КАРТИНА*
КАРТИНА*
На горизонте багровые облака в форме тощих коров, пожирающих тучных.
В центре столб, смазанный декадентским салом. Наверху сидит Слава, с лицом проститутки в венке из бумажных маков. Щелкает семечки.
Брюсов почти у перекладины, на которой давно отдыхающий Бальмонт говорит богине на ухо глупости.
Та краснеет и отворачивается: «Отстань, постылый!»
Под Брюсовым — Белый. Весь в мыле, глаза выкатились, пиджак треснул. Скользит, но лезет.
Еще ниже Блок. Беспомощно ерзает и старается схватить Белого за ноги. Тот дает свечку, и Блок съезжает по столбу вниз, где опять начинает свою Сизифову работу.
Все они начинаются на «Б». «Будущее» тоже начинается на «Б» — несомненно оно принадлежит им…
Вокруг столба сидят Кузмины, Рукавишниковы и пр. Высунули языки, смотрят вверх и завидуют.
В стороне Городецкий кушает траву, ловит мух и рассматривает, какого они пола. Остальное его не касается.
Вячеслав Иванов с трепетом следит за Брюсовым и шепчет: «Ну, ну, Валерий! Немного осталось».
На что Сологуб меланхолически замечает: «Слава дым… А в котором у меня ухе звенит?»
На заднем плане два начинающих играют в рифму:
— Ноздря.
— Зря. Фря.
— Сам ты фря! Ты настоящее скажи.
— Внедря… Хаос в себя внедря.
Первый удивлен и долго не может прийти в себя.
В это мгновение столб не выдерживает, раскачивается и наконец рушится. Общий крик. Подымается облако пыли, в котором все исчезает. На горизонте Слава уносит на Олимп маленький кусочек Бальмонта.
Облака расплываются.
<1908>