Отставной майор М. Бурбонов

Я не Пятковский, а другой,

Еще не ведомый избранник.

Д. Минаев

В 1867 году в Петербурге вышла книга под военным заглавием «Здравия желаю!», принадлежащая перу отставного майора Михаила Бурбонова. Наряду с чисто военной тематикой помещенных в ней стихотворений («Идут, равняясь по ранжиру», «Солдаты русского Парнаса, фельдфебеля, ефрейтора», «Жизнь наша вроде плац-парада») в книгу вошли и гражданские мотивы, переводы, экспромты, и поэма «Нигилист».

Автором книги, скрывшимся под псевдонимом не совсем обычного порядка, которому можно дать название «нарицательный титлоним», был известный сатирический поэт Д. Д. Минаев (1835–1889), сотрудничавший в журналах «Будильник», «Искра», «Развлечение» и выступавший под разнородными именами (Темный человек, Обличительный поэт, Общий друг и др.).

Одним из псевдонимов Минаева был, например, такой: «Что в имени тебе моем?». Как известно, этими словами А. С. Пушкин начал свое стихотворение, записанное в альбом К. А. Собаньской.

Д. Минаев взял эту строку в качестве оправдания своего инкогнито и написал по этому поводу стихотворение:

Великий ум, талант огромный

Под скромной буквой мы найдем,

Хотя б сказал нам автор скромный:

«Что в имени тебе моем?»

Иной с фамилией двойною

Пройдет в журналах без следа,

Другой под буквою одною

Известен многие года.

Так, используя философское раздумье великого поэта «Что в имени тебе моем?» и подражание рифмам автора «Демона» («Пройдет в журналах без следа»), Минаев попытался обосновать применение криптонимов (инициалов) в литературе писателями, талантливость которых не требует от них полной подписи под произведениями.

Применение самим Минаевым разнообразных псевдонимов диктовалось сатирической направленностью его произведений и необходимостью скрывать свое имя во избежание привлечения к ответственности.

В шестидесятые годы революционная сатира почти не проникала на страницы печати из-за строгости цензуры, стоявшей на страже интересов господствующих классов — дворянства и буржуазии. Либеральная же сатира была направлена на борьбу с мелкими, частными фактами. Вот как Минаев обличал взяточничество и доносы, развитые в те годы:

Весь мир погибает от взяток,

От зла погибает добро…

Могу ли быть кроток и краток?

Перо мне скорее, перо!

От взяток, вина и разврата,

От лжи очищая толпу,

Не стану щадить даже брата!

Бумаги, бумаги стопу!

К разделу «Гражданские мотивы» Минаев берет эпиграфом перефразированные слова Лермонтова, применяя их к издателю А. П. Пятковскому, автору «Мотива гражданского»: «Я не Пятковский, а другой, еще не ведомый избранник».

Книга в целом является примером маскировки автора с разоблачительными целями, используя жанр стилизации, пародии и пр. В книге есть и пример искусственного продолжения чужого произведения.

В сборнике «Утро», изданном в Москве, была помещена первая глава поэмы графа В. А. Сологуба «Нигилист». Не рассчитывая на скорое продолжение поэмы автором, Минаев решил сам продолжить и закончить ее: «К поэме графа Сологуба приделать смело пожелал и продолженье и финал».

Но в своем продолжении Минаев преследует цель в сатирической форме показать отношение графа-поэта, «кой-как взобравшегося на Парнас», к «Нигилисту» — студенту, учителю-репетитору помещичьих детей. Минаев пишет: «Поэмы план исполню свято и ничего не искажу».

Намекая на роман Сологуба «Тарантас», он говорит:

И даже стих, немного тряский.

Для колорита сохраню.

К отмеченным ранее характеристикам книги Минаева надо прибавить жанр полемики в художественной форме с демократических позиций.

Минаеву принадлежат многие пародии на поэзию «чистого искусства» и бездумную лирику, называемую им «лирическими песнями без гражданского отлива». Такова, например, пародия на стихи Фета «Шопот, робкое дыханье» с точки зрения майора Бурбонова:

Топот, радостное ржанье,

Стройный эскадрон,

Трель горниста, колыханье

Веющих знамен,

Пик блестящих и султанов;

Сабли наголо,

И гусаров и уланов

Гордое чело…

Минаев славился поэтическими экспромтами и считался «королем рифмы».

Многие псевдонимы его отражают военную профессию (отставной кавалерийский майор Бобрик-Рубцов; поручик Харитон Якобинцев; юнкер А. Ресторанов); некоторые — титулованную знать (князь Аблай Полоумный, Vicomte Pierre de Dolgopousoff, баронесса фон Биссер).

Есть у него и литературные имена (Дант Семилужной волости, Дон-Кихот С.-Петербургский, Трифон Шекспир), и среди них одно, намекающее на близость его к «вымышленному классику», — Прутков младший.

Действительно, если генерал-майор Дитятин был братом великого сатирика, то майор Бурбонов — его сыном.