III

III

(Г. A — ту въ «Нов. Времени»)

* Владимиръ Карловичъ Петерсенъ. Скончался въ 1904 году.

М. Г.!

Прочиталъ я вашъ фельетонъ «Понемногу о многомъ», a въ немъ отд?лы «Б?лыя невольницы» и «Правда ли это?» со сл?дующими строками по моему адресу:

«Нашелся какой-то очень краснор?чивый Иксъ (побоялся выступить безъ забрала, несчастный!), который дерзнулъ сказать, что б?лыя невольницы попадаютъ въ веволю не по роковому предназначенію, a потому, что это выгодно женщин? въ экономическомъ отношеніи. Конечно, такая дерзость безнаказанной пройти не могла, и явились горячіе протестанты, предавшіе Икса растерзанію по вс?мъ правиламъ благонам?ренныхъ прописей и чувствительной филантроаіи.

«Увы! Иксъ струсилъ и пошелъ на компромиссы и сталъ каяться и божиться, что онъ и не думалъ нападать и оскорблять б?лыхъ невольницъ, но что онъ хот?лъ тодько подчеркнуть, какъ можно р?зче, что вс? пріюты, создаваемые для реабилитаціи и спасенія кающихся Магдалинъ, суть палліативы и что, пока женщинъ не сравняютъ вполн? въ правахъ съ мужчинами на экономическомъ ристалищ? труда и заработка, до т?хъ поръ проституція неизб?жна, такъ какъ, несома?нно, женщин? она выгодна, какъ профессія.

«Ахъ, какъ я огорчился такому выпаду несомн?нно умнаго, но, в?роятно, еще несомн?нн?е, трусливаго челов?ка! И ты, благородный Брутъ, за уравненіе правъ? И вы за н?что невыполнимое и немыслимое? — думалъ я, стараясь въ то же время выяснить себ? экономическое неравенство трудящихся мужчинъ и женщинъ. В?дъ сколько объ этомъ неравенств? сказано жалкихъ словъ — и перечислить немыслимо»!..

Чувствительн?йше благодаря за комплименты моему уму, я долженъ, однако, зам?тить, что статьи мои о борьб? съ проституціей вы прочитали, в?роятно, изъ пятаго въ десятое, потому что приписываете мн? мысли, которыхъ я не им?лъ, и поступки, которыхъ не совершалъ. A именно:

1. По вашему мн?нію, я «дерзнулъ сказать, что б?лыя неволъницы попадаютъ въ неволю не по роковому предназначенію, a потому, что это выгодно».

Не знаю, что вы хотите выразить словами «роковое предназначеніе», въ качеств? противоположенія «выгод?«. Моя мысль была такова: въ деспотически мужскомъ стро? современнаго общества женщина — безправная и дурно оплаченная работница, въ которой наивысшую ц?ну им?етъ ея полъ; поэтому, покуда строй мужского преобладанія будетъ управлять обществомъ, женщин? выгодн?е промышлять своимъ поломъ, ч?мъ инымъ трудомъ: поэтому, въ современной цивилизаціи торговля поломъ есть именно роковое предназначеніе жеящины, отъ котораго честному, самостоятельному труду удается отбивать для себя только натуры выдающіяся — героинь и мученицъ; масса обречена кормиться своимъ поломъ, въ форм? ли брака, въ форм? ли проституціи, за милость мужчины… Торговля собою — единственный настояще выгодный промыселъ, оставленный женщинамъ мужскою опекою. Какого же вамъ еще рокового предназначенія угодно?

2. «Иксъ струсилъ и пошелъ на компромиссы и сталъ каяться и божиться, что онъ и не думалъ нападать и оскорблять б?лыхъ невольницъ» и т. д. Я не могъ ни въ чемъ подобномъ каяться — т?мъ паче съ божбою, — прежде всего потому уже, что изъ оппонентовъ моихъ, мн? изв?стныхъ, никто меня въ этомъ не обвиняль, да, полагаю, и не могъ обвинить, потому что тезисы мои быть можетъ, непріятны для мужского самолюбія и лицем?рія, a ужъ никакъ не для женщинъ, которыхъ эти милыя силы нашей культуры держатъ въ физическомъ и нравственномъ рабств?, вяжутъ по рукамъ и по ногамъ. Я же зову женщину къ свобод?, къ равноправію съ мужчиною. Равенство половъ во вс?хъ правахъ и отношеніяхъ общественныхъ опред?литъ новую культурную эру, о которой взываетъ наша дряхл?ющая цивилизація. A зарею такого равенства является для меня все бол?е и бол?е наростающая потребность въ экономическомъ уравненіи женщинъ и мужчинъ.

3. Да, я — за уравненіе правъ, что отнюдь не значитъ — «за н?что невыполнимое и немыслимое». О невыполнимости и некыслимости я уже достаточно сказалъ, отв?чая г. З?ньковскому на его теорію «можности». Есгь слово:

— Необходимость.

