузами и изображаемых графически в виде строк одинаковой длины, является показателем ритмически организованной, т. е. стихотворной речи. Стихотворные строки всегда соразмерны между собой. Но истоки и качество соразмерности в разных типах стихов и в разных системах стихосложения неодинаковы.

Исторически первой системой стихосложения и русской поэзии была песенно-тоническая, которая характерна для былин и народных песен. В этих произведениях соразмерность строк, т. е. ритм, определялись музыкальной мелодией и наличием приблизительно равного (три-четыре) числа ударений в строке. При этом мелодия нередко подчиняла себе речевой материал, заставляя ставить в строке дополнительное ударение или, наоборот, опускать его в некоторых словах» например:

Уж ты, ма?ть моя, ма?тушка,

Ма?ти, бела лебе?душка.

В традициях народной поэзии написана поэма М.Ю. Лермонтова «Песня про царя Ивана Васильевича», не предполагавшая устного исполнения и тем более музыкального сопровождения, но имитировавшая былинный стих:

Над Москво?й вели?кой, златогла?вою.

Над стено?й кремле?вской белока?менной

Из-за да?льних лесо?в, из-за синих го?р,

По тесо?вым кро?велькам игра?ючи,

Тучки се?рые разгоня?ючи,

Заря? а?лая подыма?ется.

В русской поэзии XVII века в силу определенных культурно-исторических условий получил распространение силлабический тип стиха, которым писали очень известные в свое время поэты Симеон Полоцкий и Антиох Кантемир. Ритмическая организованность их стихов достигалась наличием равного количества слогов в строке (11 или 13), обязательным ударением на предпоследнем слоге в строке и, как правило, присутствием паузы (цезуры) внутри строки. В качестве примера приведем отрывок из стихотворения Кантемира «К уму своему»:

Уме недозрелой, / плод недолгой на?уки!

Покойся, / не понуждай к перу мои ру?ки:

Не писав / летя щи дни века проводи?ти

Можно, и славу достать, / хоть творцом не слы?ти.

Такой тип стиха был неорганичен для русской поэзии. Поэтому благодаря усилиям В.К. Тредиаковского, а затем М. В. Ломоносова был теоретически обоснован и введен в обиход силлабо-тонический тип стиха, в котором соразмерность строк определялась наличием равного количества стоп.

Понятие стопа пришло из древнегреческой поэзии и означало определенное сочетание слогов – долгих и кратких, в русской же

поэзии – ударных и безударных. В греческой поэзии функционировало много вариантов стол и связанных с ними размеров, в российской – пять из них: хорей, ямб, дактиль, амфибрахий и анапест. Приведем пример хорея из стихотворения А.С. Пушкина «Бесы»:

Мча?тся ту?чи, вьются тучи,

Невиди?мкою луна?

Освеща?ет сне?г лету?чий.

Му?тно не?бо, но?чь мутна?.

Очень часто А.С. Пушкин, как и другие поэты, использовал ямб – двусложный размер с ударением на втором слоге в стопе или на четных слогах в строке:

Оне?гин, до?брый мо?й прия?тель,

Роди?лся на брега?х Невы?.

К трехсложным размерам относятся:

дактиль – с ударением на первом слоге в стопе:

По?здняя о?сень. Грачи? улете?ли,

Ле?с обнажи?лся, поля? опусте?ли.

амфибрахий – с ударением на втором слоге в стопе:

Гляжу? как безу?мный на че?рную ша?ль,

И хла?дную ду?шу терза?ет печа?ль.

анапест – с ударением на третьем слоге в стопе:

Шаганэ? ты моя? Шаганэ?

Потому?, что я с се?вера что? ли,

Я гото?в рассказа?ть тебе по?ле.

Про волни?стую ро?жь при луне?.

