Два уровня причины и следствия

Экспериментальная, традиционная или что-то среднее – история разворачивается сразу на двух уровнях: внутренняя борьба главного героя (об этом, собственно, и история) и внешние события (сюжет). Поэтому неудивительно, что причинно-следственные связи управляют и тем и другим, помогая им подстраиваться друг под друга и создавать неразрывную нить повествования.

1. По отношению к сюжету причина и следствие лежат на поверхности, указывая на то, какое событие логически повлекло за собой следующее: Джо лопнул блестящий красный шарик Клайда; Джо выгнали из школы клоунов.

2. По отношению к истории причина и следствие лежат на более глубоком уровне – на уровне значения. Они объясняют, почему Джо лопнул шарик Клайда, понимая, что, возможно, его исключат.

Поскольку история о том, каким образом происходящее влияет на кого-либо – например, причина, по которой Джо лопнул шарик, – важнее факта того, что он его лопнул. Коротко говоря, почему несет в себе б?льший вес, чем что. Представьте, что существует неофициальная иерархия: сначала идет почему, и оно управляет что; почему – причина, что – следствие. Например, Джо знает, что Клайд – клоун-маньяк и шарик ему нужен как приманка для маленького ребенка, которого он собирается заманить в темный угол цирка. Хотя Джо всегда мечтал «сидеть в одной лодке» с настоящими клоунами, он понимает, что никогда не сможет простить себе, если не помешает Клайду, поэтому и лопнул шарик. То есть в истории причины и следствия показывают не то, как главный герой из пункта А (учится в школе клоунов) добирается до пункта Б (уже не учится в школе клоунов), а почему он это делает. Внутренние причинно-следственные связи на уровне истории определяют развитие борьбы героя с его внутренней проблемой, которая подталкивает его к действию. Они раскрывают нам, как он осмысляет происходящее в свете своей цели и как принимает решения, благодаря которым попадает в следующую сцену.

Существует старая извечная поговорка «покажи, а не рассказывай», которая толкуется совершенно превратно и является одним из самых непонятных афоризмов о писательском ремесле.

МИФ: «Покажи, а не рассказывай» имеет буквальное значение: не рассказывай, что Джон грустит, а покажи, как он плачет.

РЕАЛЬНОСТЬ: «Покажи, а не рассказывай» имеет переносное значение: не рассказывай, что Джон грустит, а покажи, почему он грустит.

С самого начала писателям говорят «Покажи, а не рассказывай». Хороший совет. Проблема в том, что этот совет редко растолковывают, поэтому его часто неправильно трактуют и воспринимают буквально, словно «покажи» обязательно означает визуальную картинку, взгляд снаружи, будто бы вы смотрите фильм. Поэтому, когда писатель слышит «Не рассказывай мне, что Джон грустит, покажи мне это», он часами напролет пишет, как «слезы Джона проливным дождем наводнили подвал; громадное облегчение, которое Джон испытал, освободившись от всего того, что так долго носил внутри себя, чуть не вырубило электричество и не утопило кошку». Нет, нет и еще раз нет! Не надо показывать, как Джон плачет (следствие); покажите нам, что заставило его плакать (причина).

Очень часто «покажи» означает «давайте посмотрим, как разворачивается это событие». Вместо того чтобы говорить о том, что отец Джона неожиданно отстранил его от семейного бизнеса прямо на ежегодном собрании акционеров и Джон плакал ночами напролет, покажите нам саму сцену, где его выгоняют из компании. Почему? На это имеются две веские причины:

1. Если вы расскажете о том, что Джона уволили, как об уже свершившемся факте, нам нечего будет предугадывать. Еще хуже – событие будет непонятным, то есть мы для себя ничего не вынесем, потому что не знаем, что случилось на самом деле. Но если вы покажете сцену, как Джон бежит на собрание членов правления, на котором его, разумеется, могут назначить генеральным директором, тогда случиться может все, что угодно (здравствуй, напряжение!), и мы это увидим. Он может уговаривать, шантажировать, петь йодлем, чтобы вернуть благосклонность отца, или же может всех удивить, заявив об увольнении первым, – тогда его слезы окажутся слезами радости. Непосредственное описание сцен (даже воспоминаний) обладает большим потенциалом: сегодня все будет потеряно – или что-то приобретено. А та же информация, пересказанная после того, как событие совершилось? Это вчерашние новости.

2. Если мы станем свидетелями собрания акционеров, мы, скорее всего, узнаем, почему Джона уволили, что сказал его отец и как Джон на это отреагировал – это даст нам свежую информацию об отношениях между отцом и сыном и поможет понять, кто они на самом деле, когда дело подойдет к развязке. Именно тут и скрываются подробности, которые писатели часто опускают и о которых мы говорили в главе 6.

Одним словом, «рассказ» чаще всего отсылает нас к умозаключениям, сделанным на основе информации, которая от нас скрыта; на первом месте стоит «показ» того, как герои сделали эти умозаключения. Таким образом, «покажи, а не рассказывай» часто означает «покажи ход мыслей героя». Однажды я работала с писателем, чей герой Брайан все время клялся, что никогда не совершит какого-нибудь поступка, а потом, без каких-либо видимых причин, все-таки его совершал. Это полностью подрывало правдоподобие Брайана, и я посоветовала писателю показать, как его герой принимает решения. Через некоторое время я получила от него рукопись, где было полно таких пассажей:

«– Брайан, милый, пожалуйста, я знаю, что ты поклялся никогда больше не заводить собаку после того, что случилось с Ровером, но я видела в приюте такого милого кокапу! Что скажешь?

Брайан присел на диван, задумчиво уставившись в окно и поглаживая подбородок. Шли секунды. Наконец он вздохнул и сказал:

– Ладно, солнышко, поехали в приют».

Пока я не прочла шесть или семь подобных описаний, мне даже в голову не пришло, что писатель вообще-то последовал моему совету. Конечно, он «показал», как Брайан принимает решения. И, конечно, это было совсем не то, что имела в виду я. Я говорила о ходе мыслей героя, о причинах, которые побудили его передумать. Очень часто «покажи, а не рассказывай» относится к внутренней логике героя. То есть не рассказывай мне, что Брайан передумал; покажи мне, как он пришел к этому решению.

Но может ли «покажи, а не рассказывай» вообще когда-нибудь относиться к описанию физических действий? Естественно, может, особенно в следующих двух случаях:

1. Мы уже знаем «почему»: после мучительной сцены, где Бренда рвет отношения с ничего не подозревающим Ньюменом, писатель может заменить фразу «Ньюмен загрустил» на визуальное изображение, которое передаст его печаль. Герой может заплакать, опустить плечи, у него может дрогнуть голос, он даже может свернуться калачиком на полу и хныкать. Но самое главное – что бы Ньюмен ни делал, это должно сообщать нам что-то, чего мы еще не знаем. Может, мы потрясены, что такой взрослый и сильный мужчина, как Ньюмен, способен плакать; наверное, он чувствительнее, чем нам раньше казалось. Или, может, Ньюмен делал вид, что ему все равно, но, когда мы видим, как он сник, мы понимаем, что он притворяется.

2. Когда мы имеем дело с исключительно визуальным объектом: как однажды сказал Чехов: «Не рассказывайте мне, что луна светит; покажите мне отблеск света на разбитом стекле»{121}. Тем не менее рискну добавить, что, если мы видим отблески света в разбитом стекле, это стекло должно появиться по важной для истории причине. Буквальной (чтобы кто-то на него наступил) или фигуральной – в качестве метафоры порезанной в клочья души Ньюмена, когда Бренда сообщила ему о разрыве.