И… гд? оно раздается, тамъ нечего говорить о можномъ и неможномъ, о выполнимомъ и невыполнимомъ, о мыслимомъ и немыслимомъ. Необходимо, — и должно быть. Вопросъ о равенств? общественныхъ правъ мужчины и женщины уже близокъ къ этой принудительной грани.

4. Въ качеств? «челов?ка, несомн?нво, умнаго, но, еще несомн?нн?е, трусливаго» я спрошу г. A — та, какъ челов?ка, несомн?нно, храбраго:

— Потребность въ женскомъ добычливомъ труд? наростаетъ для общества съ каждымъ днемъ. Семья уже не въ силахъ кормиться заработкомъ одвого мужчины. Вы признаете, что наивыгодн?йшій способъ заработать деньги для женщины — проституція. Предположимъ, что такъ. Какую же будущность готовятъ обществу этя положенія?

Полагаю что, когда потребность въ женскомъ труд? насущно необходима, a способовъ къ удовлетворенію потребности н?тъ, могутъ быть предложены только два исхода:

Или широкое изысканіе новыхъ формъ и областей женскаго труда, которое завершится полнымъ равенствомъ его съ мужскимъ.

Или признаніе существующихъ способовъ правом?рными и согласными съ нравственностью общества

То есть, попросту говоря, либо надо дать женщин? выгодный выходъ изъ области полового труда во вс? остальныя трудовыя сферы, либо признать половой трудъ, т. е. проституцію, законнымъ, честнымъ, нравственнымъ, равнымъ всякому другому.

Первый выборъ — мой. Второй неминуемо вытекаетъ изъ разсужденій г. A — та о неисполнямости и немыслимости коренной реформы женскаго вопроса. Полюсы женскаго будущаго: или равноправіе съ мужчиною, или общественное торжество проституціи. И… какъ бы ни поддразнивалъ меня г. А — тъ трусостью, я сознаюсь откровенно, что не им?ю достаточно храбрости, чтоби ут?шаться второю перспективою, какъ соціальнымъ идеаломъ. Belle, oneste e stimatissime cortigiane di Venezia («прекрасныя, благородныя и высокопочтенныя венеціанскія проститутки») очень хороши на картинахъ Бордоне, Тиціана, Веронезе, но сомн?ваюсь, чтобы и г. A — тъ желалъ вид?ть этотъ почетный классъ воскреснувшимъ къ жизни.

Г. A — тъ, сомн?ваясь въ малоц?нности женскаго труда, приводитъ въ прим?ръ высокіе заработки п?вицъ, актрисъ, талантливыхъ художницъ, модистокъ и мамокъ.

На это я отв?чу:

а) Доказывать, чго женщинамъ хорошо и заработно живется, именами Самокишъ-Судковской, Бемъ, М. Фигнеръ, Дузе, Сарры Бернаръ, Савиной, столько же логично, какъ — если бы я сталъ, напр., д?лать выводы о зажиточности русскаго мужика по состояніямъ Кокорева, Губонина, a о степени его развитія по генію Ломоносова, по талантамъ Кольцова, Никитина, Сурикова. Геній не им?етъ пола, большой талантъ также. Женщины, названныя г. A — томъ — «выдающіяся»: он? возвысились, въ дарованіяхъ своихъ, одинаково надь мужскою и женскою массою. Удача исключительной личности не можетъ быть м?риломъ благополучія общественной единицы. Впрочемъ, за развитіемъ этой части моего возражеиія я попрошу г. А — та обратиться къ «Посл?словію» моего публицистическаго романа «Викторія Павловна: тамъ оно изложено подробно.

б) Въ этомъ же роман? г. A — ть найдетъ главу о доходности женскаго сценическаго труда, о соотношеніи въ немъ заработной платы съ расходами производства и т. д. Зд?сь же я отм?чу только, что женскій сценическій трудъ — очень недавнее завоеваніе женской эмансипаціи: ему всего 150–200 л?тъ… При томъ лишь весьма немнго л?тъ тому назадъ, — y насъ, въ Россіи, пожалуй, н?тъ еще и полув?ка, — трудъ актрисы и п?вицы очистился отъ обязательной проституціонной прим?си. Этому герофскому завоеванію женской эмансипаціи гг. мужчипы покорились не съ большею радостью, ч?мъ, напр., кр?постники — освобожденію крестьянъ. И процессъ этого завоеванія до сихъ поръ нельзя считать совершенно законченнымъ, что доказывается закулиснымъ обиліемъ негласной и привилегированной проституціи добровольной. Въ обществ?, обладающемъ столь поучительною пьесою, какъ «Таланты и поклонники», актриса — честная труженица только для лучшихъ мужчинъ его, для Мелузовыхъ; для массы она — добыча, приманка, соблазнительная кандидатка въ половой развратъ.