Что надо для определения ритма? Во-первых, запомнить схему ритмической организации в хорее (ударный – нечетный: / – / —), ямбе (ударный – четный: – / – / – /), дактиле (ударные – I > 4, 7 слоги: /—/—/—), амфибрахии (ударные – 2, 5, 8 слоги: – /—/—/), анапесте (ударные – 3, 6, 9 слоги: —/—/—/).

Во-вторых, выписать две-три строчки и расставить ударения в словах, например:

Поги?б поэ?т, нево?льник че?сти.

Па?л, оклеве?танный молво?й.

В-третьих, подсчитать, на какие по счету слоги в строке падают ударения и какой схеме это соответствует.

Бывает, что появляется дополнительное, сверхсхемное ударение (пал) или, наоборот, пропадает требуемое схемой (оклеветанный) за счет многосложности слова. При этом выпадение ударений случается чаше, чем появление новых, но возможны и тот и другой варианты. Двусложная стопа» потерявшая схемное ударение, называется греческим словом пиррихий, или облегченной стопой. Вот два примера из стихотворений А.А. Ахматовой:

Проводи?ла дру?га до пере?дней.

Постоя?ла в золото?й пыли?.

С колоко?ленки сосе?дней

Зву?ки ва?жные текли?.

Когда? я но?чью жду? ее? прихо?да,

Жи?знь, ка?жется, виси?т на волоске?.

Что по?чести, что ю?ность, что свобо?да

Пред ми?лой го?стьей с ду?дочкой в руке?.

Трехсложная стопа, утратившая схемное ударение, называется трибрахий. Примером такой стопы может послужить отрывок из стихотворения И.В. Северянина.

Моро?женое из сире?ни! Моро?женое из сире?ни!

Полпо?рции деся?ть копеек, четы?ре копейки буше?.

Я сли?вочного не име?ю, фиста?шковое все распрода?л.

Не исключено появление и утяжеленных стоп, которые применительно к двусложным размерам называются спондеями. Утяжеленные стопы нередко возникают за счет полуударных слов, к числу которых относятся местоимения, числительные, глаголы-связки. Вот два примера из стихов М.Ю. Лермонтова, написанных ямбом.

О?н был мо?й дру?г. С ни?м я не зна?л хлопо?т.

С ни?м чу?вствами и де?ньгами дели?лся;

Он бра?л на ме?сяц, отдава?л чрез го?д.

Но я за то нима?ло не серди?лся.

Я? то?т, че?й взо?р наде?жду гу?бит,

Я? то?т, кого? никто? не лю?бит,

Я? би?ч рабо?в мои?х земны?х.

Я? ца?рь позна?нья и свобо?ды,

Я вра?г небе?с, я зло? приро?ды.

Утяжеление бывает и в трехсложных стопах. Например, у М. Ю. Лермонтова:

О?н ду?шу младу?ю в объя?тиях не?с

Для ми?ра печа?ли и сле?з.

Дополнительное ударение возникает на первом слоге в стихотворении, написанном амфибрахием.

Существует еще и такой тип стиха, который называют дольником. Вот один из примеров, принадлежащих А.А. Ахматовой.

Настоящую нежность не спутаешь

Ни с чем, и она тиха.

Ты напрасно бережно кутаешь

Мои плечи и грудь в меха.

Первая строчка представляет собой классический анапест (ударные – 3,6,9), вторая, третья, четвертая – сложные сочетания анапеста с ямбом.

Еще один вариант стиха, встречающийся главным образом в XX веке, – это так называемый свободный стих. По подсчетам специалистов, он занимает в современной русской поэзии один процент. Ритмическая организация здесь свободна, не упорядочена. У каждого поэта своеобразна. Приведем два примера. Первый принадлежит Е. Винокурову, второй – Ю. Левитанскому.

Я весь умру. Всерьез и бесповоротно.

Я умру действительно.

Я не перейду в травы, в цветы, в жучков.

От меня ничего не останется…

Я не буду участвовать в круговороте природы.

Я лежал не белом снегу

И не знал,

Что я замерзаю,

И лыжи идущих мимо

Поскрипывали

Почти что у моего лица.

