Муза, не чуждая современных средств связи

Образ Музы встречается и в лирических произведениях А.С. Кушнера. Так, в замечательное стихотворение «Прощай, любовь!..» (из сборника «Прямая речь», 1975) входит единственная строка о богине поэзии, вдохновения (ниже она выделена курсивом). Но какая!

Сорваться в крик?

Сорваться в крик, в тоске забиться?

Я не привык.

И муза громких слов стыдится.

В окне какой-то писк возник.

В момент прощания с любовью поэт вспоминает о музе. Ассоциация. Не более того. Но впечатляет!

А в стихотворении «В полуплаще, одна из аонид…» (из сборника «Таврический сад», 1984) образ Музы занимает главное место.

Муза «в полуплюще, и лавр по ней змеится». Богиня! Но эта богиня вписывается в современный интерьер и городской пейзаж (садится на диван, в окне виден Смольнинский район). Но самая главная деталь интерьера – телефон:

А дева к уху трубку поднесла

И диск вращает пальчиком отбитым.

Верти, верти. Не меньше в мире зла,

Чем было в нём, когда в него внесла

Ты дивный плач по храбрым и убитым.

Но лгать и впрямь нельзя, и кое-как

Сказать нельзя, – на том конце цепочки

Нас не простят укутанный во мрак

Гомер, Алкей, Катулл, Гораций Флакк,

Расслышать нас встающий на носочки.

Конечно, этот образ позволяет автору подчеркнуть следующую мысль: современный поэт (не удивляет, что от образа Музы, аониды автор переходит к местоимению первого лица множественного числа «мы») несёт ответственность перед предшествующими поколениями поэтов, в том числе и перед античными поэтами (а их фамилии перечисляются в предпоследней строке – и понятно, что этот список может быть продолжен!), за каждое поэтическое слово, в котором не должно быть лжи. То есть ситуация телефонного разговора приобретает в стихотворении не только философско-эстетический смысл, но и смысл этический.

И две детали. Первая: у Музы пальчик отбитый (намёк на скульптуру, её изображающую?). И вторая: древнеримский поэт Гораций встаёт на носочки, чтобы лучше расслышать голос современного поэта. В этом есть что-то трогательное, даже детское.

Окинув взором рассмотренные произведения, делаем вывод. «Мейнстрим» таков: «оживление» образа через его приближение к земной жизни и, соответственно, более свободное «обращение» авторов с ним.

Нельзя не отметить и то, что взгляд поэта на этот образ всегда обусловлен его эстетической позицией и его отношением к самой реальности. Образ лишается «затвердевших» свойств, лишь напоминающих о давней традиции, или эти свойства существенным образом видоизменяются, становясь органичным элементом новой художественной системы. Иначе говоря, автор подчиняет этот образ себе, приспосабливая его к собственной творческой индивидуальности, – и Муза становится не просто символическим образом, а образом-двойником, ибо довольно-таки точно отражает самого поэта и его творчество.

И последний штрих. Стихотворения о Музе в основном написаны в идиллической тональности.