«Пикник на обочине» 1971 год

(6/12)

Повесть о последствиях весьма необычного внеземного «посещения» и нелегкой судьбе людей, пытающихся осуществлять туда незаконные проникновения

Эта книга для меня самая противоречивая из всех произведений Стругацких и прочитал ее я больше раз, чем какую-либо другую книгу, ибо с одной стороны имеется давящий «авторитет», признанность и значимость творения среди поклонников творчества авторов, а с другой стороны совсем маленький набор реальных тому подтверждений. Каждый раз перечитывая ее снова и снова я тщетно пытался обнаружить эти доказательства величия и каждый раз, доходя до концовки разочаровывался, так и не найдя их.

Повесть была написана в 1971 году (первые наброски сделаны с 18 по 27 января, а чистовой вариант закончен 3 ноября). Традиционно считается, что именно эта книга лидирует среди прочих произведений Стругацких по количеству переводов на иностранные языки и количеству тиражей. Давайте разбираться в деталях предельно дотошно, чтобы вы смогли легче понять мою точку зрения.

Смотря мельком на общую композицию произведения, бросается в глаза откровенно маленький объем. Произведение имеет всего несколько глав и по размеру намного уступает, скажем, «Хищным вещам века» и уж тем более «Обитаемому острову». А ведь главная идея о внеземном посещении в подобном ракурсе представляется мне сама по себе весьма глубокой и дающей более масштабные перспективы для освещения и описания.

Начало книги мне совершенно не нравится в первую очередь из-за того что авторы делают странный ход передергивая фокальную точку повествования. К этому прибавляется и еще одна нелицеприятная методика изложения — изложение не только в прошедшем, но и в настоящем времени. Порой вообще кажется, что Стругацкие от стиля повествовательной прозы переходят к изложению киносценария и обратно. Подобное я вижу в текстах Стругацких впервые и эта практика совсем мне не по душе (что-то подобное будет наблюдаться также в повести «За миллиард лет до конца света»). Еще одна противоречивость — диалоги. Посмотрите, как грубо и некрасиво изложен типичный диалог в начале «Пикника на обочине»

«Тут усаживается на место Дика какой-то сопляк в пёстром шарфе.

— Господин Шухарт? — спрашивает.

— Ну? — говорю.

— Меня зовут Креон, — говорит. — Я с Мальты.

— Ну, — говорю. — И как там у вас на Мальте?»

Описание впервые появляющегося в тексте героя — три слова. Все глаголы в настоящем времени, словно мы читаем какую-то стенограмму, а не художественную прозу. Постоянные «ну», «говорю», «говорит», «говорю». Складывается впечатление, что Стругацким просто лень писать лишние слова и придумывать красивые обороты для раскраски произведения. Если бы «Пикник на обочине» был бы написан сразу после повести «Извне» все это можно было бы отнести на счет неокрепшего пера писателей, но читать подобное в эпохе зрелой стадии их творчества… По-моему это не может не разочаровывать.

Повествование полностью лишено вводной части, которая в особенности для данного сюжета могла бы быть очень красочной и захватывающей и как раз ее объема и не хватает до полноценного развернутого повествования, но авторы, как водится, уклоняются от каких бы то ни было пояснений и бросают читателя сразу в середину сюжета, будто спеша изложить суть событий и перейти к следующей книге. В «Обитаемом острове» и «Трудно быть богом» завязка занимает несколько глав, значительную часть произведения, здесь же все с места в карьер, в Зону, на поиски…

К середине книги ситуация начинает выправляться, читать становится немного интереснее, авторы снова переходят на фокальную точку всевидящего автора и это «спасает» произведение, однако повествование по прежнему полно отталкивающих, запредельных грубостей: «наотмашь ударил старика по лицу», «мелкой сволочью он уже был, потому что, напившись, с каким-то гнусным наслаждением избивал свою жену, шумно, всем напоказ. Так и забил до смерти» и тому подобное. Складывается впечатление, что читаешь не фантастику, а криминально-тюремный боевик. Ужасно и то, что в отличие от «Хищных вещей века», где грубости и непристойности все же говорят герои даже не второго, а третьего плана, в «Пикнике на обочине» это делают именно главные герои.

В критике данного произведению я не буду утомлять вас перечислениями цитат, характеризующих атмосферу книги так типичную для Стругацких сигаретно-алкогольную. Этих примеров здесь, как и во многих других книгах авторов, конечно же, можно обнаружить сполна. Намного более важным мне представляется совсем иное и именно об этом я бы хотел поговорить в первую очередь в комментариях к этой книге. Поэтому перейдем к анализу сюжета и характеристикам главных героев.

Фабула произведения построена на описании жизни Рэдрика Шухарта от 23 лет до 31 года. Большую часть жизни он был нелегальным сталкером, преступником, сидел в тюрьме. Пожалуй, ни в одной другой книге я не испытывал столько отвращения именно к ключевому участнику произведения. Я критиковал сюжетные переходы, атмосферу, расстановку героев и другие тонкости, но все эти детали отходят на второй план, когда на сцену выходит более существенное — нелюбовь к главному герою, да и к другим героям тоже (ярким тому примером является Стервятник Барбридж, который получил свою кличку за то, что возвращался из Зоны без напарников, бросая их на произвол судьбы, оставляя умирать в различных аномалиях или намеренно принося в жертву ловушкам, используя живых людей в качестве отмычек). Наверное, ничто не может оттолкнуть меня от книги сильнее, чем отвращение к героям. Фактически, читая «Пикник на обочине» авторы заставляют вас смотреть на мир глазами выкрадывающего «ценности» из Зоны уголовника, со всеми его жаргонными словами, с его отвратными рассуждениями, его топорной логикой (спасибо, что ради поддержания статус-кво Стругацкие хотя бы добавляют Валентина Пильмана, к которому возникают хоть какие-то позитивные эмоции). Главный герой «Пикника на обочине» это не ищущий справедливости благородный Румата, не сотрудник спецслужбы Совета Безопасности Жилин, не позитивный, вечно ищущий правды и жертвующий собой ради идеи, прогрессор Максим Каммерер, это отвратительный, мерзкий, депрессивный рыжий Рэдрик Шухарт, скрывающийся от полиции, озлобленный циник с приступами нервного тика.

