«Неправильные» слова

Есть в нашем языке слова, которые обозначают одно, но когда мы их произносим, то имеем в виду совсем другое.

Многие люди боятся грозы — причём больший страх почему-то вызывает гром, а не молния. От жутких раскатов грома хочется спрятаться в шкаф или залезть под кровать. Да и то сказать — громкость раскатов грома может достигать 120 децибел.

Однако гром — это всего лишь звуковое явление, от него ещё никто не погибал. Бояться надо молнии — именно она представляет опасность.

Люди давным-давно поняли, какой вред может нанести удар молнии, и придумали от неё защиту. Но опять-таки назвали её почему-то громоотводом, хотя отводит он не гром, а молнию.

Признаться, мне стало интересно: как толкуют слово «громоотвод» словари?

Словарь Ушакова предлагает прогнозируемую, хоть и нелогичную версию: громоотвод — прибор, устанавливаемый на зданиях и сооружениях для предохранения от удара молнии.

Словарь Ожегова удивляет: громоотвод — старое название молниеотвода. Почему старое? Мы и сегодня так говорим.

Ну а согласно Современному толковому словарю издательства «Большая советская энциклопедия», громоотвод — неправильное название молниеотвода. Вот так раз! Почему же мы все как один говорим неправильно?

Оказывается, наши предки значения грома и молнии не очень-то различали. Говорили: «от грома и в воде не уйдёшь», «гром не грянет — мужик не перекрестится». И сегодня нередко можно услышать выражение: «разрази меня гром» и «громом убило».

У Пушкина слово «гром» можно встретить в значении слова «молния»: «Как жаль, что ранними громами его сразил Еговы гнев».

Не встречала ни одного человека, который употреблял бы слово «молниеотвод», — может, оттого, что оно труднопроизносимо? Зато однажды услышала удивительный упрёк, который одна дама бросила своему спутнику: «Может, ты такой правильный, что вместо «громоотвод» «молниеотвод» говоришь?»

Вот тогда-то я и задумалась — а действительно, как правильно? В общем, можно не ссориться: филологи разрешают нам произносить оба слова — ошибки не будет.

Задумывались ли вы, сколько раз в жизни мы произносили абсурдную по сути фразу: «Включи свет — вон там выключатель». Да, выключателем мы свет включаем, и это нас нисколько не смущает. И объяснение в словаре нас вполне устраивает: «Выключатель — приспособление для включения электрического тока».

Кстати, в этом смысле мы нисколько не отличаемся от немцев. Они тоже обходятся одним словом — «выключатель».

«Стрелять из пистолета» — словосочетание, которое тоже ухо не режет. А должно бы. Ведь очевидно, что в основе глагола «стрелять» лежит существительное «стрелы». Ими и стреляли из лука или арбалета. «Расстрелять» значило не только «убить», но и израсходовать, истратить стрелы.

Впервые слово «стрела» встречается в договоре князя Игоря с греками, датируемом 945 годом.

Ружья и пушки появились гораздо позже — в XIV–XV веках. На полку сыпали порох, который воспламенялся от тлеющего фитиля, и тогда вспыхивал пороховой заряд. То есть заряды запаливали кремнями и фитилями. И у слова «стрелять» появился синоним — «палить»:

Пушки с пристани палят,

Кораблю пристать велят.

(А. С. Пушкин. Сказка о царе Салтане)

Сегодня, по-прежнему, и стреляют, и палят. Для современного оружия свой глагол так и не появился.

Я желаю вам стрелять только глазами и никогда, ни при каких обстоятельствах не терять дара речи!