Рифма. В большинстве случаев стихотворные строки оканчиваются созвучиями, которые называются рифмой. Рифмы классифицируются по разным признакам. В зависимости от количества звуков, составляющих рифму, она может быть богатой (пригвожденный – принужденной), бедной (памятник – без паники), полной (морозы – угрозы), неполной (много – убого). В зависимости от места ударения, считая от конца строки, рифма может быть: мужской, если ударение падает на последний слог («роняет лес багряный свой убор», «я снова здесь, в семье родной», «на море синее вечерний пал туман»), женской, если ударение падает на предпоследний слог («погасло дневное светило», «сребрит мороз увянувшее поле», «пылай камин в моей унылой келье»), дактилической, если ударение на третьем от конца слоге («ищу напевных шепотов, люблю живые шорохи»). Стихи без рифмы называются белыми. Ими написан «Борис Годунов» А.С. Пушкина.

Строфика. Говоря о своеобразии лирики, следует добавить, что лирические произведения очень часто имеют строфическую организацию. Строфа – это сочетание стихов, то есть строк, связанных %

определенным ритмическим, интонационно-синтаксическим строением и расположением рифм. Своеобразие строф обусловливается, в первую очередь, количеством строк. Поэтому в обозначении строф очень часто присутствует количественный признак, согласно которому они называются: двустишие (дистих), трехстишие (терцина), четверостишие, шестистишие (секстина), восьмистишие (октава); сонет (предполагает четырнадцать строк). К количественному признаку добавляется рифмовка – смежная, перекрестная, опоясываюшая, или кольцевая. Рифмовка зависит от характера сочетания рифмующихся строк и обозначается буквенно: аабб (смежная), абаб (перекрестная), абба (опоясываюшая). Наиболее распространенным видом строфы является четверостишие, использующее разные размеры и разную рифмовку. Вот пример четверостишия из лирики Ф.И. Тютчева:

Она сидела на полу

И груду писем разбирала,

И, как остывшую золу,

Брала их в руки и бросала.

Традиционная форма трехстишия называется терциной, в которой, кроме количества строк, имеет место обязательная рифмовка типа аба, бвб, вгв. Этот тип строфы связан с именем знаменитого итальянского поэта Данте и его поэмой «Божественная комедия». В русском переводе это звучит так:

Теперь ты леность должен отмести, —

Сказал учитель – лежа под периной.

Да, сидя в мягком, славы не найти.

Кто без нее готов быть взят кончиной,

Такой же в мире оставляет след,

Как ветра дым и пена над пучиной.

А вот пример терцин из творчества А.С Пушкина:

В начале жизни школу помню я;

Там нас, детей беспечных, было много;

Неровная и резвая семья;

Смиренная, одетая убого,

Но видом величавая жена

Над школою надзор хранила строго.

Толпою нашею окружена,

Приятным, сладким голосом, бывало,

С младенцами беседует она.

И в том, и в другом произведении рифмовка будет: аба, бвб, вгв.

Особый вид двустишия называется элегический дистих, пример которого тоже найдем в творчестве А.С. Пушкина:

Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи;

Старца великого тень чую смущенной душой.

Шестистишие может иметь разную форму. Традиционный вариант, пришедший из итальянской поэзии, тяготеющий к ямбу и имеющий рифмовку абабвв, называется секстиной.

Из остальных видов строф необходимо выделить октаву, которая содержит восемь строк со следующей рифмовкой: абабабсс. В качестве примера можно привести «Осень» А.С. Пушкина («Октябрь уж наступил…»).

Очень сложную и изящную форму представляет собой сонет. Он состоит из четырнадцати строк, включающих в себя, как правило, два четверостишия и два трехстишия с разными вариантами рифмовки. Вот «Сонет» А.С. Пушкина:

Суровый Дант не презирал сонета;

В нем жар любви Петрарка изливал;

Игру его любил творец Макбета;

Им скорбну мысль Камоэнс облекал.

