Знаки препинания в конце предложения и при перерыве речи

Помнится, в одном детском стихотворении С. Я. Маршака точка заявила остальным знакам препинания: «Мной кончается рассказ. Значит, я важнее вас».

На самом деле, лучше и не скажешь.

Точка ставится в конце законченного повествовательного предложения.

Впрочем, в конце предложения ставятся и другие знаки. Например, в конце простого предложения, заключающего в себе вопрос, ставится вопросительный знак. А вот восклицательный знак ставится в конце восклицательного предложения.

Если вопрос содержится только в придаточном предложении (это называется не прямым, а косвенным вопросом), то в конце сложноподчинённого предложения вопросительный знак обычно не ставится.

Ему даже странно казалось, зачем они так стараются говорить о том, что никому не нужно (Л. Н. Толстой. «Анна Каренина»).

Когда она только думала о том, что сделает её муж, ей приходили самые страшные мысли. Ей приходило в голову, что сейчас приедет управляющий выгонять её из дома, что позор её будет объявлен всему миру. Она спрашивала себя, куда она поедет, когда её выгонят из дома, и не находила ответа (Л. Н. Толстой. «Анна Каренина»).

Восклицательными становятся предложения, произносимые с усиленной эмоциональностью. А раз так, то в зависимости от оттенка значения и от интонации некоторые вопросительные предложения допускают двоякую пунктуацию.

Например:

Что ты делаешь? (вопрос)

Что ты делаешь! (восклицание)

При равноправии вопроса и восклицания даётся сочетание двух знаков – вопросительного и восклицательного.

«Да, он счастлив и доволен! – подумала она. – А я?!» (Л. Н. Толстой. «Анна Каренина»)

А вот для обозначения незаконченности высказывания ставится многоточие.

– Но поймите, Анна, поймите… – проговорил он вполголоса, торопясь. – Умоляю вас, поймите… (А. П. Чехов. «Дама с собачкой»)

– Я? Я недавно, я вчера… нынче то есть… приехал, – отвечал Лёвин, не вдруг от волнения поняв её вопрос (Л. Н. Толстой. «Анна Каренина»).

А по мне – одно из двух: многоточие означает либо недосказанность, либо недодуманность. Это определенно зависит от психологического состояния человека. С обилием многоточий часто пишут люди, находящиеся в депрессии. Они как бы подчеркивают многоточием фразы, несущие для них особую смысловую нагрузку. А ещё многоточие может выражать неуверенность. Или просто у человека может быть такой «фирменный стиль».

Многоточие иногда обозначает отсутствие мысли.

ХОРАЦИЙ САФРИН, польский сатирик

Никого не хочется обижать, но изложение мыслей бессвязными короткими предложениями с обилием многоточий или большими длинными предложениями, разделёнными многоточиями, в психиатрии называют «шизофренической пунктуацией».

Характерно, что в художественном тексте можно встретить многоточия гораздо чаще, чем в нехудожественной литературе. Дело в том, что многоточия в конце предложения означают незаконченность мысли, а авторы научных статей не могут себе позволить подобное.

Есть мнения о многоточии крайне негативные:

Точка редко бывает лишней, многоточие – почти всегда. Как часто бывает с выродками, от своего аристократического предка в этом знаке сохранилась лишь внешность, да и то троекратно разбавленная. Ставя три точки вместо одной, автор рассчитывает, что многозначительность, как цветы – могилу, прикроет угробленное предложение. Многоточие венчает обычно не недосказанную, а недоношенную мысль.

АЛЕКСАНДР ГЕНИС, исследователь русского языка

Но есть и другие:

Никогда не понимал, почему надо ограничиваться в многоточии тремя точками, когда можно поставить целую дюжину, чтобы утяжелить подтекст.

ФРЕДЕРИК БЕГБЕДЕР, французский писатель

А ещё в конце предложения бывают комбинации многоточия с вопросительным или восклицательным знаком. В этих случаях они объединяются, и используется точка вопросительного или восклицательного знака.

– Да! Ещё бы! Тебе везёт!.. У тебя все самые лучшие гости. Ты с ними делаешь, что хочешь, а у меня всё – либо старики, либо грудные младенцы. Не везёт мне. Одни сопливые, другие желторотые (А. И. Куприн. «Яма»).

– Долли, что я могу сказать?… Одно: прости, прости… Вспомни, разве девять лет жизни не могут искупить минуты, минуты… (Л. Н. Толстой. «Анна Каренина»)