УМАНЬ

УМАНЬ

Люблю я Умань.

Где-то в глубине

Любовь живет раздвоенно и странно:

То песнею она звенит во мне,

То ноет, как открывшаяся рана.

Один цветущей Уманью иду.

Стекает с листьев лунная пороша,

Катальпы вислоухие в саду,

Бульвар любви,

Карьер.

И весь я в прошлом.

Вот это место.

Сорок первый год,

Такая сердце сковывала стужа.

А лавы кровью выкормленных орд

Ползли, Россию траками утюжа.

Вот эта круча.

Горько уронил

Я голову уже полуседую.

Как много, много здесь я схоронил,

Какую злую выдюжил беду я.

Цветет сирень, роняя в тишину

Не лепестки, а слезы.

Под горою

Был страшный лагерь в прошлую войну.

Погибли в яме тысячи героев.

Мне в память больно врезался один,

Желтоволосый, с шеей тонкой-тонкой,

Среди морщин и старческих седин

Казался он еще совсем ребенком.

Как надо стянут в талии ремнем,

Горят эмалью кубики в петлицах.

Лежит, молчит.

Остаток жизни в нем,

Казалось мне, вот-вот запепелится.

Спрошу:

— Ну как?

Ответит:

— Ничего,

Знай, ремешок затягивай потуже…

Опять молчит.

Фамилия его

Была большая, громкая — Кутузов.

А дни текли, как в рваное рядно,

А небо ткало серую тканину.

В неделю раз швыряли к нам, на дно,

Под гулкий хохот,

Дохлую конину.

Кто мог — тот полз.

И рвал,

По-волчьи ел…

Крошился снег медлительный из тучи.

Кутузов встал.

Несчастных оглядел.

И вдруг, шатаясь, пошагал на кручу.

И, встав над черной ямой, на краю,

Он захрипел:

— Эй, там, на вышках, гады,

Запомните фамилию мою:

Ку-ту-зов —

Из двенадцатой бригады.

Стреляйте, псы!

Вот грудь вам!

Не-на-ви-жу!

Вам не убить народа моего!..

Гляжу на небо Умани, а вижу

Одни глаза бесстрашные его.

И голос слышу:

«Ладно, ничего,

Еще луна пока на небе светит,

Не будет нас, не будет и его,

Того, на вышке.

Но они ответят

За все, за все…»

Ударил автомат.

И он упал, спокойный и упрямый.

И под соленый,

                       крепкий

                                    русский мат

С высокой кручи покатился в яму.

Вот так всегда:

С тревогою лечу

В мою любовь,

                      и боль,

                                 и муку —

                                             Умань.

Ни вспоминать, ни думать не хочу.

И не могу

Не вспоминать, не думать.