Продолжая традицию, начатую в предыдущей повести, Стругацкие, увы, снова добавляют жаргонную лексику, теперь еще и с тюремной окраской («башку выставил», «лежишь рылом в землю», «отвесил я ему пинка», «ублюдков плодить», «как всё мне обрыдло», «дал управляющему по харе», «сам ты шелудивый, сволочь», «торгаш вонючий», «морда разбита», «торопливо рыла прячут», «жрать охота», «кретин рыжий, пер на хребте эту сволочь», «Жабы вонючие! Жрите!» «В тюрьме сгною, стерва» и тому подобное).

«Пикник на обочине» — самая грубая книга Стругацких. В какой-то мере эту повесть можно сравнить с «Хищными вещами века», но вместо ищущего разгадку, в целом душевного, чистосердечного хоть и чересчур идейного Жилина здесь мы видим депрессивное ничтожество Шухарта и это окончательно губит все хорошее в книге. В «Пикнике на обочине» грубое абсолютно все. Стиль написания, манера изложения, сами герои, их «тюремные» клички и жаргонные слова, диалоги… Уровень смрада, табачной вони и мерзкого алкоголя здесь не больше и не меньше, чем в других книгах авторов, но по уровню грубости, мерзости и депрессивности эта повесть стоит абсолютным особняком. Были бы герои инвалидами, бедными, в конце концов, умалишенными — они и то вызывали бы больше сочувствия и желание вовлекаться в сюжет. Но грубые и отвратные… нет, простите, избавьте меня от таких героев. Их предостаточно в нашей повседневной жизни и я не хочу, чтобы оттуда они еще и лезли на страницы художественной литературы, тем более научной фантастики.

Назвать эту книгу плохой работой, которую читать не следует, я не могу. В ней есть идея, которая могла бы стать блестящим, великолепным фундаментом для совсем иного произведения. Внеземные артефакты, их поиск, исследование в лабораториях, ошибки при их неправильном применении в земной жизни, базирования на них новых изобретений, их тестирования, испытания, правильное и неправильное их использование, создание технического приспособления, которое помогло бы осуществить связь с миром тех, кто совершил эти Посещения… Все это могла бы вместить в себе повесть «Пикник на обочине», но ничего этого в ней нет.

Вместо этого повесть навсегда останется для меня тем произведением, которое я читал с невиданными для меня ранее в научной фантастике брезгливостью и отвращением. Если в «Трудно быть богом» и «Попытке к бегству» некоторую грубость можно было бы отнести на счет низкого уровня развития местной цивилизации, куда попадают герои, то в «Пикнике на обочине» оправдать все это абсолютно нечем, кроме самого желания авторов поиграть на «горячей и скользкой» теме, на самых низменных чувствах, в основном молодых читателей, воображающих себя Артуром Барбриджом, Красавчиком Диксоном или Рэдриком Шухартом, молодыми искателями легкого заработка в потусторонних опасных аномалиях. И тем болезненнее для меня осознание того факта, что именно эту повесть многие молодые фантасты вскоре возьмут за фундамент для других книг об уголовниках, капающихся в Зонах, в вечных поисках инопланетных артефактов, чтобы заработать себе на свою прогнившую, бессмысленную жизнь. И тем более тяжело осознавать степень влияния на молодежь описанных в книге идей, сводящихся к грабежам, протесту официальным запретам, тюремному образу жизни и мышлению.

«Пикник на обочине» совсем не светлая приключенческая книга, побуждающая раскрыть в себе что-то лучшее, светлое и возвышенное, эта повесть обращается к грязным граням человеческой души. Главный герой из-за магнетического притяжения Зоны, «понятного только настоящему сталкеру» не может и не хочет жить нормальной жизнью, только в Зоне он чувствует себя на своем месте и без нее уже не может.

К сожалению, именно эта книга породила много последующих литературных проектов и компьютерных игр, в которых копируются жестокие и грубые идеи авторов. Под влиянием этих пагубных идей выросло целое поколение, воспитанное на ценностях, которые мне чужды, которые я не хочу и не могу разделять.

Мое мнение вы теперь знаете. Я кратко сформулирую его еще раз, ибо считаю это очень важным и хочу, чтобы вы это поняли и осознали. Мир, в котором мы с вами живем сейчас был бы намного светлее и добрее, если бы в нем было побольше тех, кто читал приключения Каммерера, и поменьше тех, кто читал злоключения Шухарта.

При всем уважении к поклонникам творчества Стругацких, «Пикник на обочине» я не могу отнести к книгам, которые произвели на меня хорошее впечатление. И это становится тем более очевидным, когда приступаешь к чтению и анализу следующей книги авторов, намного более масштабной, значительной и глубокомысленной.

ПОНРАВИВШИЕСЯ ЦИТАТЫ:

«Есть потребность понять, а для этого знаний не надо. Гипотеза о боге, например, даёт ни с чем не сравнимую возможность абсолютно все понять, абсолютно ничего не узнавая… Дайте человеку крайне упрощённую систему мира и толкуйте всякое событие на базе этой упрощённой модели.»