25. В. П. Астафьев как критик (первый период творчества)

Представленная публицистика относится к пермскому периоду творчества В. П. Астафьева 60-х гг. Уже здесь ясно обозначились взгляды писателя на ряд ключевых для него тем и проблем.

Ключевой темой очерков и эссе Астафьева является литература. В различных вариациях она встречается в большинстве публицистических выступлений писателя. Литература для него – дело жизни. Отсюда напряженность, полемичность, резкость стиля Астафьева. Предназначение литературы – раскрывать правду и красоту человека, мира, природы. В эссе «Нет, алмазы на дороге не валяются» (1962; Нет, алмазы на дороге не валяются // Посох памяти: сб. М.: Современник, 1980. С. 34–50) он сравнивает труд писателя с работой драги: «.. надо работать, много работать, копаться в самом главном русле жизни, а не рыскать около берегов. Туда алмазы заносит редко. Они тяжелы. Их несет сильным стрежневым потоком, и добраться до него нелегко!»

Настоящий писатель не должен бояться правды, даже если она трагическая, несущая боль, ставящая сложные вопросы. Астафьев не принимает «туристов» в литературе; писателей, которые смотрят на жизнь со стороны. Для него истинные таланты зачастую сами прошли тяжелую школу жизни: писатели-фронтовики (Константин Воробьев в эссе «Яростно и ярко» // Посох памяти. 1965. С. 254–257), поэт и учитель Астафьева Игнатий Рождественский (Родной голос // Собрание сочинений: в 15 т. Т. 12. С. 49–60). В этом ряду и сам Астафьев. В своих публикациях он постоянно обращается к личному жизненному опыту, рассказывая о нелегком детстве в Игарке, о войне, о послевоенном времени.

Настоящая литература всегда обращена к сложности жизни. Она не должна бояться ставить «проклятые» вопросы, отворачиваться от противоречий, неудобных тем: «.. современный писатель обязан проникнуть в глубь явления, зайти на него со всех сторон и семь раз отмерить, а потом уж отрезать» (О любимом жанре // Посох памяти. 1967. С. 51–61). Пороки современной литературы Астафьеву видятся в «упрощении», подражательстве, литературщине.

Высшим признанием для писателя становится любовь к его произведениям народа-труженика. Это также говорит о том, что верность жизни – главный критерий ценности литературы. Так, Астафьев с трепетом и гордостью вспоминает письмо дочери героя его рассказа «Сибиряк» Валентины Савинцевой (Письмо дочери погибшего друга // Собрание сочинений: в 15 т. Т. 12. С. 187–190). Благодарность Валентины за рассказ об отце-фронтовике, который читали всей деревней, – «счастье» для писателя. Другой пример – стихотворение Алексея Кольцова «Горькая доля» (1837), ставшее народной песней. Астафьев вспоминает, как вечерами его бабушка и родня пели эту печальную песню и «часто плакали в конце» (Соловьем залетным. О Кольцове // Собрание сочинений: в 15 т. Т. 12. С. 473–474).

Сам творец, по Астафьеву, тоже должен быть близок людям, соединять в себе простоту и талант. Такими предстают герои очерков Астафьева: актер кино Петр Глебов (На всю жизнь // Посох памяти. 1968. С. 129–132), актер Пермского драматического театра Вячеслав Расцветаев (Просто и впечатляюще // Посох памяти. 1967. С. 140–141), иллюстратор первого издания «Последнего поклона» художник Алексей Мотовилов (Русская мелодия // Собрание сочинений: в 15 т. Т. 12. С. 325–327).

Кроме литературы, в публицистических материалах 60-х гг. развивается важная для всего творчества Астафьева тема войны. Очевидна позиция писателя в трактовке этой темы: Астафьев выступает против романтизации и фальшивой героизации войны. Как пишет Астафьев в эссе «Нет, алмазы на дороге не валяются», «…вся война состоит из непостижимо тяжелой работы, порой непосильной, такой непосильной, что в другое время ее и не одолеть бы. Под выстрелами же и разрывами поднимешь и непосильный груз. И солдат был в этой работе всечасно…».

Уже в этих эссе и очерках Астафьев ставит вопрос о цене победы. Особенно трагически эта тема звучит в эссе о Константине Воробьеве, где Астафьев обращается к «отверженной» критикой повести «Крик». Он высоко ценит смелость писателя-фронтовика, показавшего на страницах повести «судорожный бой в нелепом одиночестве под Москвой» роты кремлевских курсантов. Очевидно, что опыт войны стал определяющим в жизни и самого Астафьева: «Мы увезли с фронта не только груз потерь и утрат, тяжесть гнетущих окопных воспоминаний, а также и память о тех несправедливостях, которые не раз обрушивались прежде всего на солдатские головы, память о бесполезных потерях и тех лишениях, что переносили мы из-за чьего-то нерадения, равнодушия, а порой и преступного отношения к делам и нуждам фронта» («Нет, алмазы на дороге не валяются»).

Еще одна ключевая тема Астафьева – Сибирь. Сибирь – это, прежде всего, родина писателя. Отсюда и особое отношение к Сибири и сибирякам. Сибирь противопоставлена столичным городам. Это пространство настоящей жизни. Суровая и вместе с тем прекрасная земля сформировала особые черты характера сибиряков: «А уж чего-чего, но пустозвонства, словолейства, самолюбования сибиряки терпеть не могут <…>. Вот потому-то, наверное, и любят в Сибири сдержанные, без броской красивости <…> стихи Игнатия Рождественского» («Родной голос»).

Стоит отметить еще одну характерную для Астафьева черту – его несоответствие образу советского писателя. Астафьеву чужда навязываемая литературе тематика, идеологичность, штампы и стереотипы соцреалистической литературы. Показателен в этом плане резкий ответ Астафьева на вопрос читателей о том, почему в современной литературе нет Павки Корчагина (идеального героя соцреалистическо-го романа): «„Возможен ли нынче герой, подобный Павке Корчагину?“ – На мой взгляд, невозможен и, более того, не нужен» (Беседы о жизни // Собрание сочинений: в 15 т. Т. 12. С. 76–82). Не случайно Астафьев упоминает в ряду ориентиров для современных писателей опальных классиков – Бунина и Платонова. Свое время Астафьев называет «трагическим», «сложным», и надежду на будущее поддерживает не вера в «светлое будущее», а нравственные качества людей и вечные ценности русской литературы.