И в наши дни пленяет он поэта:

Вордсворт его орудием избрал,

Когда вдали от суетного света

Природы он рисует идеал.

Под сенью гор Тавриды отдаленной

Певец Литвы в размер его стесненный

Свои мечты мгновенно заключал.

У нас его еще не знали девы,

Как для него уж Дельвиг забывал

Гекзаметра священные напевы.

Особой строфой, состоящей тоже из четырнадцати строк и соблюдающей постоянную рифмовку, является строфа, которой написан «Евгений Онегин», почему она и называется онегинской строфой (абабввггдееджж). Многие лирические произведения и поэмы написаны и пишутся без деления на строфы.

Завершим разговор о лирических произведениях попыткой анализа стихотворения Б.Л. Пастернака «Зимняя ночь».

Мело, мело по всей земле

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

Как летом роем мошкара

Летит на пламя,

Слетались хлопья со двора

К оконной раме.

Метель лепила на стекле

Кружки и стрелы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

На озаренный потолок

Ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног.

Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка

Со стуком на пол.

И воск слезами с ночника

На платье капал.

И все терялось в снежной мгле

Седой и белой.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

На свечку дуло из угла,

И жар соблазна

Вздымал, как ангел, два крыла

Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,

И то и дело

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

В этом стихотворении лирический герой не называет себя и даже не обозначает. Он как бы воссоздает ситуацию – зима, февраль, свеча, задуваемая ветром, но освещающая жилище, где происходит встреча двух близких людей. В тексте преобладают предметные детали: хлопья снега на оконной раме, морозный рисунок на стекле (кружки и стрелы), лежащее платье, скинутые туфли, объятья влюбленных («скрещенья рук, скрещенья ног»). Однако радость встречи сопровождается внешним холодом, который является и знаком зимы («мело весь месяц в феврале»), и отголоском метели, которая бушует вокруг («мело, мело по всей земле во все пределы»), тем самым окрашивая в драматические тона все происходящее.

Несмотря на внешнюю описательность, и здесь передается внутреннее состояние, настроение не выражающего прямо своих чувств лирического героя, настроение радостное и в то же время тревожное, рассчитанное на понимание тех, кто переживал душевные бури на фоне природных и социальных потрясений.

По характеру изобразительно-выразительных средств словесного плана стихотворение весьма скупо. Мы не находим в нем эмоциональной лексики, за исключением указания на «два башмачка», есть три олицетворения («метель лепила», «жар соблазна», «воск… слезами капал»), два сравнения («как… мошкара летит на пламя», «жар соблазна вздымал, как ангел, два крыла»). Основную тональность создают синтаксические приемы – инверсии и повторы. Инверсия, то есть перестановка слов, всегда придает эмоциональный характер речи. Так и здесь: «слетались хлопья», «ложились тени», «в снежной мгле, седой и белой». Самое примечательное в этом стихотворении – ее композиционная организация. При анализе композиционной структуры можно уловить совокупность некоторых фактов, о которых уже говорилось. Но вся структура текста держится не на этих фактах, а на эмоциональном характере речи, который создается, кроме указанных особенностей, строфической организацией (здесь восемь четверостиший), ямбическим размером и синтаксическим параллелизмом, который заключается в повторах общих или сходных словесно-синтаксических конструкций. Первая и последняя строфы подчеркивают кольцевую композицию, создавая ощущение завершенности. Подобные повторы («свеча горела на столе, свеча горела») кроме первой и последней строф повторяются еще два раза – в третьей и шестой строфах, а всего четыре раза на восемь четверостиший. Повторы разного рода всегда усиливают эмоциональность речи, поскольку притягивают к себе дополнительное эмоциональное ударение. Другая их функция в лирическом произведении – поддерживать общую конструкцию, служа своеобразными скрепляющими, цементирующими моментами.

Таким образом, в лирике художественная речь со всеми ее особенностями выполняет смысловую, эмоциональную и композиционно организующую функцию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.