Сопротивление и одиночество

Сопротивление и одиночество

Иногда мы не решаемся пуститься в смелое предприятие, потому что боимся оказаться в одиночестве. Нам удобно, когда нас окружает толпа; и мы нервничаем, когда отправляемся в лес в одиночку.

В этом и состоит фокус: мы никогда не бываем одни. Как только мы отходим от костра в темноту, наша Муза опускается нам на плечо, словно бабочка. Мужественный поступок приводит в действие ту глубинную часть нашего «я», которая поддерживает и подпитывает нас.

Вы видели интервью с молодым Джоном Ленноном или Бобом Диланом, когда журналисты пытались расспросить их об их внутреннем «я»? Парни уклоняются от ответов на эти вопросы. Почему? Потому что Леннон и Дилан знают: та их часть, которая пишет песни, — это не «они», не внутреннее «я», как думают тупоголовые журналюги. Кроме того, Леннон и Дилан знают: та их часть, которая пишет музыку, слишком священна, слишком драгоценна, слишком хрупка для того, чтобы быть облеченной в слова ради удовольствия фанатов (которые сами оказались в ловушке своего собственного Сопротивления). Поэтому они подшучивают над такими фанатами и «отшивают» их.

Для артистов и детей обычное дело — не чувствовать времени или одиночества, когда они преследуют свою мечту. Часы летят. И скульптор, и залезший на дерево малыш вздрагивают, когда мама зовет: «Пора ужинать!»