в) Оставляя въ сторон? сценическій трудъ исключительно талантливыхъ, усп?вшихъ стать вн? пола величинъ, разсматривая условія его для средней работницы, надо опять-таки съ грустью отм?тить, что доходность сцены для женщины растетъ постольку, поскольку амплуа ея соприкасается съ половыми особенностями. Г. A — тъ взялъ въ прим?ръ огромнаго заработка г-жу Бяльцеву: какъ п?вица, эта сценическая д?ятельница — совершениое ничтожество, но она, какъ никто, ум?етъ д?йствовать голосомъ и интонаціями своими на чувственность публики; это — талантъ половой, и усп?хъ его половой. Зд?сь огромныя суммы платятся не за вдохновеніе, трудъ и искусство, a за упраздненіе, такъ сказать, вокальнаго стыда. То же самое Отеро, Кавальери е tutte quante. Насколько публика предпочитаетъ половыя сценическія впечатл?нія чистому искусству, насколько въ актрис? женщина мил?е ей, ч?мъ талантъ, разительное и трагическое доказательство явилъ Петербургъ осенью 1902 г., въ отвратительной исторіи самоубійства антрепренера Морева изъ-за нарушившей контрактъ Кавальери. Труппа, собранная изъ лучшихъ артистовъ Европы, не могла ут?шить публику въ потер? наслажденія вид?ть очень красивую женщину съ ореоломъ скандала вокругъ головы, съ т?нью кафешантана за спиною. Толпа «плевать хот?ла» на Маркони, Баттистини, Баронатъ и требовала деньги назадъ.[4] Антрепренеръ прогор?лъ и застр?лился… А исторія русской драмы, которую 25 л?тъ держала въ черномъ т?л? оперетка, покуда полового владычества посл?дней не сломилъ уже совс?мъ откровенно половой кафешантанъ? Сейчасъ Мельпомена какъ будто возрождается. Но въ преусп?яніи ея тоже приходится поставить не малую долю на счетъ тому новшеству, что строгая богиня очень смягчила свой былой пуризмъ, и о платонической любви декламируетъ нын? «Принцесса Греза» съ разр?зомъ платья, какъ y «Прекрасной Елены»; учить супружеской в?рности приходитъ «Монна Ванна», въ чемъ мать родила; ц?ломудріе пропов?дуютъ «Рабыни веселья», a семейное начало читаетъ публик? проститутка «Заза».

г) Трудъ мамки есть чисто половая функція, взятая въ наймы. О немъ не къ чему и упоминать въ числ? доходностей женскаго самостоятельнаго труда. Мен?е противный, a потому и бол?е благосклонно принимаемый обществомъ трудъ мамки, по существу своему, — такая же соціальная бол?знь, какъ и проституція, и, подобно ей, также представляетъ собою «торговлю поломъ».

д) Трудъ модистки им?етъ хорошую ц?ну только тогда, когда ставитъ конечною ц?лью половое украшеніе женщины. Маши, шьющія женскую одежду, зарабатываютъ 30–50 копеекъ въ день. Б?шеныя деньги платятся работницамъ не одеждъ, но туалетовъ, доводящихъ мужскіе умы до восторга. Такимъ образомъ ц?нцость труда модистки исходитъ изъ полового же источника, и опять-таки растетъ постольку, поскольку модистка сод?йствуетъ половому усп?ху:

Не од?нешься лучше камелій

И богаче французскихъ актрисъ.

е) Г. А — тъ обмолвился дивною характеристикою женскаго труда въ фраз?: «кухарки, въ самомъ д?л? за повара, оплачиваются выше плохихъ поваровъ». Совершенно в?рно. Нельзя быть бол?е м?ткимъ и правдивымъ! Но г. A — тъ врядъ-ли когда-нибудь видалъ, чтобы кухарка въ самомъ д?л? за повара оплачивалась, какъ въ самомъ д?л? поваръ. То же самое, — прошу дамъ не обижаться на сравненіе, — надо сказать о беллетристкахъ, художницахъ, переводчицахъ; очень хорошія изъ нихъ удостаиваются ц?ниться наравн? съ очень плохими беллетристами, художниками, переводчиками или даже немного выше. Прекрасная работница стоитъ въ одной ц?н? съ никуда негоднымъ работникомъ: это справедливо! По мн?нію г. А — та, это — благополучная постановка женскаго вопроса?!

Одна фраза въ стать? г. A — та очень непріятно меня удивила и даже покоробила. Это — упрекъ за подпись псевдонимомъ: «побоялся выступить безъ забрала, несчастный!» Знаете ли, счастливый безъ забрала, — старому литератору, къ тому же также пишущему подъ псевдонимомъ, испускать такія восклицанія какъ будто и неловко бы.

Проработавъ въ журналистик? чуть не четверть в?ка, пора бы знать, что авторъ часто «опускаетъ забрало» не потому, что «боится». Иногда забрало столько же пріятно опускать, какъ над?вать жел?зную маску…

1903.