4

4

15. I.54

Многоуважаемый Владимир Федорович,

Благодарю за поздравление с праздниками, с Новым годом. В свою очередь шлю Вам наилучшие пожелания в наступившем 54 г.

У нас была почтовая забастовка — и только несколько дней, как начали приходить горы залежавшихся писем. Поэтому не мог ответить Вам раньше.

Мне очень понравилось Ваше замечание об Адамовиче: «не мудрость, пришедшая с годами, а утрата духа молодости» (А<дамович> о Блоке[28]). И здесь люди (и моего, и Вашего поколения) не отказываются от Блока. Адамович же любит то «утверждать», то «ниспровергать», — у него очень волнистая, капризная критическая линия, чем он, порой, больше всего вредит самому себе.

О «Juvenilia»[29] отвечу на вопрос в надписи: «да, обещала». Книга талантливая, хотя и не ровная, но индивидуальная, в ней есть своя атмосфера. Несмотря на молодость, у Вас звучали тогда грустные, иногда безнадежные ноты, видимо, отрыв от России и встреча с новым миром тяжело переживались Вами. («Что даст мне эта цепь скитаний…»)

Сначала укажу на кое-какие недостатки: 1) нельзя вводить в русские стихи иностранные слова; 2) слово «авто», в частности, — хотя его ввели в поэзию задолго до Вас Северянин и др., во-первых, неправильно («auto») — теперь французы говорят «voiture», а во-вторых — звучит по-русски делано-фальшиво. 3) Ходасевич боролся с «нету», — я с ним согласен. 4) Явная ошибка — «играться» («…Играться локонами…» стр. 56) — с точки зрения словесной это, кажется, все. Стилистически можно возразить кое-где против некоторых эпитетов, образов и т. д., но я думаю, что, говоря о «Juvenilia» сейчас, этим заниматься нет смысла.

Но в общем в Ваших юношеских стихах присутствует будущий поэт. Лучшее, на мой взгляд, — цикл стихов об Италии. Особенно мне понравились стихи о «водяном пауке», — в них есть свежесть, непосредственность, сюжет найден и «взят» очень талантливо. В «Стихах об А. Блоке» есть много хорошего, — общий тон их, отдельные строки и строфы, но я возразил бы против: «без всяких спазм, агоний и конвульсий». Далее отмечу: «Днем все бестрепетно», «Когда польется ночь», «Много див, а мы не знаем»… и два последние стихотворения в книге.

Я «не принимаю» внешних стихов, например, «Мюнхгаузен» — гумилевщина, описательно-изобразительная, без участия автора, эта линия сейчас никуда не ведет. Резюмируя, по «Juvenilia» можно сказать, что у автора есть способность глубоко чувствовать, есть серьезность, есть формальное дарование — находчивость, порой «блеск» (стихи о пауке) и есть своя тема.

Я не рецензирую — это лишь беседа «по поводу»; как жаль, что не могу говорить с Вами, в письме многое выходит суше и бледнее, чем хотелось бы. Пишете ли Вы теперь стихи? Мое ощущение, что в Вас есть много подлинного, глубокого, серьезного, что ряд духовных вопросов Вас задевает, а это — самое главное.

Прочел в № 19 «Граней» Вашу статью о д<окто>ре Швейцере[30]. Статья эта научная и важная, особенно для зарубежных читателей, живущих до сих пор только отрицанием, но не имеющих ничего «взамен». О взглядах Швейцера на Христа и христианство — можно спорить, но личность его, его деятельная любовь, его пример и многие его идеи представляют собой исключительное явление в современном мире.

Крепко жму Вашу руку и желаю Вам всего доброго

Ю. Терапиано