К КРЕСТЬЯНСКОМУ ДЕЛУ

К КРЕСТЬЯНСКОМУ ДЕЛУ

Впервые — в газете «Московские ведомости», 1861, 30 апреля, № 94. Подпись: «М. Салтыков». В «Материалах…» К. К. Арсеньева находим следующий вариант, место которого в тексте не обозначено, но предположительно может быть отнесено в самый конец абзаца, начинающегося словами: «Случаи, требующие этого действия…» (стр. 110): «Действие полиции, как оно до сих пор представлялось в понятиях народа, есть нечто не успокаивающее, но даже производящее результаты совершенно противоположные…»

Вряд ли можно сомневаться, что слова эти не попали в печать по причинам цензурного характера.

Обнародование Положений 19 февраля, начатое 5 марта в Петербурге и Москве, сразу же вызвало крутую волну крестьянских волнений в стране. Крестьяне были разочарованы «волей» и считали манифест царя о грабительской реформе поддельным документом, сфабрикованным помещиками. Уже в марте волнения происходили, по далеко не полным официальным данным, в восьми губерниях, а в апреле они охватили двадцать восемь губерний.[216] Наибольшую известность приобрело выступление крестьян в с. Бездна Казанской губернии 12–19 апреля, при подавлении которого 70 человек было убито, 21 человек получил смертельные ранения, а руководитель крестьян Антон Петров расстрелян. Хотя сообщение о безднинских событиях появилось (в официозной «Северной пчеле») только 15 мая, известия о кровавой расправе в Бездне сразу же широко распространились по России. Нет сомнения и в том, что по своему положению вице-губернатора Салтыков очень скоро узнал о событиях в Бездне, так же как о расстреле 18 апреля крестьян в селе Кандеевка, Пензенской губернии, из источников официально-служебной информации.

Насколько удалось установить, статья «К крестьянскому делу» была первым в подцензурной русской печати откликом на крестьянские волнения, вызванные обнародованием манифеста и Положений 19 февраля.

В своей статье Салтыков не только энергично протестует против полицейской расправы, но и проводит мысль о необходимости серьезных уступок крестьянству со стороны помещиков. Там, где крепостники искали «подстрекательство», Салтыков видел закономерное недовольство масс.

При оценке этой, как и других газетных статей, Салтыкова следует учитывать, что писатель, занимавший в то время видный административный пост тверского вице-губернатора, выступая под своим полным именем, должен был особенно тщательно «конспирироваться» в цензурном отношении. Так, вряд ли отражают действительные взгляды Салтыкова упования на благотворную роль губернских присутствий и надежды, что помещики сами позаботятся об уничтожении смешанной повинности. Практика проведения реформы даже в славившейся своим «либерализмом» Тверской губернии учила иному. Статья «К крестьянскому делу» опубликована 30 апреля, а 11 мая Салтыков пишет Е. И. Якушкину: «Губернское присутствие, очевидно, впадает в сферу полиции, и в нем только и речи, что об экзекуциях… Крестьяне не хотят и слышать о барщине и смешанной повинности, а помещики, вместо того чтоб уступить духу времени, только и вопиют о том, чтобы барщина выполнялась с помощью штыков».

Одобрительный отзыв о статье «К крестьянскому делу» содержится в выступлении «Современной летописи» (1861, № 20, от 17 мая, стр. 17) по поводу безднинских событий.

Стр. 109…смешанная повинность… — то есть сочетание барщины (обработка помещичьей земли трудом крестьянина) и оброка (денежные взносы, которые крестьяне делали помещикам взамен барщины).

Стр. 110…число рабочих дней достигает 50 с тягла в год… — В крепостном хозяйстве единицей, с которой насчитывались повинности, было тягло — семья, состоящая из двух работников: мужчины (от 17 до 55 лет) и женщины (от замужества до 50 лет).